Выручил Дюбуа. Оправившись от депрессии, Рене работал с утроенной энергией, заменяя Полю не только секретаря, но и «начальника штаба». Гроссфогель в Брюсселе и Рене в Париже стали лучшими помощниками советского разведчика. Среди довоенных друзей Дюбуа нашлось пятеро антифашистов, французов, о чьих убеждениях знал только он сам. Эти пятеро стали радистами группы, согласившись на смертельно опасную работу без малейших колебаний и не расспрашивая даже, кому предназначаются телеграммы. Таково было условие Сент-Альбера: ни слова о Центре и о нем самом, и Дюбуа выполнил его.
Шифровки Поль составлял сам. Радисты получали их в готовом виде — группы цифр, по пять в каждой. Что они означали и какова система шифровки — осталось тайной Поля и Дюбуа. Только им двоим следовало знать, что для перекрытия используется роман Ги де Лесера «Чудо профессора Ферамопа».
Поток информации, получаемой Сент-Альбером, все возрастал. Он поступал теперь не только от тодтовцев и чинов комендатуры, но и от «Техника» — счастливой находки одного из новых радистов — монтера на парижском телефонном узле. «Техник» включался в линии, обслуживающие германские штабы, и, улучив минуту, записывал служебные разговоры.
Пятнадцать человек… Восемь — в Париже, шесть — в Брюсселе и один — в Остенде. Они делали чудеса, породившие после войны легенду о всепроникающей сети, созданной Центром и доверенной Сент-Альберу. Приводилось и число передатчиков «сети» — 78!
Эту цифру назвали Капарис, Гейдрих и Шелленберг разъяренному Гитлеру в его ставке. Кто из троих солгал первым, а кто поддержал ложь, трудно установить. Цифра была для них щитом. Она спасала от гнева и кары за неспособность раскрыть и уничтожить таинственную «систему РТ-иксов» — раций военных разведчиков Генерального штаба РККА. Миф о «колоссальной организации», опутавшей Францию и Бельгию, помог им избежать грозы. Гитлер согласился, что, да, такую сеть не раскроешь в короткий срок… Но — в какой? Канарис попросил полгода, Гейдрих поддержал его. Шелленберг благоразумно воздержался от заверений, понимая, что молчание — поистине золото.
Ему не пришлось раскаяться в своем шаге. Полгода оказались сроком нереальным, хотя на ноги был поднят весь аппарат гитлеровской контрразведки. «Предателей», снабжавших советскую разведку секретами третьего рейха, искали в высших штабах, окружении Геринга, известного своей болтливостью, среди чиновников партийной канцелярии Мартина Бормана и даже в числе… министров…
Второразрядная строительная контора «Симэкс» со своим более чем скромным штатом в докладах контрразведки не фигурировала. А между тем именно отсюда уходили в эфир радиограммы.
Например, такая:
В кругах руководящих немецких офицеров полагают, что в результате провала плана молниеносной войны на Востоке о победе не может быть и речи. Намечается тенденция побудить Гитлера к заключению мира с Англией. Руководящие генералы в ОКБ считают, что война будет вестись еще 30 месяцев, а затем будет заключен компромиссный мир.
Или такая:
Боевые части немецких ВВС, до настоящего времени дислоцировавшиеся на острове Крит, следуют на Восточный фронт. Основная часть направляется в Крым, остальные — на другие участки фронта.
Или такая:
Планировавшееся на ноябрь осуществление плана III с задачей овладеть Кавказом переносится на весну 1942 года. Сосредоточение группировки должно закончиться к 1 мая. Начиная с 1 февраля все службы тыла приступят к обеспечению выполнения этого задания. Исходный район наступления на Кавказ: Лозовая, Балаклея, Чугуев, Белгород, Ахтырка, Красноград. Штаб руководства наступлением в Харькове. Подробности дополнительно.
По требованию абвера и СД в штабах и ведомствах усилили меры по охране секретности. Большинство документов, имевших гриф «Совершенно секретно! Государственная тайна! Лично!», подлежали уничтожению адресатами после прочтения. Воспрещалось пользоваться телефонами для служебных разговоров, но как раз это правило и нарушалось чаще всего, давая «Технику» возможность быть в курсе событий, а Полю — обильный материал для телеграмм.
Были у него и другие источники информации — более или менее постоянные: писари комендатуры, деятели белой эмиграции, сотрудничавшие в германских штабах, офицеры различных рангов, посещавшие контору по делам строительства, чиновники фашистской администрации… И конечно же, имперские газеты, из которых при внимательном чтении удавалось выудить немало любопытных подробностей…
…Относительный «покой» нарушило сообщение «Техника»:
— Что вы знаете об улице Соссэ?
— «Сюртэ женераль»? — догадался Поль.
— «Сюртэ» съехало вместе с маршалом! О-ля-ля!
— Это мне известно.
— Так вот, теперь там новые хозяева. И у них нет городских телефонов — только военная связь! Какая-то секретная часть.
Установить номер части и ее назначение Сент-Альберу удалось не сразу. Лишь через неделю писарь в комендатуре проболтался, что готовит талоны на бензин для «Команды Панвица». Сент-Альбер с усмешкой спросил: «Футболисты? Зачем им бензин?» — «Какие футболисты? Абвер!» — был ответ. В талонах, которые фельдфебель при этом заполнял, стояло: 621-я рота радионадзора. Дюбуа уточнил эти сведения: 621-я рота была придана «Команде Панвица», прибывшей на машинах из Германии через Брюссель и оставившей в Бельгии два взвода. Начальник команды — гауптштурмфюрер[13] Гейнц Панвиц с правами командира отдельного полка.
На улице Соссэ «Команда Панвица» не задержалась; однажды ночью через Париж, на улицу Курсель, воя моторами, проползли огромные «майбахи». Дюбуа, наблюдавший эту сцену из окна дома напротив, увидел над кабинами машин характерные рамки пеленгаторов.
Сент-Альбер понял: охота за ним и его группой началась.
Пункт радиоконтроля в Кранце вел наблюдение примерно за сорока-пятьюдесятью нелегальными передатчиками. В большинстве это были рации британской секретной службы и органов разведки «Сражающейся Франции». Шифры, которыми пользовались англичане и французы в 1941 году, разгадывались сравнительно легко, и в 3-м управлении абвера (контрразведка) предпочитали до известной поры передатчики не трогать.
Каждый передатчик, «опекаемый» радио-абвером, был внесен в специальный каталог, зарегистрирован под соответствующим номером, а часы и частоты связи записаны в учетные карточки. По мере того как передатчики выбывали из игры и заменялись новыми, в картотеку вносились исправления и дополнения. Это, как правило, происходило после того, как люди фон Бентивеньи[14] выявили весь состав ячейки и Канарис санкционировал ее ликвидацию. Арестованных после недолгих допросов в армейских органах согласно директиве «Нахт унд Небель»[15] передавали СД для уничтожения. Случалось, правда, что умолкшая было рация спустя некоторое время как ни в чем не бывало выходила в эфир. Это значило, что арестованные предпочли смерти предательство и передают дезинформацию. Такой передатчик в каталоге помечался буквами «РА» (радиоабвер).
26 июня 1941 года РА в Кранце зарегистрировал новую станцию. Она работала примерно в тех же частотах, что и передатчик Польской секции «Интеллидженс сервис» — СЕК, — находившийся на Балканах и хорошо известный абверу. На новую рацию — РТ-икс — наткнулись случайно. В 3 часа 30 минут она вышла в эфир и стала настойчиво вызывать КЛС. Когда КЛС откликнулась, РТ-икс с потрясающей быстротой передала 32 пятизначные цифрогруппы и заключила их сочетанием «КЛС от РТ-икс». Слухачи Кранца едва успели засечь пеленг: норд 14 градусов.
В каталоге радио-абвера РТ-икс и КЛС не значились.
Прошло несколько, недель, прежде чем передатчик РТ-икс вышел в эфир вторично. Частота была прежней — 10 363 герца, но время передачи сменилось — 05.45. В Кранце не спешили докладывать об этом Фельгибелю[16] или фон Бентивеньи; могло случиться, что рация исчезнет — так уже бывало. Была, правда, сделана попытка прочитать телеграммы, но успеха она не принесла. Криптографы утверждали, что шифр практически нераскрываем.
Не увенчалась успехом и другая попытка — установить, откуда РТ-икс ведет передачи. Линия пеленга пролегла через всю Германию, вышла за ее пределы и, продолженная по территории Бельгии и Франции, уткнулась в Атлантику. Координаты же КЛС вообще остались неизвестными.
«Четырнадцать градусов к северу от Кранца». Несколько машин с пеленгаторами отправились по этому маршруту. Дни шли за днями, а РТ-икс молчала… Наконец, когда в Кранце уже готовились отозвать пеленгаторы, рация снова вышла в эфир и оставалась в нем около пятнадцати минут. Ее хорошо слышали операторы машин и в самом Кранце. И что важнее — удалось наконец поймать КЛС, Нити пеленгов, прочертив карты, сошлись на Москве.
