Девятый вагон. «Вот он. Мой». Рита подошла к проводнику в серой униформе и протянула билет.
– Добро пожаловать! – приветливо сказал молодой парень с именем под пластиком на груди. – Проходите, давайте, я вам помогу.
– Спасибо, Антон, я сама, – улыбнулась Рита.
Сумка, висевшая на плече, была невесомой. «А вот «добро пожаловать» как раз кстати. Здравствуй, новая жизнь». Она прошла в вагон. В плацкартном купе, где она собиралась занять свою верхнюю полку, сидела семья из трех человек – взрослой пожилой пары и мальчика лет шести.
– Здравствуйте, вы наша новая соседка? – приветливо поздоровалась женщина.
– Да, здравствуйте.
– Присаживайтесь к нам, мы как раз обедать собираемся, присаживайтесь, не стесняйтесь!
– Да я спать, – Рита кивком показала на свою верхнюю полку.
– Да что вы? – вступил в разговор пожилой мужчина. – Садитесь к нам, чего вы будете там наверху?
«И тут хорошие знаки, – подумала Рита. – Все мне рады, надеюсь, так пойдет и дальше».
Практически ее насильно усадили за стол с простыми дорожными угощениями. «Все, как в детстве, когда ездили к бабушке: жареная курочка, сваренные вкрутую яйца, овощи и приятная компания». Через несколько минут Рита знала о попутчиках многое: едут отвозить внука к родителям, ну и еще массу подробностей о способностях замечательного и послушного Илюши. Мальчик, действительно, казался приятным и воспитанным.
– Спасибо вам, – поблагодарила Рита гостеприимных соседей.
Настроение портилось. Макс должен был встречать ее на вокзале, она поменяла свою траекторию поездки, и маячила необходимость объяснений. «А что я ему скажу? Приехала непонятно почему, а теперь также непонятно уехала – вот и весь рассказ». В правильности своего выбора она не сомневалась, но внутри все ныло. Рита достала телефон из сумки – пять пропущенных от Макса. Стало еще тоскливее, неприятный разговор приближался. Связь отсутствовала. «Когда следующая станция?.. Разговора не избежать… Так! Все в порядке! Ничего. А как ты хотела… – успокаивала себя Рита. – Такие серьезные перемены не бывают безболезненными». Несмотря на некую растерянность и нервозность, общий курс был уже задан, и в нем она не сомневалась.
По пути она отправила ему смс: «Привет, меня встречать не нужно, я не приеду». В ответ пикнуло: «Рита, я не могу дозвониться тебе, что случилось? Ты осталась там? Набери меня, связи нет». Разговор с Максом замаячил отчетливее.
Внутри опять все заныло. «Что я ему скажу? Какая глупая ситуация – он жил со мной почти год – ничего не понял, и теперь…». Для себя она уже все поняла и решила. Окончательной точкой стал голос бывшей в трубке. Сколько бы Рита не пыталась убедить себя, что для Макса она очень важна, внутренний голос занудливо сообщал совсем другое. В голове мельтешили кадры совместной жизни и спокойная ровная обстановка в съемной квартире – слишком ровная и спокойная, уж слишком, с перебором. После ее появления, в первый месяц их совместной жизни, Макс не мог на нее надышаться, восхищенно любовался и, с обожанием глядя на нее, сыпал комплиментами. Они постоянно гуляли, держась за руки, не могли наговориться, рассказывали друг другу истории из жизни, которые, впрочем, давно знали. Она знала, как выяснилось. И, когда Макс восторженно рассказывал ей все то, что они уже давно обсудили, она улыбалась и продолжала слушать его дальше по сотому кругу.
Теперь-то все стало понятным: Макс делился новостями впервые. «Странная ситуация», – Рита думала об этом и при этом чуть пожимала плечами. Он был для нее таким родным и близким, а она для него – новой «смелой и яркой» девушкой, влетевшей в его жизнь прямо с вокзала с чемоданом в руке. Через месяц Макс успокоился, новые впечатления улеглись, и тогда все стало на свои места: он у телевизора в комнате, она на кухне с телефоном, либо ноутбуком с играми и интернетом. Вот и вся их совместная жизнь. По субботам походы к родителям Макса, а в воскресенье прогулки с друзьями, либо наоборот. Рита была занята в основном готовкой, уборкой, ну и наведением красоты.
С работой почему-то не заладилось. Город не принимал ее в свою деловую обитель, и несколько десятков вроде удачных собеседований заканчивались тишиной и испорченным настроением. Макс не отправлял ее на работу, и это в ее глазах выглядело заботой и важной поддержкой со стороны парня. Рита чувствовала себя молодой женой и старалась максимально качественно выполнять домашние обязанности. Первый брак не сложился, правильных ориентиров не существовало, маяков для сравнения особо не было. Ей казалось, что все у них так, как и должно именно быть.
Поездка в незнакомый город по приглашению Всеволода и разговор с этим мужчиной из прошлого, обрисовали ее жизнь очень четко и понятно. Напрашивался только единственный вывод: человек, с которым она жила – не любил ее. Рита только в этой поездке стала раздумывать об обратной стороне их семейной жизни – отсутствия тепла, обоюдных живых эмоций и переживаний друг за друга. Макс был стандартно холодным и спокойным: крайне редкие слова любви в ее адрес, минимальное количество объятий и… очень редкие занятия любовью. Не сказать, что это так беспокоило Риту в совместной жизни, но как-то это настораживало. Еще она давно ждала от Макса предложения и также мечтала о беременности, которая все никак не наступала. Внутренние биологические часики тикали, ей уже давно перевалило за тридцатку, и мысли о ребенке и о дальнейшей полноценной совместной счастливой жизни не отпускали. Предложения от Макса не поступало, будто его и так все устраивало. Но женскую природу никто не отменял, Рите хотелось настоящую семью – со штампом в паспорте, белым платьем, с рассылкой всем друзьям сообщений о произошедшем событии, получение поздравлений и, конечно, будущем ребенке. Она надеялась рано или поздно забеременеть, что само собой бы изменило все и сразу в их семейной лодке.
Макс за год отношений не заговорил ни разу о совместных планах. Рита успокаивала себя тем, что еще там, в прошлой их жизни, они не раз обсуждали, что непременно потом встретятся и будут жить долго и счастливо. Эти воспоминания грели и все сразу расставляли на свои места. Теперь все изменилось: Макс, как оказалось, не помнил прошлое, и греть себя было больше нечем. Чужая. Она для него оставалась чужой. Мужчина-гений произнес слова, которые теперь постоянно крутились у нее в голове: «Знаешь, через сколько я сделал предложение своей жене? – Ни через сколько! Сразу! Потому что и так все понятно». Рита вспомнила и далекую подругу Ларису с ее всегда веселым Борисом. Та рассказывала, что они практически со школьной скамьи отправились под венец:
– Борька меня задолбал уже со своим «все, давай жениться». Мы еще, блин, выпускные экзамены не сдали, а он
