нами. Первыми нашу кровь вы пролили, не жить нам больше в одном доме.
Все замолчали, у каждого была своя правда, своя вера и своя готовность биться за веру и правду. Они не понимали друг друга и не хотели понимать.
— К вам врач сейчас придет, будет производить осмотр, — после короткой паузы обратился комендант к военнопленному, потом повернулся к посетителям и вежливо, но властно сказал:
— Поговорили? И будет!
Вышли из помещения КПЗ вдвоем Снип и Солор. Во дворе со смехом и неизбежной перебранкой комендантская рота разгружала прибывшие машины с продовольствием, обмундированием и медикаментами. Отойдя от машин и дожидаясь собеседования и распределения, стояли насторожено оглядывались по сторонам вновь прибывшие добровольцы. В основном молодежь, ещё не обученная, ещё путавшая войну с фильмами боевиками и компьютерными играми. Новые камуфляжи, добротная обувь, свежие лица. Идейные? Большинство — да, а часть приехала просто от пустоты, скуки и бессмысленности своей жизни, поискать новых ощущений. Именно эти парни попробовав наркотика войны и оставшись в живых, пополнят ряды псов войны. Остальные просто мясо.
Солор подошёл к новеньким, представился, вежливо спросил разрешения на фото съемку, стал расспрашивать. Его сразу узнали, почти все они были его читателями, окружили, задавали вопросы. С точки зрения профессионала крайне глупые вопросы. Снип их не слушал, скользнул равнодушным взглядом и прошел мимо к своим. На него тоже никто внимания не обратил, небритый мужик неопределенного возраста, потертая одежда цвета "хаки", обувь разношенная, оружия на виду не носит. Снип отошел к своим которые дожидались его сидя у мешков с песком — заграждения окружавшего штаб.
— На отдых? — спросил Снипа один из бойцов группы.
— Подождем чуток, — тихо ответил Снип и приказал:
— Вон того, — чуть заметным кивком головы показал он на Солора, — пригласи ко мне.
Боец подошел к блоггеру, отозвал в сторону, кивнул на Снипа, Солор как извиняясь развел руками перед вновь прибывшими "потом ребята поговорим" и быстро пошёл к Снипу.
— Вон тот парень, что у машины, — взглядом показал и сухо приказал Снип, блоггеру, — узнай чем занимается, зачем прибыл, где семья, что умеет.
— Сюда его позвать? — поинтересовался Солор. Вопросы зачем, да почему, его уже отучили задавать.
— Не надо, — отрезал Снип.
Почти каждый человек чувствует направленный на него взгляд. А вот умение рассматривать, да так что объект этого не почувствует, не встревожится, это признак профессионализма и умения работать с эмоциональным фоном. Снип был войсковым разведчиком работавшем в поле, он умел наблюдая оценивать любой живой и неживой материальный объект, не привлекая внимания и не выдавая своё присутствие.
Отвечающий блоггеру парень за которым он наблюдал, был высоким, спортивного телосложения, камуфляж новенький "цифра", обувь летние берцы уже чуть разношенные удобные, лицо округлое осыпанное редкими веснушками как у деда, глаза синие как у матери, а густые коротко остриженные русые волосы как у него. А ничего так себя ведет, руками не машет, телом не дергается, ну здравствуй сынок, вот где свиделись.
— Я вышла замуж, — сказала ему тогда Оля при встрече, — муж хороший, любит Максима и хочет его усыновить, ты же не против?
— Против, — сипло и зло ответил сильно загоревший Снип бывшей жене.
Зима, а он загорелый как с курорта вернулся, отлично одетый, уверенный в себе крепкий здоровый молодой мужик, в куртке две кредитные карты одна с долларами США, вторая с местной валютой. Девушки на него оглядывались, с бабами у него проблем не было. Проблемы были с бывшей женой и ребенком который его не помнил.
Он только вернулся с очередного контракта. Не обычного для него. Судовладельцы и страховые компании наняли ЧВК работать по пиратам, те одно время были серьезной проблемой для осуществления морских грузоперевозок. Пока ООН "рожало" и выдавало резолюции, а имеющие приличный флот страны выделяли боевые корабли для сопровождения гражданских судов, за работу взялись, поделив побережье на условные квадраты, наемники. В их сборную команду входили бывшие морские пехотинцы из флота Ее Величества королевы Великобритании, безработные диверсанты минеры — подводники из ЮАР, уволенные в запас коммандос из Польши и выброшенная реформами на улицу отставная морская пехота и десантура из стран СНГ. Все ребята крепкие, лихие и неплохо подготовленные, на тренировках отработали взаимодействие, язык общения английский. Руководитель группы- chief англичанин позывной "Киплинг", заместитель поляк позывной "Феликс". Работали методом опережения. По побережью превентивно топили лодки и катера которые любили использовать пираты при захвате судов, пугали местных рыбаков, прямо на базах в мелких заливах уничтожали пиратские команды. Ни на суше ни на море воевать пираты не умели. Наемные псы войны рвали их на куски. Устраивали демонстративные расправы над пиратами. Местные власти на всё закрывали глаза. Пиратство стало слишком опасным бизнесом и местные его оставили, кто не оставил, пошли на корм рыбам. Судовладельцы и страховые компании всем группам заплатили суммы по контракту, выдали премиальные и даже поблагодарили: "Это была хороша работа. Всем спасибо"
— Ты не отец, — расплакалась Оля, — а ребенку нужен мужчина которого он считает родным, который его защитит, выучит, с которого можно брать пример. Вадим такой мужчина, ты нет.
— Вот деньги, — протянул он пачку долларов, — возьми для Максимки.
Она взяла деньги, жили они не богато, а деньги лишними не бывают, даже если знаешь как их заработали, она знала. Она знала, что он наемник и больше не хотела, чтобы их судьбы были связаны. Она рвала связывающую их нить и забирала с собой своего сына, которому хотела другой судьбы. Звонкий донесся смех, мальчик играл в мяч с мужчиной и большой собакой. Снип почувствовал бешеную ревность к этому невидному скромно одетому мужичонке которого его сын уже стал называть папой. А ведь это он отец.
— Ну и кем работает твой муженек? — насмешливо спросил он.
— Он сантехник, — с вызовом ответила Оля.
Снип зло, громко расхохотался. Сантехник! Ну надо же! Его бывшая и сейчас красавица, а кого себе нашла, а?!
— Зато теперь дома краны не текут! — отчаянно крикнула Оля, — И он любит меня, любит, и сына любит! А ты любишь только себя!
На ее крик этот щуплый невидный мужичок побежал к жене, за ним собака, за ней малыш.
Развернувшись Снип уложил этого мужичонку одним ударом, прямой справа в челюсть, бросившуюся собаку отшвырнул давно отработанным останавливающим приемом "слева ногой в нос", та взвыла, завопила Ольга и кинулся в драку подбежавший малыш.
— Не трогай моего папу! — плача кричал Максимка и бил его кулачками по дорогой стильной куртке.
Так больно от ударов ему никогда не было.
