Ознакомительная версия.
Позднее его отправили по воздуху в Англию и положили в госпиталь, где за ним был хороший уход, хотя ему и ни на минуту не давали забывать, что место, в котором он находится, есть не что иное, как следственный центр британской разведывательной службы. Когда он достаточно окреп, его подвергли бесконечным допросам об отряде «К». Следователи показывали ему детальные схемы внутренней структуры флотилии «К» и старались убедить, что им уже известно большинство секретов этой организации; но все же, быть может, он согласится подтвердить то или это? Поттгаст, однако, отказывался подтверждать или отрицать что бы то ни было. Сообщи он хоть какую-нибудь информацию, союзники наверняка бы воспользовались ею для того, чтобы накрыть бомбовым ковром его несчастных товарищей. Не могут же они ожидать от него такого! Его нежелание говорить вызывало уважение даже у его следователей. После попыток, длившихся полтора месяца, они от него отступились, а потом неожиданно сообщили, что он лично отвечает за потопление крейсера «Дрэгон» водоизмещением в 5 тысяч тонн. Удержать его на плаву оказалось невозможным, и крейсер был выброшен на берег в гавани Малбери, чтобы служить дополнительным волноломом. На момент гибели его команда состояла из поляков, так как британцы передали его флоту свободной Польши. Эти сведения очень подбодрили заключенного, который почувствовал, что его напряженные тренировки, в конце концов, не пропали даром.
«Негеры» в небольшом числе были использованы против неприятельского десантного флота еще в двух случаях: один раз – в Италии, и еще раз – снова на прежнем месте – 16 и 17 августа во Франции. Но, за исключением вероятного потопления британского миноносца «Изида», результаты были незначительными, в то время как потери среди атакующих возрастали.
Процитируем адмирала Гейе:
«Наша задача состояла в том, чтобы при большом разнообразии моделей выпускать их небольшими партиями. Как только враг осваивал методы борьбы с одним из этих типов, нам следовало атаковать его новым оружием». Однако эта политика игнорировалась промышленниками, которые были заинтересованы ограничить производственную программу не более чем шестью типами, но строить каждый из них в большом количестве экземпляров. С боевой точки зрения продолжение использования такого оружия едва ли могло быть оправдано. Как следствие, только менее одной трети вооружения всех видов, построенного для отряда «К», было когда-либо применено против врага. «Негеров» также необходимо было снять с вооружения. А тем временем испытания модифицированных управляемых торпед, способных погружаться под воду, были успешно завершены. Новая торпеда получила наименование «мардер» («куница»). Из «мардеров» было сформировано несколько флотилий, разосланных на различные театры боевых действий, в основном – в Италию. Но к тому времени военное положение настолько ухудшилось, что новых благоприятных ситуаций для атак с их применением больше не представлялось, так что они никогда не воевали.
Глава 4
«Линзе» – взрывающиеся штурмовые катера
«Негеры» были не единственным специальным боевым средством, которое капитан 1-го ранга Бёме, начальник оперативного отдела отряда «К», мог применить против союзного флота вторжения в бухте Сены. Другое и совершенно не похожее на них оружие представляло собой так называемую «чечевицу» – маленький моторный катер, несущий заряд в 300 килограммов взрывчатки. В отличие от «негеров», которые действовали поодиночке, независимо друг от друга, эти суденышки, способные развивать скорость в 30 узлов, объединялись в звенья по три катера. Катер управления с командиром звена и двумя операторами двигался на небольшом расстоянии позади двух других, имевших на борту по одному человеку и несших взрывчатку. Когда катера с взрывчаткой приближались к целям на нужное расстояние, их рулевые выбрасывались за борт, а операторы с командного катера с помощью УКВ-передатчиков направляли лишившиеся управления плавучие бомбы навстречу вражеским кораблям. Когда адмирал Гейе впервые услышал о высадке десанта союзников на полуострове Котантен, перед ним встал вопрос, которое из его недавно созданных малых вооружений следует считать наиболее подходящим на ближайшее время. Командам «негеров» требовалось еще две недели для завершения тренировок, а дюжина или около того уже построенных одноместных подводных лодок-малюток, получивших название «бибор» («бобр»), тоже требовала подготовки новых команд. А что же насчет катеров «линзе»? Парадоксально, но это оружие, хотя и наиболее старое среди всего арсенала специальных боевых средств, было менее всего известно в военно-морском флоте, который лишь недавно принял тридцать таких катеров от полка «Бранденбург» – диверсионного подразделения абвера – германской военной разведки.
Гейе пришлось обратиться к Верховному командованию вооруженных сил, чтобы заручиться поддержкой своего мнения о том, что все морские операции должны проводиться исключительно силами военно-морского флота. Он отстоял свою позицию, и поэтому теперь, неожиданно для себя, его люди в заливе Любек испытывали нежданно обретенные катера «линзе». Первые испытания финансировались абвером на его собственной экспериментальной базе в Ларгенаргене на озере Констанс; затем в апреле 1944 года эти катера, все еще подведомственные военной разведке, совершили безрезультатное нападение на плацдарм в Анцио – Неттуно. Постигшая их неудача была едва ли удивительна, поскольку действия в открытом море сильно отличаются от тренировок на озере. В заливе Любек испытатели из отряда «К» обнаружили, что легкая, изящная конструкция не годится для работы на море; однако необходимость в решительных действиях была так велика, что первую флотилию «линзе» из десяти командных и двадцати штурмовых катеров решили отправить в Гавр, где командование над ними принял лейтенант Колбе. К 29 июня, после оснащения более вместительными топливными баками, катера были готовы к действиям против множества кораблей союзников. И все же, поскольку среднее расстояние до мест высадки противника составляло 25 миль, решили, что «линзе» пойдут туда на буксире у минных тральщиков.
Непосредственно перед тем, как штурмовые катера должны были пройти последние испытания в Гавре, в порту раздался ужасный взрыв, который потряс все суда, находившиеся в гавани, а также перевернул и потопил минный тральщик. Позднее на берегу были обнаружены обломки штурмового катера. В результате расследования выяснилось, что при испытании запального устройства член команды забыл предварительно извлечь взрыватель. Такое несчастливое начало не повлекло, тем не менее, задержки в исполнении всего мероприятия. Подобно уткам с утятами, тральщики вышли из гавани, ведя на буксире от трех до пяти катеров «линзе». Предполагалось довести их до самого устья реки Орн, а там отдать буксиры. Далее катера должны были своим ходом отправиться к своим намеченным целям. Но вскоре после отплытия ветреная погода на море вызвала большие трудности в буксировке. Некоторые катера переворачивались, другие рвали буксирные концы или набирали через борт воду и тоже шли ко дну. В такой обстановке многие катера предпочли самостоятельно направиться к ближайшему берегу, и, когда тральщики достигли точки назначения, только два звена – шесть катеров из первоначальных двадцати четырех – были способны отправиться на поиски противника. Видимость была скверная, и единственное, что они смогли сделать, так это, несмотря ни на что, выйти в море. В итоге катерам удалось добраться до ближайших точек побережья, занятого немцами. На этом провалившаяся операция и закончилась. Ее единственный положительный результат заключался в демонстрации того, что происходит, когда морякам приходится иметь дело с катерами, спроектированными сухопутными «специалистами».
Тогда в технических подразделениях отряда «К» немедленно приступили к строительству своих собственных катеров того же, в общем, назначения, но со значительно улучшенными мореходными качествами. Экстренная программа потребовала для завершения четырех недель, и по мере готовности из новых «линзе» сразу формировали звенья для ночных тренировок, проходивших в устье реки Траве. Типичным упражнением была отработка подхода звена в сомкнутом строю, на скорости всего в 12 узлов, к предполагаемой вражеской якорной стоянке. При появлении силуэтов кораблей противника назначались индивидуальные цели и катера отправлялись вперед, все еще на малой скорости. Необходимость ограничения скорости до самого последнего момента атаки была вызвана слишком большим шумом, который моторы катеров, несмотря на специальные глушители, производили на полном ходу, а это могло заранее провалить всю операцию, дав возможность противнику предпринять упреждающие действия.
Крадучись, «линзе» подбирались к своим жертвам, с катером управления на очень близком расстоянии в кильватере двух штурмовых лодок. По сигналу в игру вступала вся мощь «Форда-V8» – бензинового двигателя в 95 лошадиных сил, и у рулевых, находившихся теперь всего в одной или двух сотнях метров от цели, оставалось только несколько секунд на то, чтобы окончательно выправить курс своих «снарядов», переключить их на радиоуправление и успеть выброситься за борт. Спасательные жилеты должны были удерживать рулевых на поверхности до тех пор, пока их не подберет катер управления, где на коленях у каждого оператора находился ящик с рукояткой, позволявшей дистанционно выполнять следующие команды:
Ознакомительная версия.
