— Алик! — взвился Володя. — Ты что?!
— А ничего! Отрезал я. — Ты сейчас умываешься своей водой! Какие проблемы?! Умывайся дальше! Но на раздаче получишь на одну флягу меньше.
Вовка подумал немного и попробовал возразить мне с другой стороны:
— Так что теперь, совсем не умываться?
— Я же тебе говорю… — произнёс я. — Делай с водой что хочешь. Со своей водой. Можно и песком умыться.
— Что я!? — опять обиделся Сальник. — Чурка, что ли?
Я подошел к краю брони и спрыгнул на землю.
— Чурка или не чурка — это твоё дело. Только вода в Це Вешке — это общая вода! Понял? Её можно только пить…
Закончив говорить, я развернулся в другую сторону и зашагал прочь. Когда малая нужда была успешно справлена, я возвратился обратно. К тайной моей радости Вовка Сальников передумал обмываться дальше…
Меня данное обстоятельство только порадовало. В общем смысле и в конкретном нашем случае я был прав на все сто пятьдесят процентов. Ведь питьевую воду в знойной пустыне следовало экономить буквально на каждом шагу. Такого мнения придерживался не только я, но и остальная часть нашей группы. Кроме, разумеется, Сальникова. Однако все бойцы предпочли промолчать, чтобы не ввязываться в словесную перепалку, да ещё и на виду у командного состава. А я вот не мог удержаться от резких слов в адрес чистюли Вовочки. Мне вообще-то следовало это сделать по отношению к любому нашему солдату. Ведь я был замком, на котором и висела вся ответственность за благополучное водоснабжение всего нашего личного состава.
Наконец-то в полукилометре от нас раздался долгожданный шум. Это запустили двигатели БМПешки первой группы. Значит, через несколько минут наша ротная колонна тронется в дальнейший путь.
Всё дальнейшее произошло ровно таким образом, как и учили механиков-водителей в их мазутейской учебке. Как и положено, движение начала первая разведгруппа, затем в её хвост пристроилась БРМка командира роты, вслед за которой потянулся МАЗ-топливозаправщик. Далее в путь тронулся вооруженный Урал. Потом нашу колонну продолжила вторая группа. Ну, и последними оказались мы.
Теперь наша, скажем так, военная дорога пролегала непосредственно по сыпучим пескам пустыни Регистан. Высокие барханы и заросли саксаула простирались настолько, насколько хватало зорких разведчицких глаз. Афганская пустыня казалась однообразным бескрайним пространством, протянувшимся аж до самой линии горизонта. И нам только оставалось удивляться способностям командиров находить нужное направление в столь монотонно безликой местности. Ведь никаких ориентиров не наблюдалось абсолютно.
Однако командир роты перемещался на боевой разведывательной машине, оснащённой умным устройством по отслеживанию себя самой в окружающем пространстве. А его заместитель по технической части ориентировался по прошлогодней колее. Для этого пожилой майор и сидел на бронелисте самой первой БМПешки, являвшейся ныне первопроходчицей из всех остальных машин. Однако за минувший год старая колея успела потерять свой первоначальный вид. Сыпучие пески, перемещаемые по пустыне ненавязчивым афганским ветром, занесли гусеничный след.
И в этих случаях, когда с брони было невозможно определить дальнейшее направление движения, зампотех роты спрыгивал с первой БМПешки, чтобы обежать полукругом близлежащий участок местности. Он сначала пробегал вперёд и вправо, а затем на удалении в тридцать-сорок метров поворачивал влево… Теперь майор бежал по дуге, старательно лавируя меж высоких барханов и разросшихся кустов. В большинстве случаев его попытки вознаграждались долгожданным успехом. Старая колея всё-таки обнаруживалась, и тогда наша колонна возобновляла движение… И так до следующего занесённого песком участка… И тогда майор-зампотех вновь спрыгивал с брони и бежал вперёд да вправо…
Однако несколько раз выходило так, что прошлогодний след не удавалось обнаружить с первой попытки. Видимо, в этих местах афганский ветер дул особенно сильно, вследствии чего ему удавалось переместить слишком уж большое количество «лёгкого на подъём» песка. Причём на чрезвычайно обширных пространствах… И тогда зампотеху приходилось пробежать сначала одну дугу, затем отдалиться ещё метров на сорок, после чего свернуть вправо… Если и вторая попытка оканчивалась неудачей, то за ней следовала третья…
— Блин!.. — сердито ворчал наш механ Лукачина, наблюдая за снующим меж барханов и кустов зампотехом. — Что они?.. Мальчика что ли нашли?..
Лука стоял на броне и искренне переживал за своего военно-технического начальника. Ведь механики-водители подчинялись не только командиру своей разведгруппы, но ещё и зампотеху роты. Ведь это именно товарищ майор целыми днями пропадал вместе с ними в разлюбимом автопарке, где они вместе занимались обслуживанием боевой техники. И механы нашей роты сильно уважали своего непосредственного начальника. Поскольку зампотех был человеком хоть и строгим, но справедливым… Но к тому же страдающим сердечной недостаточностью…
Потому-то и возмущался механик Лукачина:
— Послали бы кого-нибудь из бойцов! Тут много ума ведь не требуется. Пробежался раз. Потом ещё… И всё тут…
— А он уже третью дугу наяривает, — произнёс Вова Агапеев. — Далековато убежал…
Фигурка зампотеха сейчас мелькала метрах в двухстах от первой брони. Это означало только одно — мы попали на сильно занесённый песком участок пустыни. И теперь нам придётся прождать неизвестно какое количество времени, пока вновь не найдётся прошлогодний след.
— Есть! — радостно воскликнул Лука. — Товарищ майор не подкачает никогда!
— По местам! — скомандовал старший лейтенант Веселков и оглянулся назад. — Эй! Я сказал: «По местам!».
Солдаты заняли свои места, и нам осталось лишь подождать минут пять, пока тронется с места вторая группа. Зампотех уже перестал махать руками, давая условный сигнал первой БМПешке. Вскоре он забрался на свою первопроходчицкую броню и наш путь продолжился.
Однако метров через сто пятьдесят колонна вновь замерла, и майор-пионер опять побежал вперёд. Вскоре старый след был обнаружен, и движение продолжилось. Но ещё через сто метров…
— Да сколько можно!? — вполголоса ругался старшина роты. — Дёргаемся туда-сюда…
— То ж пустыня. — философски проворчал Лука, вновь вылезая из своего душного закутка. — Песком засыпало колею и всё тут.
Впереди взревели двигатели первой группы. Колонна опять начала движение. В этот раз нам попался самый трудный участок пустыни. Прошлогодний след оказался занесённым на слишком уж большой своей протяжённости. И тогда зампотех стал бежать впереди колонны, обнаруживая засыпанную колею по мельчайшим признакам.
Теперь все машины передвигались со скоростью бегущего по пескам человека средних лет. То есть крайне медленно… А майор всё бежал и бежал… Даже нам, находящимся на значительном удалении, была хорошо видна белая соль, которая очень явственно проступила на зампотеховской спине. Она то пропадала за сыпучими барханами и кустами саксаула, то вновь появлялась в зоне прямой видимости… Ведь майору-разведчику следовало не только обнаружить полузасыпанный след, но и обозначить подходящий маршрут для колонны. Поскольку на месте старой колеи довольно часто возвышалась большая песчаная дюна… Или высокий бархан… А взбираться на эти естественные преграды, чтобы доказать всему миру упорство советских войск в достижении поставленной цели, попросту не имело смысла. И БМпешка может не одолеть песчаный холм, увязнув в нём всеми своими гусеницами… Да и сторонних наблюдателей вокруг не имелось…
А пожилой майор всё бежал и бежал… И наша броня всё кралась за ним и кралась…
— Если так дело пойдёт и дальше… — резонно подметил командир нашей группы. — То мы месяца через полтора доберёмся!.. В одну только сторону.
Что верно, то было верно… С такой минимальной скоростью мы много не проедем. И всё же нам оставалось надеяться на то, что сейчас мы преодолеваем самый трудный участок пустынной местности. И далее всё пойдёт как по маслу.
Прошло ещё минут тридцать, пока усталый зампотех не взобрался на свою броню. И сразу же увеличилась скорость движения. К нашему удивлению, а затем и к радости набранный механиками темп не сбавлялся. Таким образом нам удалось беспрепятственно проехать километров пять или шесть. Причём ни разу не останавливаясь… Однако затем пустыня Регистан опять выкинула злую афганскую шуточку. Ведь перед нами вновь оказался труднопроходимый участок местности… И бедолаге-зампотеху пришлось уже в который раз бежать вперёд…
И опять ругался Лукачина… И вновь мы смотрели на мелькавшую вдали выбеленную спину зампотеха… Но вскоре пожилой майор уступил своё право первопроходца более молодому разведчику…
