Длинное название. Даже, наверное, слишком длинное… Ладно … посмотрим … я после написания, а Вы после прочтения. Может укоротим, а может и оставим.
Независимость… Свобода… Очень, на мой взгляд, положительную энергетику несут эти слова. Но! Опять пресловутое «но»! Куда без него. Какое отношение, спросите Вы, имеет «независимость» к «ароматическим углеводородам»? Оказывается непосредственное.
– Привет! Ты дома? Я тут рядом, в медслужбе флота. Забегу, чаю нальешь?– Звонил Рома. Муж моей двоюродной сестры.
– Какие разговоры? Давай.
Сковородку на огонь, два яйца, хлеб, свежую заварку в чайник. Звонок в дверь. Вот и он. Пропускаю в прихожую, помогаю снять бушлат с майорскими погонами и легким запахом солярки.
Тут надо прояснить ситуацию. Роман врач на единственной в Украине подводной лодке «Запорожье». Лодка стоит на ремонте, в плавдоке, в Балаклаве. Весь личный состав помогает рабочим восстанавливать матчасть, поэтому легкое гэсээмное амбре меня абсолютно не смутило. Да, еще Рома был владельцем старенького «Москвича» и постоянно с ним возился. Это еще один аргумент в мою защиту.
– Давай мой руки и на кухню, – командую я.
Рома как-то неуверенно топчась у диванчика, спрашивает: «А газеты есть, старые? Подстелить. А то я прямо с лодки». Достаю ему пачку старых рекламных «Курьеров», он их стелет в два слоя и садится. Начинаю его кормить, спрашивать как сестра, дети. В общем, родственный разговор. Наливаю чай, интересуюсь, как идет ремонт. Все-таки, что-то я в этом да понимаю. Потихоньку проходит обеденное время и Рома начинает собираться. Встает с дивана и … на газетах отчетливо проявляется мокрое пятно…? Гм. Пытаюсь делать вид, что ничего не вижу. Но Роман сам чертыхается:
– Вот же! Хорошо, что газеты подстелил. Все еще течет.
– Что течет?– спрашиваю.
– Солярка, – отвечает, вздыхая – Сфинктеры, оказывается, солярку не держат. Представляешь? И спереди и сзади травят.
Тут нужно вернуться на некоторое время назад и окунуться в новейшую историю Украины.
Обретение Украиной независимости сопровождалось разделом Черноморского флота СССР. В результате этого раздела, «рідной ненькі» перепала подводная лодка! Ну, там перепало много всего, и нужного и ненужного, но нас интересует только дизель-электрическая подводная лодка проекта 641- это кодировка СССР. По версии потенциального противника, лодка носила более романтическое имя – Foxtrot. Подчеркиваю, лодка ДИЗЕЛЬ-электрическая – это принципиально в этом повествовании.
Получение Украиной «підводного човна» сопровождалось всякими разными заверениями и обещаниями, но по слухам, просто кому-то для получения звания «Адмирал флота» понадобился флот! А без подводной лодки флот как-бы не совсем полный. Всяко может быть, но не в этом дело. Надо признаться, что «приобретение», т.е. лодка проекта 641, досталась Украине не на ходу. В середине 90-х она вышла в ремонт и дожидалась замены аккумуляторных батарей. Тут-то и настиг ее раздел флота. Лодке торжественно присвоили имя «Запоріжжя», срочно набрали украинский экипаж, и загнали в Балаклаву, где она и стояла уже несколько лет. Экипаж жил в казарме на берегу, офицеры приезжали только утром на развод. Постоянно на лодке был только дежурный офицер. Представьте себе 83 здоровенных, молодых мужика, вынужденных, почти постоянно, находиться в замкнутом пространстве. А подводная лодка прямо скажем сильно замкнутое пространство. Я сам был на лодке дважды и могу это подтвердить. Матросов можно конечно заставить постоянно мыть, драить, бегать кросс или учить «молодых» «кидать ручку». А что делать офицерам? Вопрос риторический. Учить матросов – скажете Вы. И будете абсолютно правы. Но сколько можно теоретически т.е. заочно рассказывать матросам как погружаться на лодке, проводить торпедные стрельбы, находить противника и уклоняться от вражеских атак? А тут еще другая напасть образовалась. На лодке из настоящих подводников, к тому времени, вдруг никого не осталось. Представляете экипаж подводной лодки, в котором нет ни одного человека, хотя бы раз погружавшегося, даже хотя бы в качестве матроса!? Страшно? То-то. Да и как погружаться? На лодку выделялась, представьте себе, канистра солярки в месяц! А еще механизмы, требующие после долгого простоя, ремонта и постоянного проворота … Представьте себя на месте командира такого вот «боевого човна». Ужас. Почему-то оказалось, что сама по себе лодка, даже подводная, намертво пришвартованная к пирсу, ничего не значит. Не плавает, не погружается, рубежи не защищает и никакой угрозы супостату совершенно не несет. Лодка от бездействия продолжала ржаветь – коллектив от безделья, теряя боевой дух, продолжал деградировать. Иногда командованию становилось совсем невмоготу от этой безысходности и оно, чертыхаясь, заливало ту самую выделенную канистру, в личный автомобиль и уезжало прочь … т.е. в штаб.
Я тут про боевой дух … В армии, в случае отсутствия настоящей службы, боевой дух поддерживается несколькими способами. Во-первых, бесконечным патриотическим зомбированием подчиненных, во-вторых, страхом, т.е. запугиванием и, в-третьих, спиртным. У оставшихся, на лодке, офицеров с патриотизмом все «Ок!», сама служба этому доказательство, те же, кто мог напугать – находились далеко в штабе, остается третий способ … ПИТЬ. И они пили. Пили за «семь футов под килем» и погоны, за честь и «чтоб количество погружений равнялось количеству всплытий», пили за долгожданный ремонт…
Как и на что происходило регулярное поднятие боевого духа? Все очень просто. СПИРТ! Неужели вы подумали, что наше правительство не обеспечило доктором, простите военврачом, единственную подводную единицу своего флота? Вдруг кто-нибудь простудится, море ведь. Оказывается врач – это второй человек на лодке после капитана, имеющий отдельное помещение. По боевому расписанию, врач на лодке, занимает кают-компанию. Помещение размером метр двадцать на три. Ну, может я чуть ошибся. Сидеть, принимать пищу, там могло одновременно человека четыре от силы, лечить же можно было только одного. А главное, врачу выделялось двадцать литров спирта, для сплошной дезинфекции импровизированного госпиталя. Проще говоря, не дай Бог, если бы пришлось в боевых условиях кого-нибудь оперировать, врач просто вымывал спиртом всю кают-компанию с потолка до пола. В переводе на военно-морской язык – с подволока по паелы. Вот эти, не побоюсь этого слова, стратегические, и главное постоянно пополняемые запасы С2Н5ОН и были неисчерпаемым источником боевого духа для наших подводников.
Пора возвращаться к сути моего повествования. После очередной поездки в штаб, командование вернулось с радостной вестью … лодку ставили в док. Начался всеобщий шмон. Подразделения, согласно регламента, готовили свои хозяйства к предстоящим ремонтным работам. Лазили в самые потаенные места, что-то надо было закрыть, а что-то наоборот открыть. Иногда матросы обнаруживали, вдруг откуда-то взявшиеся, непонятные механизмы (квалификация то была уже того … утеряна). Так была обнаружена «потайная», а может просто резервная цистерна с двумя тоннами дизтоплива… Не слышу восхищенных возгласов!? Вы, что не поняли о чем я?! Две тонны чистейшей, пропущенной через сколько-то там фильтров да еще отстоявшейся в течении десяти лет,
