С такого расстояния было трудно определить класс судов и состав боевого охранения. Но караван был значительным. Криг насчитал девять темных полосок.
Погода благоприятствовала атаке. В пределах небольшой видимости авиация сопровождения была слепа. Только охотники, охранявшие караван, могли засечь лодку гидрофонами. Но и это зависело от опыта акустиков. Шумовое поле, создаваемое транспортами, было куда более мощным, чем шум винтов У-81.
Так произошло в сорок первом. Корабли сопровождения слишком близко держались тогда к авианосцу «Арк Ройял». И Гутенбергер воспользовался этим. Он подошел на предельно возможную дистанцию и с полутора кабельтовых дал залп двумя носовыми. Англичане забили тревогу, когда торпеды уже прошли половину расстояния. Слишком поздно они заметили их…
— Шифровку гросс-адмиралу! — приказал Криг радисту. — «Одиннадцать двадцать две. Атакуем вражеский караван в районе Аутер-Сильвер-Пит. Голубой тюльпан». Все.
Когда радиограмма была передана, Криг определил курс и скомандовал погружение.
На среднем ходу лодка начала подкрадываться к каравану.
Акустик внимательно прослушивал море. В наушниках гидрофонов, усиливаясь с каждой минутой, водопадами шумели винты тяжелых кораблей.
В одиннадцать сорок семь лодка вышла на траверз[9] каравана.
— Цистерны! — вполголоса приказал Криг.
Сжатый воздух зашипел в трубопроводах. У-81 начала всплывать. Торпедисты застыли у аппаратов.
— Двадцать пять метров… двадцать… пятнадцать… — отсчитывал матрос на глубиномере.
— Слева по борту винты охотника! — доложил гидроакустик.
Криг взял наушники гидрофонов.
В водопадном шуме отчетливо отдавались удары дизеля, работающего на больших оборотах.
— Прекратить продувку цистерн!
— Десять метров, — доложил матрос у глубиномера.
— Быстрое погружение! — скомандовал Криг, поворачивая ручку усилителя гидрофонов.
В бухающие удары дизеля ворвались шлепки. Как будто неведомое морское чудовище, всплыв на поверхность, яростно било хвостом по воде.
— … два… три… четыре… — сосчитал Криг.
— Глубинные бомбы! — вскрикнул гидроакустик и выругался. — Они нас обнаружили!
— Сорок метров, — доложили от глубиномера.
И сразу за этими словами металлический гром прошел по корпусу лодки. Тупая боль ударила по ушам. Сжало и отпустило грудь. Потом еще один гром. Еще. И еще.
В центральном отсеке разом погасли лампочки. Палуба звенела и качалась под ногами, как будто ее рихтовали кувалдой.
— Аварийный свет! — приказал Криг.
Вспыхнуло несколько переносных фонарей.
— Глубина шестьдесят!
— Так держать!
Замерли двигатели. В напряженной тишине тяжело дышали матросы да хрустело стекло под ногами.
Криг вывел усилитель на полную мощность. Охотника не было слышно. Шум каравана тоже приглох.
— Они слушают нас, — вполголоса сказал помощник Куммер.
— Разговоры! — оборвал его Криг. — Объясняться только жестами!
Он знал, что даже легкий шум шагов внутри лодки английские акустики могут услышать с глубины сотни метров.
Лодка затаилась в толще воды.
Прошло минут десять. Охотник наверху не подавал признаков жизни. Но Криг знал, что он ждет. Достаточно лодке запустить двигатели, как сектор ее нахождения будет мгновенно определен и очередная порция глубинных бомб выкатится с лотков в море.
Наконец в гидрофонах вновь послышался бухающий шум винтов. Видимо, охотнику надоело ждать.
Криг положил ладонь на рукоятку машинного телеграфа, но сразу же опустил руку. Он разгадал примитивный маневр английского капитана. Охотник в любой момент может застопорить машины, а он, Криг, успеет это сделать с небольшим опозданием. И они снова засекут лодку.
Действительно, проработав три — четыре минуты, дизели наверху умолкли.
Снова шлепки о воду.
Акустик высунулся из рубки, показал пальцами: пять бомб с правого борта.
Криг усмехнулся: бомбят наугад.
Взрывы, последовавшие один за другим, толкнули лодку в глубину. Она резко клюнула носом. Рулевые горизонтальными плоскостями быстро выровняли дифферент.
Из-под пилотки Крига выползла струйка пота, скользнула по щеке. Он вытер ее рукавом кителя. Повышалась температура. Воздух в отсеках становился густым и тяжелым. Теснило грудь.
Еще три взрыва качнули лодку с носа на корму.
«Ставят взрыватели на небольшое заглубление, — подумал Криг. — Воображают, что мы болтаемся у поверхности…»
Отдаленный удар рванул мембрану гидрофона, и снова тишина.
Прождав еще полчаса, Криг приказал продуть балластные цистерны.
Но едва была выдвинута шестиметровая труба перископа, как он снова увидел охотника. Судно стояло кормой к лодке в полукабельтове от места всплытия, и на лотках его грозно чернели глубинные бомбы, похожие на железные бензиновые бочки. Каравана не было видно.
На этот раз англичанин перехитрил его.
— Так держать глубину! Лево на борт, четверть румба к северу! — закричал Криг.
«Так глупо попасться… — неслось в голове. — Идиот! Подводник с десятилетним стажем… свинья собачья…»
В седьмом отсеке завыли электродвигатели, разворачивая лодку носом к охотнику.
«Цель мизерная… десять процентов удачи, остальное — смерть…»
— Второй носовой, товсь!
— Готов! — отозвались от аппарата.
Криг, обливаясь потом, впился глазами в перекрестие прицела. Оно медленно подползало к корме охотника. На палубе англичанина слабо блеснули выстрелы пушек, и в тот же миг центр перекрестия накрыл корму.
— Внимание!.. Воздух!
Лодка дернулась от отдачи.
— Быстрое погружение!
Стрелка глубиномера побежала по шкале, отсчитывая метры спасения. На отметке пятьдесят она остановилась. Криг прислушался.
В наушниках гидрофонов пульсировал дизель англичанина и слышались тяжелые частые шлепки.
«Отвернул от торпеды. Ставит бомбовую завесу… Да поможет нам бог или черт!..»
— Стоп двигатели!
Громовой удар сбил его с ног на пол. Рядом повалилось еще несколько человек. Кто-то пронзительно закричал, но следующий раскат заглушил все. Посыпалось битое стекло. Снова погас свет. Лодка завалилась на правый борт, потом круто осела на корму. Загремели сорванные с фундаментов механизмы. Дифферент стремительно нарастал. Палуба превратилась в наклонную стену. В кромешной темноте матросы хватались за трубопроводы, клапаны и маховики, чтобы как-то удержаться на месте.
Наконец кто-то ухитрился включить переносный фонарь.
Криг, обеими руками уцепившийся за основание перископа, бросил взгляд на глубиномер. Стрелка приближалась к отметке «семьдесят пять».
«Сейчас ляжем на грунт… На карте здесь глубина восемьдесят».
Но лодка, подброшенная новым взрывом, выровнялась и приостановила падение.
Гром кольцом охватывал место погружения. Криг на мгновение представил себе, как английский капитан, положив охотника на круговой курс, ведет сейчас свой корабль по широкой дуге, поочередно нажимая спусковые рычаги правого и левого лотков, и за кормой охотника поднимаются желто-зеленые водяные столбы, и вся команда до ломоты в глазах всматривается в покрытую бомбами зону, чтобы увидеть пузыри, которые пустит лодка.
Он скрипнул зубами. От духоты звенела голова. Воздуха не хватало. Некоторые матросы сбросили робы, и голые тела их блестели в тусклом свете аварийных лампочек, как трупы, только что обмытые в морге.
— В четвертом отсеке течь! — истерически выкрикнул кто-то.
И следом за этим Криг услышал свист входящей в лодку воды.
— Капитан, надо всплывать. Лучше жизнь в плену, чем смерть в этой железной коробке…
Это Куммер, старший помощник. Перекошенный страхом рот, слипшиеся волосы, глаза невменяемого… Вот он, непобедимый германец, бестрепетно глядящий в глаза смерти…
— Еще не поздно, Ханно… Война все равно проиграна…
— Молчать! — сжал кулаки Криг. — Ликвидировать течь! Проверить механизмы!..
— Это конец, Ханно…
— Так прими его, как подобает германцу!
«В безвыходной ситуации торпеды немедленно затопить» — такова была инструкция Деница.
— …Пузыри по левому борту! — крикнул сигнальщик.
Корнби, командир охотника, приложил к глазам бинокль.
Действительно, кажется, лодке конец.
Это четвертая за войну. Он, Корнби, может гордиться. Лучший охотник Британского флота. Повышение по службе. Слава…
Пузыри то вскипали на волнах, то пропадали. Казалось, воздух вытравливался из корпуса лодки небольшими, порциями. Что там с ними происходит? И почему нет масла на воде? Обязательно должно появиться пятно… Может быть, дать еще одну бомбу для верности?
