Нина Горланова - Вечер с прототипом (Рассказы)

Нина Горланова

Вечер с прототипом

Рассказы

От автора

Лет десять тому назад Маша Арбатова спросила меня: "Вижу, что ты больше всего любишь Пермь - уже завещала свой скелет краеведческому музею?".

А теперь я думаю, что больше всего люблю - свободу!

На выборах в Думу я голосовала за СПС, но случилось то, что случилось. После подведения итогов я потеряла сон.

Неужели Россия опять скатится к тоталитаризму?

Да, знаю: вектор развития мира - демократический и рано или поздно моя родина встанет в ряд свободных стран, но... сейчас-то что делать?

Пока каждое утро начинаю с молитвы: "Господи, помилуй нашу бедную Россию - помоги ей стать цивилизованной и демократической страной!!! Прошу Тебя горячо-горячо!!! Горячее некуда!!!".

Розыгрыш

"Георгий, то есть дорогой Гоша!

Я - как подсолнух - голову всегда поворачиваю в твою сторону, а ты этого даже не замечаешь! Вот сейчас пишу тебе на лекции - ты сидишь на два ряда впереди. Иногда бросаешь свой коронный взгляд за окно...

Больше всего меня трогает, когда ты так учтиво беседуешь с девчонками из своей группы - даже с некрасивой Аней!

А сейчас рядом с тобой сидит Н.Н. в платье с хищным рисунком. И с ним рифмуется ее лицо - лицо быстрого реагирования. У меня от этого левый бок в груди ноет, как будто дверью прищемило.

Прозвенит звонок, и дальше - у тебя занятия в своей группе, а у меня в своей...

Да, мне нелегко первой написать. Что-то теснит грудь - но не сердце, а легкие. Я дышу торопливо, вдруг замираю, почерк от этого ухудшился. Но все равно это жизнь, это лучше, чем сидеть сложа руки и ручку.

Время - это или воспоминание, или ожидание. Я решила бросить вызов ожиданию. Как говорит моя бабушка: смородина, если спелая, льнет ягодка к ягодке, тогда пора ее собирать. Пришел, видимо, момент прильнуть мне к родному человеку - созрела я к пятому курсу для этого.

Я начала с подсолнуха, потому что трудно мне - после Донецка переносить эти холода. И вот я пишу, чтобы не замерзнуть, чтобы дожить до лета. Хочется тепла и разноцветья событий и разговоров уже сейчас, в белом декабре.

Внутренний мир - это мир внутри себя, а мне нужно, чтоб была жизнь снаружи, а не только учиться и учиться. Хочется делиться печалями. Ты ночевал когда-нибудь на вокзале? Когда я езжу домой на каникулы, то часто в Москве приходится ждать пересадки, я читаю или дремлю, но сердце неспокойно: столько вокруг заброшенных одиноких людей, и всех так жаль!

У тебя над правым ухом (вижу сейчас) прядь волос поднялась и похожа на первую букву моего имени - Э - Эва. Так что ты к нам приходи, приходи, только виду не подавай, что получил письмо, а то я буду смущаться и краснеть. Наша комната в общежитии номер 124. Эвелина Малинченко.

Постскриптум: "Одинаковое счастье - быть победителем или побежденным в битвах любви" - писал Гельвеций".

Дочитав до упоминания Н.Н. (в платье с хищным рисунком), Георгий стал искать дату, но не нашел. Что за привычка - не ставить число под письмом! Кто эта таинственная Н.Н.? Когда она сидела рядом с ним?

Дойдя до конца письма, Георгий подумал: эх, Гельвеций, Гельвеций, сразу видно, что Эвелина не переживала безответной любви! А он уже пережил - в старших классах... и даже вспоминать не хотел.

Да кто же эта таинственная Н.Н.? В общем-то он замечал, что девушки порой на него смотрели, и дело даже не в том, что Гоша высокий и интеллигентный, а в том, что на него падает отсвет его гениального брата Станислава, который только недавно закончил университет и сейчас учится в аспирантуре. Стас - всеобщий любимец, но не скрывает, что писать сатирические стишки для самодеятельности ему помогает младший брат...

Но все-таки Гоша старался не особенно много думать об однокурсницах. В груди у меня бьется каменное сердце, внушал он себе, не хочу я вновь терять голову - она мне сейчас нужна для учебы - скоро сессия...

Он пошел курить на площадку. Там он обнаружил, что взял два коробка спичек. И понял, что уже теряет голову! По этим двум коробкам... Взял один, задумался о письме Эвы, забыл, что взял, - снова коробок прихватил. Бессмысленная золотая радость поселилась внутри.

Ему уже стало казаться, что была и раньше между ним и Эвой некая силовая магнетическая ось, просто никто из них двоих не хотел нанизать на эту ось поступки, а теперь Эва решилась сделать первый шаг.

Известно, что влюбленность - лучшее лекарство от лени. Он, покурив, схватил молоток и стал достраивать книжную полку, которую давно начал, но потом бросил. Брат посмотрел на него с укором: не мешай! Он спешно писал последнюю главу диссертации по Толстому. Стас так любил Льва Николаича, что носил на груди его овальный портрет (как сам Толстой носил на груди портрет любимого Руссо).

Гоша подумал: не попросить ли у брата портрет - на вечер... Надену, Эва будет поражена. Но ведь это же смешно! Надо быть самим собой.

Брат так много говорил о Толстом, что Гоша мог представить, как Лев Николаевич входит в комнату, начинает раскладывать пасьянс: женить Нехлюдова на Катюше или нет...

Сцепив пальцы рук и положив их так на голову, Стас смотрел в окно странным прищуренным взглядом. Не зря же Эва написала про "коронный взгляд за окно" - видимо, у нас это семейное.

Гоша стал думать, хорошо ли с его стороны показать письмо другу Толе, но вспомнил, что между ними произошла на днях нелепая ссора.

Завтра воскресенье - пойду к ней в гости в общежитие! И кто же, в конце концов, эта Н.Н.? В платье с хищным рисунком! Гоша перебрал всех в своей группе, но такого платья не мог припомнить. Впрочем, он и не был очень-то внимателен...

Эва, Эвелина из группы "б"! А он и не знал, что она такая: "Я, как подсолнух, голову всегда в твою сторону...". Только южанка может такие образы... солнечные образы находить.

Полночи он думал о пряди над правым ухом, о которой она писала. Может, сзади для нее это была правая прядь, а я для меня - левая? На всякий случай в воскресенье за ушами долго причесывал волосы: то за одним, то за другим... Даже опрокинул сухой букет, что стоял на полочке у зеркала.

Потом он долго перед зеркалом в ванной (чтоб мама не увидела) репетировал маску простого любопытства. А ведь еще позавчера, когда по радио передавали Шуберта ("Ночь и сны"), душа разрывалась от волнения, неясных, но счастливых предчувствий... И они сбылись - получил такое письмо! Так зачем же репетировать маску простого любопытства? Это пошлость какая-то! Да, пошлость, но ведь ситуацию я не могу спрогнозировать, поэтому попробую срежиссировать.

Однако доро'гой он долго искал хорошую коробку конфет и забыл начисто про эту защитную маску...

Постучал в комнату 124, но в ответ - никто не вышел. Гоша нажал на дверь - она была заперта на ключ. Он спустился на вахту - ключа не было, значит, в комнате что - просто спят?

Гоша покурил на улице, затем снова поднялся и еще раз сильно постучал. Послышался поворот ключа, и выглянула Эва - в странном синем рабочем халате, заляпанном чем-то коричневым. Он привык, что у нее египетские глаза (тогда все девушки так красились), а тут увидел впервые ее без косметики. У Эвы оказался умный собачий взгляд и легкая украинская усмешка.

- Все наши в кино, - сказала Эва. - А я фотографии печатала. Это ты стучал пять минут назад?

Он догадался, что она учится на ФОПе - факультете общественных профессий (по фотоделу).

- Можно войти, Эва? - спросил Гоша, чувствуя, что голос сел и сдавленно сипит - весьма некрасиво.

- Пожалуйста, - без особой радости ответила она.

Гоша вошел и увидел, что на столе и на подоконнике разложены мокрые фотографии заснеженных деревьев. Он сам удивлялся своей застенчивости: не знал, куда деть коробку конфет. Не решился ее вручить, так как не мог придумать для этого слов, а стол был занят, а на кровать положить, так не знал, которая кровать - ее. В конце концов зажал конфеты под мышкой, и они там благополучно растаяли (это выяснилось, когда он все же достал их).

Как же это раньше он не замечал, что у Эвы сиреневые отсветы во взгляде! Ну, письма от нее не получал, вот и не замечал. А она на самом деле еще лучше, чем в письме.

- Ты знаешь, что у тебя во взгляде - сиреневые отсветы? - спросил он.

- А зубы не фосфоресцируют, нет? - усмехнулась Эва.

Гоша почувствовал какую-то сильную скомканность в сердце. Она что смеется над ним? Этого-то он не ожидал, нет, никак не ожидал! Над ним много смеялись, когда он был влюблен в первый раз, но не хотелось больше ничего такого! Ужасная догадка мелькнула у него: да уж не роз... не розыгрыш ли это письмо?

И вдруг он вспомнил, что Эва просила не говорить о получении письма! Значит, это от смущения она так... Боится, что я напомню о письме. Но я ведь обещал! То есть она просила, и я буду, конечно же, молчать!

И тут он вдруг заметил, что Эва постриглась - покороче - и стала еще более беззащитной. Это она для меня постриглась, вдруг понял он.