Удовлетворительную, но не хорошую или отличную! При попадании 45мм бронебойного снаряда в броневой лист толщиной 35 мм в основном образовывались вмятины глубиной 14–20 мм и иногда пробоины с отколом. При попадании в лист толщиной 45 мм образовывались вмятины глубиной 9-11 мм и пробоины без откола. [292 — ГУ ЦАНО, Ф. 15, Оп. 4, Д. 190, Л. 17–18.] В то же время опыты показали, что выплавка указанной стали в мартеновской печи не вызывает дополнительных затруднений. Новой марке стали был присвоен индекс «ФК». Снижение расхода ферросплавов на одну ее тонну показано в таблице: [293 — Там же, Л. 19–21.]
Таким образом, достигалась значительная экономия ферросплавов при повышенном расходе феррохрома. В итоге было принято решения о запуске новой марки стали в производство.
Одновременно с этим велись работы по сокращению расхода никеля. Так, завод № 112 в июне сократил его содержание в броне до 1,26 %, а в июле — до 1,16 %. В сентябре содержание никеля уменьшилось до 1,09 % и в конце концов стало менее одного процента. По расчетам, это давало экономию только по одному заводу 110 тонн никеля в год.
Однако качество брони при этом неуклонно снижалось. На полигонных испытаниях советский бронебойный 45-мм снаряд легко пробивал как лобовой, так и бортовые броневые листы танка Т-34. Нетрудно догадаться, что баллистические свойства снарядов германских 37-мм и 50-мм пушек были куда лучше «сорокапятки».
Большое значение при закалке броневых сталей играла температура воды. Оказалось, что при закалке стали 8-С в воде с температурой ниже +60 °C и стали 46-П при температуре выше +60 °C значительно повышалась их хрупкость.
О качестве выпускаемых танков Т-34 говорит следующее письмо БТУ ГАБТУ Красной Армии, отправленное в адрес завода № 112 в ноябре 1942 г.: «Несмотря на то что утвержденное мною „Основное положение“ по технологии производства брони получено заводом уже три месяца назад, завод не внедрил новую, отвечающую этим требованиям технологию, в результате чего качество бронекорпусов продолжает оставаться на низком уровне и на них наблюдается большое количество трещин.
Завод широко применяет резку по каленому без последующего нужного отжига, следствием чего является, например, обнаружение в течение октября трещин на примерно 100 бортах…
Бригада ЦНИИ-48, проверяя причины больших непопаданий в анализ по сталям 8-С и 44-Л на вашем заводе, установила, что скачивание шлака производится очень медленно и не полностью. Шлаковый режим плавок не соблюдается: закись железа в шлаке не определяется, шлак в печи перед выпуском не сгущается, а в ковше не подстуживается. В результате непопадания в анализ доходит в отдельные месяцы до 39 %». [294 — ГУ ЦАНО, Ф. 15, Оп. 4, Д. 190, Л. 32.] Таким образом, из-за несоблюдения технологии до 40 % брони получалось низкого качества.
Башня танка Т-34 с хорошо видимыми тремя пробоинами.
В то же время наблюдался большой перерасход металла, вызванный огромными припусками и большим объемом брака. Ситуация заставила руководство танковой промышленности установить жесткие лимиты расхода. Самой тяжелой частью Т-34 являлась его башня. Ее и расписали подробно: 45-мм броневой лист — 11 тонн, 40-мм лист — две тонны и т. д. Всего на каждую башню отпускалось не более 18,4 тонны стали. От заводов потребовали точно соблюдать раскрой при вырезке деталей и размер листов.
Однако эти приказы так и остались на бумаге. Примитивные кустарные технологии просто не позволяли изготовлять детали без значительного перерасхода металла. Вот, к примеру, расход бронелиста по некоторым деталям Т-34 на заводе № 112 «Красное Сормово» в начале 1943 г.:[295 — ГУ ЦАНО, Ф.15, Оп. 4, Д. 223, Л. 8]
Таким образом, при реальном общем весе указанных деталей в 1776 кг на их изготовление расходовалось почти 3793 кг броневой стали, остальное шло в отходы и шихту. В результате на весь танк уходило в среднем 28,7 тонны бронелиста. [296 — Там же. ] Тут надо заметить, что общий вес Т-34-76 составлял 26 тонн, но в него, помимо собственно брони, входили также пушка Ф-34, гусеницы, двигатель и другие детали.
В октябрьском номере секретного журнала «Экспресс-информация», выпускавшегося Центральным научно-исследовательским институтом № 48 Наркомата танковой промышленности, говорилось: «Практика работы заводов (264, УЗТМ и др.) показала, что газовая резка закаленных деталей танка Т-34 приводит к массовым трещинам, причем количество деталей с трещинами доходит в отдельные периоды до 5075 %. Трещины, как правило, располагаются по кромкам обрезанных или подрезанных окон. Протяженность 10–45 мм…». [297 — «Экспресс-информация» ЦНИИ № 48 НКТП, № 1, октябрь 1942 г. ] Отныне заводам-производителям рекомендовалось газовую вырезку по закаленным деталям прекратить и вырезать весь контур до термической обработки, а огневую вырезку самого уязвимого места — прорезей для балансиров — производить от предварительно высверленных отверстий.
21 ноября 1942 г. директор завода № 112 Э. А. Рубинчик получил очередное гневное письмо от заместителя начальника ГУ наркомата танковой промышленности Каневского: «БТУ КА снова сообщает о том, что качество поставляемых вами бронекорпусов и башен находится на низком уровне». Впрочем, на других предприятиях дела обстояли не лучше. В номере журнала «Экспресс-информация» за тот же ноябрь указано: «На всех заводах черной металлургии и танковой промышленности, производящих броневой лист марки 8-С, при полигонных испытаниях имеет место значительный брак по хрупкости поражением и низкой бронестойкости». [298 — Там же, № 10, ноябрь 1942 г.]
Ко всему прочему, важнейший поставщик Корецкий металлургический завод отправил бронелисты с грубейшим отступлением по химическому анализу, сорвав работу заводов № 112 и 183. В номере № 12 указанного журнала еще раз поднималась тема газовой вырезки: «На деталях бортов машин Т-34 применяется вырезка конфигураций по закаленному металлу. Всякая огневая резка по таким деталям чревата опасностью образования трещин в местах вырезки. На УЗТМ в результате огневой вырезки по закаленному металлу 50 % деталей получаются с надрывами и трещинами». [299 — Там же, № 12, ноябрь 1942 г.]
ЦНИИ № 48 разработало подробную инструкцию термической обработки броневых листов. Ее стоит привести, дабы читатель понял, насколько сложно было изготовить качественную броню для Т-34. Сборка листов должна была производиться пакетами не более четырех метров без прокладок в каждом. Укладка в печи производится на прокладки высотой 75 мм. После этого печь должна нагреваться до +600 °C, причем не быстрее чем на 60° в час. Затем печь надо было быстро нагреть до +1000 °C, после чего снова охладить до 600 °C, потом опять нагреть до 620–660 °C, произвести отпуск, нагреть до 680 °C, выдержать 10–12 часов и после этого охладить на воздухе. Только после этого броню можно было пускать в сборку. Любое отступление от режима вело к ухудшению свойств стали.
Немецкие солдаты осматривают подбитый и сгоревший Т-34.
Понятно, что с учетом реального состояния оборудования, квалификации рабочей силы, постоянной нехватки времени и т. п. подобное тщательное соблюдение технологии было просто нереальным.
В декабре на заводе № 183 в Нижнем Тагиле были проведены очередные испытания корпуса танка Т-34 «с целью проверки его бронестойкости и конструктивной прочности». По корпусу было произведено в общей сложности 68 выстрелов фугасными и бронебойными снарядами калибров 45 и 76 мм. По передней части и правому борту результаты оказались более или менее удовлетворительными, но подкачал левый борт: «После сварки корпуса борт имел большое количество трещин. При попаданиях длина трещин сильно увеличилась, в нескольких местах возникли новые трещины. При попадании в участок брони с пересечением трещин выбит кусок брони и нанесены значительные повреждения внутри танка. Кроме того, от ударов снарядов перестал закрываться люк водителя. Крепление кормы на болтах — сорвало болты». [300 — «Экспресс-информация» ЦНИИ № 48 НКТП, № 5, декабрь 1942 г. ] Помимо этого, низкую надежность показали и сварные швы. Так, соединительный шов детали днища с бортом треснул на длине 1630 мм.
Кстати, надо заметить, что советские 45-мм и 76-мм пушки, из которых производился данный обстрел, являлись маломощными по сравнению с теми, из которых по Т-34 обычно стреляли в реальных боевых условиях. Причиной слабости левого борта признали повышенное содержание углерода и марганца, а также нарушение на заводе технологии закалки в воде. Таким образом, на качество конкретного броневого листа влияло очень много самых различных факторов.
Низкое качество брони пытались компенсировать установкой на Т-34 дополнительных бортовых экранов. Эта деталь, получившая индекс 3429-054, должна была изготовляться из стали марки 46-П. Экраны весом по 23,2 кг каждый предполагалось устанавливать по бортам танка и на башне. Однако нехватка металла не позволила выполнить и это «партзадание». В частности, в приказе № 7 по заводу № 112 за 1943 г. говорилось: «Выполнение постановления ГКО № 2594сс, лично подписанного товарищем Сталиным, и приказа по заводу № 72с идет по-прежнему неудовлетворительно. Выпуск экранированных корпусов в январе сорван, выпуск в феврале месяце находится под угрозой срыва. Цеха № 43 и 9 в феврале не организовали работу по сборке экранированных корпусов и башен в соответствии с графиком». [301 — ГУ ЦАНО, Ф. 15, Оп. 4, Д. 223, Л. 6.]
