Два офицера. В тапочках на босу ногу, пристроившись на ящике из-под оружия, что-то пишут. Завидев нас, бумаги перевернули. Привычка.
Познакомились. Оба майоры. Один — с Дальнего Востока, второй из Подмосковья. Молодцов Вадим и Гаушкин Володя. Нормальные мужики, обоим далеко за тридцать лет. Предложили немного выпить.
Выпили, из закуски достали и поставили на стол тушенку и мед. Мед Дальневосточный, ароматнейший. С чаем — первое дело, да и местную невкусную водку закусывать тоже здорово.
Они только что вернулись с «фильтра».
— Есть что интересное? — поинтересовался я.
— Принципиального ничего. Пару духовских адресов узнали здесь, в Чечен-Ауле. Отдадим разведке, пусть проверят. Там посмотрим. Но, кажется, что ерунда.
— А по Атагам зацепки есть? Давай, делись, и мы с вами поделимся тоже! Одна же контора! — я раззадоривал мужиков.
— Понимаешь, Саня, какая-то хрень получается. — Вадим Молодцов выпустил струю дыма в потолок. — Все знают, что там арабы сидят. А они, уроды, не хотят особо общаться с местными духами, считают их нечто вроде плебеев. Мол, неидейные они. Мало акций возмездия проводят, не убивают отступников, не так Аллаху молятся. Их многие «чехи» сами опасаются. А многие почитают вроде как за святых.
— За кого? — я чуть не поперхнулся.
— За святых, — похлопал меня по спине Володя.
— Значит, надо из живых святых сделать мертвых мучеников. С ними как-то спокойней. — Сережа прикурил сигарету. — Живых боятся надо. А мертвых — чтить.
— Поэтому и молчат? — я справился с удивлением.
— И поэтому тоже. В Старых Атагах всю обстановку под контролем именно это арабское войско и держит. Узнали, что Хачукаев с ними контакт нашел. И не просто нашел, а слились они воедино. Симбиоз, мать его за ногу! В экстазе террористическом слились.
— Фамилия что-то больно знакома. Кажется — Хизир? Этот кадр?
— Этот, — кивнул головой Вадим.
— Это кто? — поинтересовался Серега.
— Этот орел руководил обороной Грозного в далеком 1999 году. Потом, когда наши вошли в город, бежал. Ушел к Гелаеву, был у него что-то типа заместителя. Они с ним старые товарищи. Вместе держали оборону в Комсомольском. Потом Кадыров пришел к власти, стал агитировать всех в свое воинство. Мол, тем, кто перейдет ко мне — райские кущи, сохранение звания, и никто не подвергнется преследованию.
— И что? Что предпринял Хачукаев?
— По слухам, выезжал на сопредельную территорию, вел переговоры с командованием и Кадыровым о сдаче своей банды. Но, видимо, о цене не договорились. Об этом пронюхал Масхадов и объявил Хизира предателем Отчизны, лишил его воинского звания «бригадный генерал», отобрал банду. Хизир со своими верными телохранителями скрылся за границей. А сейчас вернулся. Видимо деньжата закончились. Своей банды нет, а покомандовать хочется. Вот и пошел к арабам…
— Одним словом — пришел. Сам или опосредованно — какая разница! — встрял Сергей.
— Да, Сережа. Зверюга матерый. Прозвище и позывной у него — «Шейх».
— От скромности он не умрет. — Сережа усмехнулся и пустил струю дыма в потолок. — Бригадный генерал. Звучит. Они сами себе звания присваивают? Тут этих «генералов» — через одного. Самый младший — минимум полковник.
— Да уж, генералов здесь как собак нерезаных. Полковников еще больше. Только при Шамиле Басаеве есть один лейтенант, которого он для интимных нужд использует. Но здесь другой случай. Я бы сказал даже особый. Этот Шейх еще при Дудаеве, когда амнистию объявили, вместе с Гелаевым сколотил из амнистированных уголовников полк — так они его называли. На самом деле — банда широчайшего профиля. Помнишь фальшивые авизо — Шейх с Гелаевым к этому руку приложили. Плюс поставка в Россию наркотиков. А обратно в Чечню — угнанные машины, рабы, заложники. Также банда эта выполняла функции эскадрона смерти. Русских и не только русских вырезали. С неугодными расправлялись. Двигали своих людей в правительство, в Парламент. Тейпы с гор спускали, власть им давали. Шариатские суды создавали.
— Энергичные граждане, — Сережа усмехнулся. — Кроме того, из этих же мест и знаменитый танцор Махмуд Эсамбаев, и тот же Гелаев.
— Вот это интересно, значит, Шейх не просто так объявился, он мало того, что с арабами дружбу водит, он и на сторонников Гелаева опирается. М-да, намечается что-то крупное. — Гаушкин задумчиво курил.
— М-да — дерьмо! — подвел я итог. — Чую, будет жарко! Надо опередить!
— Ну, и что нового-то? Они же подозревают, что после Чечен-Аула мы примемся за Атаги. Как Новые, так и Старые. Последовательность здесь не имеет принципиального значения.
— Источники сообщают, что арабы и их друзья стремятся показать свою силу.
— Это как? — не понял я.
— Готовят что-то крупное и массу мелких неприятностей, — пояснил Гаушкин.
— Конкретики как всегда нет?
— Нет, — вздохнул Вадим Молодцов. — Где взять надежные источники? Так, одни предположения, все туманно и призрачно. Источников толковых нет. Чеченам доверия нет…
— Сам знаешь, что получается, если работал с этим контингентом, — подхватил Гаушкин. — Если они тебе и «слили» правдивую информацию, то тут же сообщат духам, где и во сколько их будет ждать засада или зачистка. И хоть ты ему миллион убитых енотов дай, все равно «сдаст».
— Миллион чего-чего? — переспросил Каргатов.
— Убитых енотов. В магазинах на ценниках видел цену в «у.е.»? В условных единицах. То есть, в долларах, — объяснил Молодцов.
— А-а-а-а! — протянул Сергей. — А я-то думаю, что за «еноты», тем более дохлые, пардон, убитые.
— По информации арабы серьезные ребята? — поинтересовался я. — Не студенты обдолбанные?
— Да нет. — Серега поморщился от досады. — Если бы мальчишки были, то и бог-то с ними. Нет. «Братья-мусульмане» их подбирали. И этот, как его! — Каргатов щелкнул от досады пальцами, что не может вспомнить.
— Ну, кто? Усама что ли? — Гаушкин подсказал.
— Нет. Этот дядя бородатый в Лондоне сидит официально! — Серега снова щелкнул пальцами от досады.
— Абу? — подсказал я.
— Он! Абу Хамза аль-Масри. Имам лондонской Мечети. Уф, вспомнил! — Сергей был рад, что ему удалось вспомнить трудное арабское имя.
— А это что за пряник? — полюбопытствовал Володя Гаушкин.
— Этот пряник сидит в славном городе Лондоне, вербовал, вербует и будет вербовать наемников для войны с нами и прочими неверными, — пояснил я. — Еще со времен «нашего» Афгана, потом в Чечню начал отправлять пачками фанатиков. Сейчас опять в Афган духов шлет, с американцами воевать. Большую часть идиотов на себя амеры оттянули. И за это им наше чекистское спасибо.
— Денежку этот Хамза со всего белого света собирает. И, как ты говоришь, этих самых «убитый енотов» у него побольше, чем мы все в кино видели. — Сергей был мрачен.
— И готовит этот дядечка психопатов высокого качества, — подвел итог Вадим.
Тут с улицы послышались какой-то грохот и громкие голоса.
— Пойдем посмотрим, что за шум, — предложил Молодцов.
Мы вышли на улицу и увидели забавную картину.
Боец ростом около метра шестидесяти и такой же ширины в плечах заталкивал в кузов колесо от ЗИЛ-131, потом забирался туда сам. Поднимал колесо над головой его и со всего маху швырял о землю. Потом спрыгивал, брал это огромное колесо, которое было почти вровень с его плечами, и вновь забрасывал в кузов.
Не знаю, сколько весит это колесо, знаю, что много, и одному человеку его сложно поднять. Но чтобы поднять его над головой, с размаху долбануть о землю, и так раз за разом?! Это уж слишком.
— Что он делает? — спросил Сергей у стоявшего рядом офицера.
— Да вот лень Зерщикову монтажкой поработать, вот он и решил таким макаром колесо разбортировать! — пояснил тот со смехом.
Огромной силой обладал боец. Было видно, что ему это занятие было не внапряг. Лишь жилы вздувались на его огромной шее, когда он очередной раз задирал над головой колесо. И пыхтел как паровоз.
— Это еще что, — обернулся к нам Вадим. — Этот черт, когда у него осколком шланг гидроусилителя руля перебило, еще неделю баранку крутил. Ну, набил мозоль, сорвал ее, рука и набухла. Флегмона, абсцесс. Ничего страшного, к счастью. Стали разбираться, в чем дело. Оказывается, ему просто лень было лезть ремонтировать. Лентяй страшный. И еще один случай с ним был. Машину поставил, а спереди и сзади его подперли другие машины. А тут в Червленную ехать — там, между прочим, водку продают дешевую. Этот черт и выпить не дурак, кстати. Так вот, он ставит свою колымагу на скорость и ручной тормоз. Снимает «соседей» со скорости и с «ручника», упирается спиной в бампер своей, а ногами в бампер сначала одной, потом другой машины, отодвигает их и едет за грузом в Червленную.
— Если машины были ЗИЛ-131 или что-нибудь подобное, то ты мне заливаешь, — решил я его «поймать».
