С великим, искренним удивлением выяснилось: рогов‑то, оказывается, у супостата не имеется! При более глубоком, внимательном и вдумчивом изучении анатомического строения организма, процесс которого я не желаю описывать, обнаружилось, что даже внутренности – один к одному, как и у всех нормальных людей. Впрочем, как и у тех же «заинтересованных лиц» с их семьями. Бедолаги, эти лица даже матерную лексику употребить не успевали, не то что помолиться. Вот, оказывается, к чему могут привести спекуляции на религиозных и национальных чувствах. Да рази ж энтих проймешь? Говорим же мы своим детям: «Нельзя огнем баловаться – это не игрушка, огонь не выбирает, кого сжечь!» И ведь дети слушаются своих умудренных опытом родителей, не играют с огнем.
Но память у человека короткая – то, что было давно, можно сказать, и не было. А то, что сейчас происходит, – так это не у нас. Кому ж охота взбалтывать мутную водичку памяти? И без того забот хватает.
Кто знает, что будет завтра, тот преуспевает.
Чеченская пословица
Автор намеренно рисует все действо последней части этой повести в виде краткого изложения, причем несколько в искаженном виде. Возникает вопрос: почему? Ответ: здесь задействованы весьма серьезные ведомства, как бы чего лишнего не нарисовать.
Агентура сообщила о местонахождении одного из бандитов, причастного к подрыву автомашины «ГАЗ-66» с двадцатью тремя чеченскими омоновцами. Бандит находился в селе Эн Шатойского района – прибежище многочисленных шаек и бандформирований. На задержание чеченского экстремиста выехали бойцы чеченского СОБРа. Их основной задачей является уничтожение, арест, этапирование главарей банд и боевиков.
О скрытном, не заметном никому выдвижении к месту задержания средь бела дня даже не стоит и думать: большинство местных жителей, среди которых находится значительное количество дальних и ближних родственников, поддерживает бандитов. Они, конечно же, успеют предупредить боевиков о приближении спецов. Так что собровцы по пути следования были вынуждены заночевать в поселке Борзой. Причем не у своих земляков, к которым никакого доверия не испытывают, а в расположении Брянского сводного отряда милиции. К брянским ментам доверие имеется, но у них в свою очередь к собровцам доверия нет.
Брянские сводный отряд и ОМОН – ребята серьезные, обстоятельные: уже много лет несут службу в этом напичканном бандформированиями и наемниками горном районе. Они полностью заменили местный РОВД. В поисках и боевых выходах не раз находили схроны, изымали оружие, в неоднократных боестолкновениях несли потери. Почти все милиционеры за боевые заслуги имеют государственные награды; среди личного состава есть и раненые, и контуженные. Вот и представьте себе отношение потрепанных войной российских бойцов к союзникам. А ведь этого никакими натянуто-гостеприимными улыбками не скроешь. Владу, искренне сдружившемуся с чеченцами, честно признаться, было неприятно, не по себе: тоже ведь косые взгляды бойцов на себе чувствовал. Но такова жизнь.
Перед рассветом, по мраку утреннего тумана, группа выехала на место задержания. Задержание произвели на рассвете. Натянув бандиту на голову светонепроницаемый мешок – это делается, естественно, для того, чтобы… ну, так принято, – его посадили в машину на заднее сиденье между двумя бойцами и быстро-быстро, стараясь не привлекать внимания со стороны населения, скрылись с места. Мешок сняли, только удалившись на солидное расстояние от места задержания.
Влад бросил взгляд в зеркало, и сердце неприятно екнуло. Он сразу узнал пленника – это, без сомнения, был Хизир, его друг детства и юности! Те же глаза, родимое пятно на щеке, разве что повзрослел, возмужал. Хизир выглядел совершено спокойным. Узнал ли он своего старинного друга – неизвестно, но Владик промолчал.
Да, ситуация сложилась щекотливая и довольно неприятная. Друг золотого детства, бурливой и безбашенной юности. Как же так?! Вроде нормальным парнем был, правильным, справедливым. Таким, на которого во всем хотелось бы походить, на которого всегда можно было положиться… Влад, кажется, даже плечи в себя вжал, чтобы стать поменьше, незаметнее. В зеркало он больше не заглядывал.
Так, в безмолвии, по горам да по долам группа и доехала до здания Грозненского УБОПа, где передала Хизира серьезным людям, а сами бойцы пошли принимать поздравления от своего начальника, Султана Баировича.
Доложили. Приняли поздравления, все довольны.
Влад стоит, мнется. Все‑таки переборол себя:
– А я знаю этого пагня.
– Кого, Вахид? – не понял Султан.
– Хизига, – ответил Влад, – ну, бандита этого, и фамилия у него Такая‑то.
Полковник не поверил:
– Ты что, Вахид, шутишь так?
– Да нет, Султан Баигович, точно говогю – знаю! Это мой дгуг, одноклассник.
Полковник переглянулся с Бухари:
– А ну‑ка, пошли…
Буквально через несколько минут Султан с Бухари, несколько озадаченные, вернулись.
– Вахид, оказывается, он тебя тоже узнал!
– Да? Вот не думал, я же к нему спиной сидел.
– Да, Вахид, не ожида-ал. – Бухари даже засмеялся. – Только представь: якут – пособник ваххабизма в чеченском УБОПе! Как говорится, в тихом омуте…
Султан Баирович, проходя, доверительно коснулся плеча Влада и совершенно серьезно произнес:
– Это он шутит так, не обращай внимания.
Да и без того понятно, что шутит, никаких претензий к Владу никто предъявлять и не собирался. Надо сказать, в этом отношении чеченцы тоже люди: юмор ценят, главное – не переборщить. К земляку, который не понимает шуток, они относятся весьма настороженно, даже какое‑то свое определение для таких людей имеется.
Разговор Влада с Хизиром произошел в присутствии серьезных людей, вследствие чего лишний раз, как говорят в компетентных органах, была установлена личность бандита.
Влад придвинул стул поближе к сидящему на полу Хизиру, сел.
– Здгавствуй, Хизиг.
– Здравствуй, Владик… А я тебя сразу в машине узнал, широкий ты какой‑то стал.
– Да уж, не дите малое, – улыбнулся Влад. – В машине обниматься не стал, сам понимаешь, гуль ведь не отпустишь…
– Уколоться мне здесь не дают, Владик, – горько пошутил и Хизир, но выглядел он крайне подавленным. И немудрено: методы работы с пленными на войне далеко не девчачьи. – Ты как здесь оказался?
– Командиговка, – лаконично ответил Владик и в свою очередь спросил: – Ты стал нагкоманом?
– Хоть какая‑то отдушина в этом мире. – Хизир, закатав рукав рубашки, показал потемневшие от многочисленных уколов локтевые сгибы рук. – В нашем отряде…
– В банде, – поправил Владик.
Двое в гражданском сидят за столами, сосредоточенно читают какие‑то бумаги. Возможно, создают видимость занятости, тем не менее в разговор не вмешиваются.
– Нет, Владик, в отряде. В отряде с этим проблем не было: это как рай на земле… тебе этого не понять… – Хизир решил сменить тему разговора: – Как там наши ребята, друзья?
– Сейчас здесь Гома Дилань, – ответил Влад, – но он далеко, в гогах. Ты его помнишь?
– Само собой, Влад, – ответил Хизир. – Ты его увидишь?
– Увижу, но не ского.
– Все так и «таки»? – Хизир улыбнулся.
Влад понял, рассмеялся:
– Ага, «таки»! – Закурил, придвинул стоящую на ближайшем от него столе пепельницу поближе к себе. – Сколько лет пгошло, а ты все помнишь. Кугить будешь?
– Спасибо, Владик, не курю… Я когда своим рассказывал про нас, про моих друзей, оказывается, у нас… то есть у вас, многие из наших были. Хорошо отзываются о людях.
– Да и сейчас, навегное, есть, все на учете стоят.
– Ты почему так картавишь?
– Ганили. – Теперь уже Влад отогнул ворот куртки и показал шрам на шее.
Возникла неловкая пауза. Разговор возобновил Хизир:
– Ромке обязательно привет от меня передавай… Помнишь, у нас в школе парень был – Джават Исмаилов, дагестанец?
– Конечно, Гома часто пго него вспоминает, в агмии вместе служили, потом в одном отделе габотали: он у нас участковым был, потом сыщиком. В сегедине девяностых укатил куда‑то.
– В нашем отряде он был.
– Не может быть!..
– Умер от ран. Беспредельщик еще тот был: даже наши его боялись…
Пауза затянулась надолго. «Как же так получилось? – подумал Влад. – Ведь совершенно нормальными парнями были. Это что же получается, им тут мозги закрутили, деформировали?.. Да-а, дела-а… Джават с Ромиком центральными друзьями считались. Расскажу – не поверит!..»
Разговор возобновил Владислав:
– Ты, Хизиг, зачем воюешь?
– А ты зачем?
Влад смутился: своим отрядным он сразу бы нашел, что ответить, но здесь ситуация складывается довольно щекотливая.
– Чтобы война не пришла в мой дом…
– Но ведь вы начали эту войну.
– Мы… мы ничего не начинали, – запнувшись, ответил Влад.
Хизир заметил замешательство друга, его прорвало:
