Часть первая. Отъезд
Эпизод первый,
сделаем его похожим на завязку, хотя и не станем сообщать почти ничего ни о главных, ни о второстепенных героях дальнейшего повествования
Когда вам наконец посчастливится остановиться в здешней гостинице, не изумляйтесь, если консьержка, приподняв кудлатую шевелюру над кучей влажных от слюны семечных шелушинок, непременно сваленных прямо на стол аккурат между завернутым в змеящийся кабель телефонным аппаратом и стаканчиком с письменными принадлежностями (тупыми карандашами, непишущими ручками, рваными промокашками, покоящимися на дне окаменелыми ластиками, точилками и другой бесполезной канцелярской утварью), – так вот, не округляйте глаз, если дама, сверкнув рябоватым лицом, не станет провожать вас до номера, делясь подробностями о достоинствах отеля, а лишь окинет зевающим взглядом протянутые документы и, словно несказанный дар, просунет в крохотное окошко ключ от вашей комнаты, завернутый в засаленную, напоминающую обрывок просроченного медицинского рецепта бумажку с начертанной цифрой-иероглифом.
Впрочем, пары слов вы удостоитесь.
Секунду, щас дожую. Квокша поднимет указательный палец, давая понять, что все же не намерена отпускать вас без своего рода напутствия. Вы послушно дождетесь завершения усердного челюстного труда (во рту у мымры будут уже не семечки, а загодя припасенный бутерброд с салом), потратив драгоценное время на разглядывание потолочных сапин и неровностей. Тут же рядом – обнадеживающая записка об отсутствии в отеле клопов и тараканов, а также совсем уж неуместное объявление: «Продам фортепиано „Заря“. Разумный торг. Расстроенное, потребуется настройка. Самовывоз с третьего этажа. Лифта нет» (вот уж, честно сказать, дело на любителя; понять бы еще, откуда здесь это пианино на третьем этаже). Затем всматривание в паркетные расщелины. Разглядывание застрявших там рисинок, орешков и зубочисток. Затем еще несколько эонов густой тишины, заграждающей все звуки, даже чавканье.
И наконец ответ.
Что ж, родненький, отправляйтесь блуждать по этажам и коридорам, у меня и без вас забот не оберешься. Поспешным, почти бесшумным выхлопом словно бы вымычит эти – вернее, конечно, не совсем их, но наверняка чем-то похожие – напрасные слова ее зевок, на глазах превращающийся в полуулыбку. Какая мимика! Какая гамма эмоций! На секунду покажется, что изо рта у тетеньки вывалится шматок черной сажи и повиснет на губах, как остатки поблескивающей лузги. Как пепел несостоявшейся речи. Пакетики чая и баранки, завернутые в еще планируемую к прочтению газету, дрянные сигареты, какие-то папки в футлярах из пыли, полная выдранных волос расческа – нет, эта пропахшая котлетами и салом каморка не будет похожа ни на монашескую келью, ни на больничную палату, но почему-то заставит перебирать бесполезные шпаргалки аналогий. Однако хватит упражняться в ерничаньях, для этого абзаца их уже вполне достаточно.
Вы покинете душное фойе и, даже не подумав искать глазами лифт (спасибо объявлению), подниметесь по дряхлой лестнице, выбивая каблуками белую пыль из приклеенной к ступенькам ковровой дорожки (нет, не пытайтесь разгадать ее первоначальный цвет). Этажей всего три, а коридоров на каждом из них – по два, или в каком-то смысле – один, под прямым углом расходящийся в стороны от лестничного пролета. Но по нему действительно придется поблуждать. Комнат будет немного, однако невнятица с нумерацией и частое отсутствие цифр на дверях обрекут вас на продолжительные унылые скитания. Вы задумаетесь о том, тот ли это этаж. Спуститесь и подниметесь, затем спуститесь еще раз, возможно, даже решитесь задать вопрос хранительнице ключей (впрочем, вряд ли, не надо, зачем портить едва окрепший намек на товарищество). А желанию незамедлительно сменить гостиницу воспрепятствует мгновенное воспоминание о том, что заместить ее решительно нечем (по крайней мере, это достоинство отеля едва ли сумеет ускользнуть от вашего внимания). Наверное, в какой-то момент вы готовы будете войти в любой номер, дверь коего будет приоткрыта: не обнаружив внутри посетителей и потому посчитав его свободным, решитесь упасть на скрипучую кровать. Пусть даже эта клетушка окажется комнатой для гостиничного персонала. Пусть даже она будет загромождена тряпками, швабрами, ведрами и бумажными рулонами. Пусть даже не на кровать, а на сваленные на полу покрывала. Уснуть, поскорее уснуть, а там уж будь что будет. (Гори все огнем, как скажут некоторые, мы же в меру сил постараемся воздерживаться от чрезмерных банальностей, но, не впадая в противоположную крайность, заметим, что полностью избежать их, вероятно, тоже не удастся. Так уж сложатся обстоятельства. К тому же о трюизмах у всех свои представления. Как вам, наверное, известно, сколько людей – столько и мнений. Но хватит, всегда лучше недоговорить, чем переговорить.) Так вот, весьма вероятно, что впереди вас ждут гроздья возмущений, крики, скандал – господи, да какая разница. Пусть все это будет продолжением сна. Потом, пускай когда-нибудь потом начнутся ненужные разбирательства… Да, лишь такого рода мысли сумеют найти приют в вашей раскалывающейся голове.
Но радуйтесь, коли так! Ведь для кого-то не столь удачливого все способно предстать в куда более мрачном свете: скажем, под ноги рассеянному
