Николай Гумилев - Том 2. Драматургия. Проза

Не смейте трогать Каролину,
Сатир проклятый.

Ай да граф!
Да вы похожи на картину,
Ахилла позу переняв.

Молчите! в вас иссякла вера,
И лжив язык, и дух ваш нем,
Вы, друг проклятого Вольтера,
Смеяться рады надо всем.
Не вам любить ее. Вы сгнили,
А я, я верую в мечту…

Да, красоту Бурбонских лилий
Я выше лилий Бога чту.
Но ваши дерзкие проказы
Не стоят шпаги острия,
Вы нищий, я ей дал алмазы,
Она не ваша, а моя.

Прелестница из всех прелестниц,
Оставь его, я все прощу.

Но он мне заплатил за месяц,
И платья я не, возвращу.

Ну, значит, нам осталось биться!
Сегодня ж, сударь, на дуэль.

Я слишком стар, мой храбрый рыцарь,
И отклоняю ваш картель.
Но вижу, вы склонны к азарту
И, чтоб увидеть, чья возьмет,
Поставим счастие на карту,
Когда позволит банкомет.
Я дам вам ставкой Каролину,
Посмейте молвить, что я скуп,
А вы хотя бы половину
Цены ее прекрасных губ.

Идет! Я ставлю трон Майорки
И мною собранную рать,
С которой, словно коршун зоркий,
Я царства б мог завоевать.
Как будет странно, страшно, сладко
К столу зеленому припасть
И знать, что эта вот десятка
Мне даст любовь, иль вырвет власть.

Скажите, вы такой богатый?
Тогда я рада слушать вас…

Увы, отцовский меч и латы —
Всё, что имею я сейчас.

Ага, трудна дорога к раю!
Ну будет, если вы не трус,
Молчите все, я начинаю.

Девятка, тройка, двойка, туз.

О, что ты делаешь, несчастный?
Как исполняешь свой обет?

Восьмерка, дама и валет.

Как рог побед, как вестник чуда,
Ты быть обязан… О, позволь
Мне увести тебя отсюда…

Король, валет, опять король.

Бежим скорей, бежим со мною
Туда, где, голову подняв,
Орел кричит привет герою…

Десятка ваша бита, граф.

Я этого не ожидала,
Так проиграть! какой позор!
О чем она ему шептала,
Орел и светоч, что за вздор?

Ну полно, юноша, оправьтесь,
Ваш лоб в поту, ваш взор померк,
Вы завтра ж будете заправский
В дому нотариуса клерк,
Легко зачесывать височки,
Крестьянам письма сочинять,
Глазеть в окно хозяйской дочки,
Когда она ложится спать,
Писать стихи и на кларнете
Играть — завиднейший удел…

А, вот он в огнезарном свете!
Он всё нашел, о чем скорбел!

Сюда, Эхион, налево! Здесь
Вчера я выломал камень,
Выломал, но не весь,
Он был опутан корнями.
До ночи я не управился — стар!
Холодно было и сыро,
С единорогом лягался кентавр,
Блеяли в чаще сатиры.
А ты всё силен, драконий зуб,
Силен, как прежде, счастливый.
С тобою донесу я упрямый уступ
В наши юные Фивы.

Где же Агава?

Жена?

Да.

Черные руки ломает дриадам.

Рубит деревья?

Рубит.

Для храма?

Для храма.

А храм кому, мой старый дракон?

Тебе, господин.

Нет.

Ну, так не знаю.

Нам не выломать камня.

Выломать… с песней.

Отдай мне глыбу, земля! земля!
Я взнесу ее к небу, земля! земля!
И она будет в храме, земля! земля!
Бога чествовать с нами, земля! земля!
Я сказал, ты исполни, слышишь, земля?
Иль испробуешь молний Зевса, земля!
Туша проклятая, кит глухой,
Баба упрямая, ты не хочешь земля?

Белая кровь дракона, черное тело.
Господин приказал приняться за дело.
Зубы дракона, нас было много,
Мы дрались долго, и убито много,
Живые — люди, мертвые — камни.
Мы больше не будем драться.
Земля, помоги мне
Приподнять брата.

Здрасте, мужчины.

Здравствуй, жена.

Женщина, здравствуй.

Где же
Мальчики? Актеон
Или Пентей?

Их нет.

Всё те же.
Значит, на рынке Пентей
Дуракам диктует законы.
Значит, гоняют зверей
В долине псы Актеона.
А вам, старикам — ничего,
Как только ломать эту гору!
Для вас дороже всего
Еще непостроенный город.

Ты, женщина, нас не поймешь.

Может быть!
Но только и я целый день как в угаре.

Чтоб мальчикам было где время убить,
Построила я лупанарий.

Сюда, товарищи, за этой чащей
Звучат людские голоса,
Они врываются всё чаще, чаще
В темно-дремучие мои леса.
О, я непрошенным носы отрежу,
Чтоб не распугивали дичь.
Скорей, товарищи, хватай…

Я брежу.
Отец, простишь мне мой дерзкий клич?