Николай Гумилев - Том 2. Драматургия. Проза

В чем дело?

Твой нежный, твой прекрасный сын…

Его нашли в чужом гареме,
Побили? Как довольна я!
Он издевался надо всеми…

Он умер, госпожа моя.

Ты шутишь, дервиш, я не верю!

Он шел к Багдаду и в пути
Пустынному попался зверю…
Никто не мог его спасти.

А караван?

Его умелый
Слуга до города довел.

И все верблюды целы?

Целы.

Ну, слава… Нет! О бездна зол!
Мой сын, он так любил фисташки
И франкских молодых рабынь!
Ты не привез его рубашки,
Пучка травы из тех пустынь?

Не плачь так громко, Бога ради,
Подумай, караван твой цел,
И ты цела.

О, добрый Кади
Ты мудрость взял себе в удел.
Но как я буду одинокой
В расцвете сорока трех лет?
Мой муж — больной и кривобокий,
И стар, как время, наш сосед.
У одного видны все ребра,
Другой мешка с овсом тучней…
Когда не ты, мой кади добрый,
То я останусь без детей.
Ты крепок, как орешек твердый…

О нет! Я много перенес.

Как роза, пышет нос твой гордый…

Мой нос — обыкновенный нос.

Я хороша?

Была когда-то.

И взор мой светится.

Бог с ним!

О кади, кади, я богата…

Мы после переговорим.

О мертвом вспомни, дочь позора!
Святая месть зовет теперь.

Ты видишь девушку, которой
Повиновался дикий зверь.

Как, и она теперь в Багдаде
И не боится никого?
Хватай ее, мой добрый кади,
Убийцу сына моего!

Страшна злодейке будет кара,
Клянусь моею бородой:
Пятьсот три палочных удара,

А перед казнью ночь со мной.

Почтенный шейх, откинь суровость,
Склони ко мне твой важный взгляд!
Печальную ты знаешь новость
О том, что твой скончался брат?

Что говоришь ты, вестник горя?
Мой брат, могучий бедуин…

Его зарезал, с ним заспоря,
Какой-то странный паладин.

Пускай его проказа сгложет!
Нет, я сперва его убью…

Почтенный шейх, никто не может
С ним, сильным, справиться в бою.

Ответь, я вне себя от гнева,
Чьего он рода, кто такой?

Его рукой владела дева,
Стоящая перед тобой.

О месть! О кровь! О духи ночи!
Я разъяренный лев, я слон!
Но что? Мои не видят очи,
Я черным гневом ослеплен…

Вон там. Ее уводит кади.

А, нет! Отмщенье только мне!
Пусти, собака!

Мы в Багдаде,
А не в разбойничьей стране.

Я — шейх пустыни и не смею
С тобою, жирным, говорить!

Но что я буду делать с нею?
Я не могу ее убить.
На шею девушек прекрасных
Не опускаются мечи.

Почтенный шейх, оплот несчастных,
Позволь сказать мне…

Замолчи!
Ты, девушка… Молчит… И ясно,
И нежно смотрит, как любовь…
Ответь!.. Нема… Она прекрасна,
Но между нами встала кровь.
Я и люблю, и ненавижу,
И замираю от стыда.

О, господин мой!

Что я вижу?
Пират Али! Спеши сюда!
Привет тебе, товарищ старый,
Купи невольницу мою.

Полны невольниц все базары,
Но сто червонцев я даю.

Четыреста. Она из рода
Высокого наверняка.

Ах, мало ценится порода
Рабыни или бедняка.
Я не Синдбад, отец богатства,
Что возвращается сюда.
Я беден.

Ну, во имя братства,
Бери за триста.

Двести, да.

О, блеск грудей молочно-белых,
О, тяжесть бедер молодых!

На итальянских каравеллах
Я находил и не таких.

Но там ты дрался.

Что мне драка?
Так, удовольствие одно,
Зато все даром.

Духи мрака!
Бери за двести, все равно.

О, повелитель правоверных,
Я падаю к твоим ногам.

Да ты святой не из примерных,
Коль странствуешь по городам.

О, горе!

Где? Скажи мне прямо!
Мука на рынке дорога?
Иль городскому каймакаму
Друзья наставили рога?

Ты шутишь, светлый?

Иль жениться
На склоне лет задумал ты
И не найдешь нигде девицы
Тебя достойной красоты?

Калиф, отец твой…

Знаю, знаю!
Я роздал треть моей казны
За эту весть.

Я продолжаю,
Внимать и сильные должны.

Как алчны эти астрологи,
Шуты, монахи, мудрецы!
Чревовещатели и йоги —
Такие скучные глупцы!

Убийца кто?

Не все равно ли?
Кольцо.

Как речь твоя грешна!
Кольцо — пособник и не боле,
Кольцом владела вот она.