Вот откуда, оказывается, каверзные вопросы, чуждые мысли! А когда Владис окончит училище и выйдет в море, сможет ли он самостоятельно отличить истину от лжи? Там судья — собственная совесть. Для этого его взгляд на мир должен быть ясным и определённым. А как добиться, чтобы случайному и наносному не было места в его душе. Тут дело не одного дня. И не месяца.
Эмилия Павловна раздумывала: с чего начать? Хобби Владиса танки… Быть может отсюда… Интересно, что он знает об этих машинах или что ему известно о знаменитых танкистах? Капитан Павел Цаплин тоже был танкистом. Может, и о нём рассказать? Только… Нет, пожалуй, она пересилит себя… Расскажет… Да, да, чтобы раскрыть Мечису глаза на мир, заставить его уверовать в наши идеалы, другого пути нет. И нужны примеры, не высосанные из пальца, как выразился сам юноша, а взятые из жизни.
При разговоре выяснилось, что хоть Мечис сам лепит из пластилина танки, знает он о них очень мало, разве только что самое обычное — какой они марки.
А о героях-танкистах и вовсе ничего не знает. «Вот с этого, кажется, можно и начать», — решила Эмилия Павловна и отправилась в центральную библиотеку.
Ознакомившись с доступной специальной литературой по интересующему её вопросу, Эмилия Павловна взяла ещё тома «Истории Великой Отечественной войны». Когда пришла домой, посоветовалась с матерью. Вдвоём порылись в семейном архиве, и мать, достав со дна чемодана толстый конверт, отдала его дочери. Это было письмо от подполковника в отставке москвича И. Джоги.
* * *
Когда во время воспитательного часа Эмилия Павловна объявила, что разговор об интернациональной дружбе будет продолжен на вечере, Владис заложил руки за широкий ремень и ухмыльнулся. Воспитание на положительных примерах… Для детей младшего возраста ваше воспитательное мероприятие. Так говорили в эту минуту его глаза.
Эмилия Павловна гордо выпрямилась, лицо её приняло торжественное выражение. Немного помолчав; стараясь побороть волнение, она сказала:
— А сейчас я вам прочту письмо. Оно напечатано в газете в далёкой Татарии. Его написал отставной подполковник. И повествуется в нём о подлинных событиях… Вот оно, — подняла она руку с конвертом. На глазах курсантов достала газетную вырезку.
— «…16 июля 1936 года, — начала читать Эмилия Павловна, — радиостанция города Сеута в Испанском Марокко передала в эфир: «Над всей Испанией безоблачное небо». Это было условным сигналом к началу монархо-фашистского мятежа в республиканской Испании. На помощь мятежникам генерала Франко поспешили итальянские и немецкие фашисты: в Испанию стали поступать не только большое количество оружия и военного снаряжения, но и целые воинские части.
Во всём мире стала расти солидарность с испанскими патриотами. Из многих стран для защиты республики приехали добровольцы. В республиканской армии советских добровольцев было 2065 человек. Из них 351 танкист. Среди них находился и славный сын Татарстана Павел Алексеевич Цаплин…» — Эмилия Павловна остановилась возле карты Советского Союза и посмотрела на Владиса. Голос её дрогнул, но она превозмогла себя и, словно ведя урок, по учительской привычке, обращаясь как будто к одному Владису, спросила: «Что потерял в горящей Испании сын мордвина из бывшего Бугульминского уезда? Какая сила и какой долг побудили его ехать в такую даль воевать?» Обычно на такие вопросы она сама же отвечала. Но сегодня Эмилия Павловна молчала. И лишь смотрела на Владиса. Казалось, взгляд её призывал понять истину.
Выждав минуту, Эмилия Павловна продолжала — уже по памяти — читать дорогие её сердцу строки:
— «Капитан Цаплин после участия в Октябрьском параде 1936 года прямо с Красной площади уехал добровольцем в Испанию. 20 ноября в качестве командира танковой роты он защищает Мадрид от мятежников, участвуя в неравных боях, проявляет мужество, храбрость. Центральный Исполнительный Комитет СССР своим постановлением от 2 января 1937 года награждает капитана Цаплина орденом Красной Звезды.
В феврале мятежники, стараясь захватить Мадрид, предпринимают крупную наступательную операцию. В срыве коварных планов врага активное участие принимает рота капитана Цаплина. Танкисты сражаются не щадя себя. 13 февраля наступление франкистских войск останавливается. Республиканцы переходят в контрнаступление.
Во время одной из яростных танковых атак в машину командира попадает снаряд. Цаплин тяжело ранен, но остаётся в строю и продолжает руководить боем. Экипаж сражается до последнего снаряда, до последнего патрона. Когда были расстреляны все боеприпасы, капитан взорвал танк и возвратился в часть. Перевязав рану, он остался в строю. Но через несколько дней скончался на руках боевых друзей. Его последние слова были о Родине, близких — молодой жене с маленькой дочуркой на руках.
Капитана Цаплина с воинскими почестями похоронили на кладбище города Арчен…
Прошло несколько месяцев, и Постановлением Центрального Исполнительного Комитета СССР от 27 июня 1937 года Павлу Алексеевичу Цаплину было присвоено звание Героя Советского Союза…»
Эмилия Павловна, чтобы скрыть волнение, повернулась к курсантам спиной. В классе воцарилась тишина. И грустной, и торжественной была эта тишина. Эмилия Павловна знает: в такие минуты ломается лёд недоверия. Может, и сейчас…
Кто-то робко спросил:
— Как вы… всё это узнали, Эмилия Павловна?
— Неужели не поняли: ведь капитан Цаплин для неё самый близкий человек.
У Эмилии Павловны вдруг что-то зазвенело в ушах, наверное, потому и не разобралась, кто произнёс последние слова. Что это с ней? Нет, кажется, не в ушах звенит, это слышатся пароходные гудки, уже давно ставшие всем такими знакомыми…
Эмилия Павловна повернулась к курсантам, взялась двумя руками за спинку стула и, будто разговаривая с собой, повторила всё ещё звеневшие в ушах слова:
— Да, Герой Советского Союза капитан Павел Алексеевич Цаплин — это мой отец.
Курсанты молча, как по команде, встали…
* * *
Солнце свободы засверкало над городом весной сорок пятого. Война, унёсшая миллионы жизней, была вынуждена здесь прекратить своё кровавое дело, в самую последнюю очередь. Смерть притаилась в бомбах, оставшихся в земле, и в плавающих минах. О том, что на такой мине подорвался один из его близких, Владис узнал совсем недавно. Потерю единственного брата он переживал тяжело и вплоть до вчерашнего дня жил, замкнувшись в себе. Вчера Владис видел, как везли по городу бомбу, выкопанную из земли на той тропинке, по которой он обычно ходил. Потом услышал, как за городом громыхнул взрыв.
Вчера же увидел на глазах преподавателя литературы горючие слёзы. Значит, не он один так остро переживает последствия злодеяний фашистов…
Моряки «Капитана Цаплина» за исполненный испанский танец удостоили курсанта Владиса Мечиса первой премии.
Через два дня лайнер, разгруженный курсантами мореходного училища, подавая прощальные гудки, вышел в открытое море.
Передо мной около тридцати писем, десятки копий с архивных материалов, многочисленные выписки из книг, повествующих о Берлинской операции, фотоснимки, газетные статьи…
Это материалы для очерка о беспримерной отваге татарского парня Гази Загитова, водрузившего над рейхстагом знамя 79-го стрелкового корпуса.
Тридцать лет назад, представляя его к награде, писали: «30 апреля во время штурма рейхстага Загитов первым ворвался в рейхстаг… Будучи раненым, над рейхстагом водрузил первое Знамя Победы корпуса. За мужество, отвагу и героизм, проявленные при штурме рейхстага, товарищ Загитов достоин звания Героя Советского Союза».[16]
Я верю: здесь нет ни капли преувеличения. Ведь беспримерный подвиг признан достойным высшей правительственной награды. Так вписано в Историю, а на обложке папки с этими документами гриф: «Хранить вечно!» Следовательно, в будущем эти бесценные листки возьмёт в руки ещё не один человек…
Итак, будучи раненым, Гази Загитов водрузил над рейхстагом Знамя Победы корпуса.
Как много стоит за этими скупыми строчками!
…136-я армейская пушечная артбригада в боях за Берлин помогала 79-му стрелковому корпусу. Поступило сообщение: командование корпуса решило из коммунистов и комсомольцев, желающих водрузить Красное знамя над рейхстагом, организовать штурмовую группу. Отобрали одиннадцать добровольцев. Среди них были и бойцы первого дивизиона А. П. Бобров, Г. К. Загитов, Л. Ф. Лисименко и М. П. Минин. А из разведчиков других частей такое желание изъявили татарские парни Валиев, Габидуллин, башкир Рахим-джан Кошкарбаев и другие.
27 апреля вечером группа, в которую входил Загитов, пришла в штаб 79-го стрелкового корпуса. Там их — танкистов, связистов и артиллеристов — объединяют в штурмовую группу численностью в двадцать пять человек. Командиром назначается москвич капитан Владимир Николаевич Маков. Начальник политотдела корпуса И. С. Крылов объясняет задачу. Разведчики под прикрытием других наступающих частей должны пробиться к рейхстагу и водрузить над ним. Красное знамя. Все понимают, какое это имеет значение.
