Елена Нестерина
МЯСО
Сегодня мальчик N был дома один. В морозильной камере холодильника ждали его окорочка бройлерных кур, которые мальчик N сам выбрал и купил в гастрономе.
Окорочка размораживались долго, и мальчик N вылил на них несколько чайников крутого кипятка. Только поздним вечером мальчику N удалось помыть их и приготовиться жарить. Толстые куриные ноги плохо помещались в сковородку, и ему пришлось сломать их в нескольких местах, разрубив кости острым топориком. Мальчик N любил окорочка, и весёлый треск раздавался по кухне, когда он разламывал мокрые куриные суставы. Лихо отхватил мальчик N топориком и выбросил в мусор попавшиеся на некоторых окороках курьи попки, потому что из каждой торчало по пню, а мальчик N не любил куриный запах. Кожу он вообще не ел, а потому оторвал от мяса без особого сожаления.
Окорочка сжарились быстро. Перемазавшись обильным жиром, мальчик N наелся: тщательно прожевав, обкусал всё мясо, сгрыз косточки, ловко достал языком и высосал костные мозги. Запил всё это вкусной газировкой.
Наступила ночь. С удовольствием лёг спать мальчик N, вычистив перед этим из зубов остатки мяса щёткой с искусственным синим ворсом.
Спал, мальчик N уже спал тихим прозрачным сном, когда большие настенные часы вдруг стали тикать так громко, словно кто-то снял их и положил ему прямо на ухо. Мальчик N, казалось, проснулся, но глаз пока не открывал.
Вот стук начал стихать, как будто часы отнесли подальше. Но вскоре они опять приблизились и тяжело забили мальчику N по ушам. Когда они удалились снова, мальчик N протянул руку, взял со стола электронный будильник и быстро нажал на кнопку. Загорелся экран, и его зелёные цифры показали 33:33. Мальчик N перевернул будильник кверху ногами, потряс, но время не изменилось. Теперь цифры даже подмигивали в такт большим часам, которые как зависли над головой мальчика N, так и тикали ему по ушам, не переставая.
Мальчик N накрылся с головой одеялом и нырнул себе в ноги. Высунув голову наружу, он понял, что стук часов удалился на особенно большое расстояние.
Зато в окно заглянула луна. Совершенно круглая и яркая, она вдруг с тревогой стала засматривать мальчику N за спину. В некотором испуге он обернулся, но ничего особенного не заметил. Снова посмотрел на луну. "О-о-о-о-о!" - казалось, пела теперь луна, сложив губы в кружочек. Её плотный серебряный свет протянулся через всю комнату, и только благодаря ему увидел вдруг мальчик N на полу небольшую куриную косточку. На ней было ещё много мяса. "Как я мог - уронил и забыл!" - подумал мальчик N, шагнул, чтобы подобрать её, споткнулся о серебряную полосу лунного света, упал, но косточку всё же поднял.
И вдруг комната начала наполняться чем-то живым и беспокойным. Мальчик N вскочил и хотел немедленно зажечь свет, но какое-то тело, тёплое и жирненькое, упало ему на руку. Рука выгнулась, чуть не переломившись в суставе, мальчик N вскрикнул и упал на кровать. Мягкие пушистые комки тут же принялись на него напрыгивать.
- Зайцы! - мальчик N сумел их рассмотреть.
- Нет! Нет! - залопотали зайцы, продолжая напрыгивать. - Мы не зайцы!
- А кто вы? Что вы?
- Мы шуба!
- Шуба?
- Шуба, шуба! Померяй нас, померяй!
Наконец, зайцы запрыгнули на него, но в шубу не превратились. Только висели гроздьями и держались как могли.
- Да вы чего, отцепитесь! - мальчик N пытался смахнуть их краем одеяла, потому что зайцы больно щипались и царапались.
Но зайцы держались крепко.
- Терпи, - по очереди говорили они, - мы-то терпели.
- Что терпели?
- Мученья. Это ваши ведь постарались, шубу сшили.
- Кто - наши?
- Родственники! - зайцы все одновременно больно дёрнули по мальчику N задними лапками. - С нас живых шкурки содрали, чтобы шуба дольше носилась. Думаешь, приятно?
- Конечно, нет...
- Вот теперь носи нас.
Мальчик N не хотел такую шубу. Он встрепенулся, но напрасно.
- А знаешь, мы все кто? - из кучи, копошащейся и клубящейся в темноте, возник прямо перед глазами мальчика N то ли козёл, то ли баран.
- Кто?
В это время луна перевернулась через голову, а на месте козла-барана очутился северный медведь.
- Мы - животные, загубленные всем твоим родом от седьмого колена. заявил он. - Вот так-то.
В ужасе мальчик N прижал к лицу одного из зайцев.
Квартира была наполнена до отказа. Визг, вой, клацанье зубов, стук копыт и возня слышались и за входной дверью. Кто-то немилосердно скрёбся под ней.
- За что вы ко мне пришли-то?
- А ты что, мяса никогда не ел?
- Ел...
- То-то.
Хлопнул мальчику N по уху коровий хвост, и он почувствовал, что стал видеть лучше.
По мебели ползли жуки и червяки, на которых семь поколений его предков когда-то наступили, и не заметили. Мухи, комары, пчёлы и овода концентрированными роями носились в воздухе, лягушки, которых переехали телегами и машинами, то и дело падали на мальчика N с разных сторон. Животные дикие и домашние, звери и птицы толкались и давили друг друга, визжали, кусались. Каждый норовил поближе подобраться к мальчику N.
Рыбы открыли все краны в квартире, но по полу плавать не стали, чтобы животные не затоптали их. Рыбы косяками ходили под потолком, и вода, текущая из кранов, сопровождала их. Рыбы тоже говорили всё, что им вздумается.
Распластавшись по стене, мальчик N погибал под натиском толпы, которая всё прибывала.
- За что? - повторил он, задыхаясь.
- Мы на тебе отыграемся!
- За всех моих предков от седьмого колена? - отшвыривая от лица барсука, которого он сам никогда в жизни не пробовал есть, спросил мальчик N. - И всё? А что, до седьмого колена у меня предков не было? Или за давностью лет вы их простили?
- Не простили! - крикнули слаженным хором крысы и мыши, пойманные в мышеловки и потравленные не одним поколением его родственников.
- За тех уже на другом отыгрались. - заявил индюк и принялся своим носом тыкаться мальчику N под коленку, чесаться и пихаться.
Мальчик N дрожал. Никто не мог сказать ему, что нужно делать. Долго, очень долго пробирался он от кровати к кухне. По пути попадались ему куры с одной ногой, целые рыбы и животные, половинки, куски и дольки. "Остальное съели не мои предки, а чьи-то чужие!" - догадался мальчик N.
Мясо давило его, загубленная живность подбиралась со всех сторон, и даже белый попугай упрямо лез ему за пазуху.
"Куда ты, дурак! Не ври, ты же несъедобный! - бормотал мальчик N, пытаясь вытащить его из-под майки. - А если и съели тебя, то, небось, по уважительной причине..."
Мальчик N добрался до топора, пинком отшвырнул лису, что карабкалась по его ноге, и крикнул:
- Уходите! Что вы ко мне пристали! Уходите! А то я...
- А что ты нам сделаешь? - спросил с кухонного стола благородный олень.
- Убью! - мальчик N изо всех сил махнул топором.
- Мы больше не умираем! Хватит! - крикнул молодой поросёнок, сквозь которого прошёл топорик, не причинив поросёнку никакого вреда.
Мальчик N махал топором снова и снова. Но животные только смеялись. И даже в самом начале их визита мальчику N не было так страшно.
- Я вас не боюсь! Вы не настоящие! Вас нет! - кричал мальчик N и рубил топориком для мяса во все стороны, стараясь попадать по головам.
Но всё было напрасно.
- Ах, мы не настоящие! - и бывшее мясо бросилось кусать и топтать мальчика N.
Оно давило друг друга, потому что места было мало. И больно было по-настоящему, мальчик N кричал и отпихивался.
- Верю! - вдруг сообразил он.
Не сразу, но кусание и давка остановились. Затихли все звуки, и животная масса копошилась совершенно бесшумно.
- Так-то лучше. - услышал мальчик N голос, похожий на колокольный.
Он сразу понял, что произнести это не мог кто-то ни из ближних, ни из дальних слоёв мяса, наполнившего его квартиру.
Но вновь стало так тихо, точно тишина проваливалась куда-то, сама и не зная, куда.
- Что такое? Это что? - крикнул мальчик N, испугавшись, что он и сам разучился говорить.
- Это я. Ничто.
Этого мальчик N не хотел. Животные беззвучно, но точно так же больно давили на него со всех сторон, не давая пошевелиться.
- Нет уж, давай, ты чем-нибудь будешь! Или кем-нибудь! - попросил он. - А то как-то я так не могу...
- Не хочу, мальчик. Мне так мало. - услышал он в ответ.
- Ну а с кем я говорю-то? Или хотя бы побудь то чем-нибудь одним, то другим. Чтоб я видел, с кем общаюсь. - мальчик N решил если не прояснить себе то, что происходит, так хоть потянуть время.
- Я и так всё сразу.
- То есть, например, и океан, и рыбка в нём?
- Да.
- И сейчас?
- Конечно.
- А вот и врёшь! - радостно крикнул мальчик N, оттаскивая от себя за шею наглого гуся, чьи перья из хвоста затыкали ему рот. - Ты же сейчас говоришь. Значит, ты кто-то один из этих всех. Одним ведь голосом говоришь, а не всеми сразу.
- Нет, я ничего не говорю. Это только ты слушаешь. А вокруг всё тихо.
- А зачем?
