Рассказы, новеллы, миниатюры - Алексей Дмитриев

Белобрысый пятилетний шкет бережно несёт на вытянутых руках дорогой смартфон. Подойдя к сидящему в высоком кресле, крупному, сгорбленному годами, старику, он кладёт свою ношу на стол и привычно забирается на колени. Яркий свет летнего дня пробивается через неплотно задёрнутые тяжёлые шторы, освещая небольшую комнатку со старым кожаным диваном, потёртым письменным столом и несколькими шкафами, до отказа набитыми книгами.

– Деда, вот! Мама сказала, здесь всё.

Старик недовольно качает седой головой и, повернувшись в сторону распахнутой двери, кричит:

– Лен, а нормальных нет?

В проёме на несколько мгновений появляется немного растрёпанная молодая женщина в домашнем халате и переднике. Держа слегка на отлёте присыпанные мукой руки, она выдаёт скороговоркой:

– Семён Петрович, выберите, какие вам понравятся, а я потом распечатаю.

Мгновенно исчезнув, уже с кухни, добавляет:

– Стасик вам поможет.

Малыш сосредоточенно тычет пальчиком в экран.

– Деда, смотри. Вот мы в развлекательном центре, а здесь на море… в парке.

Мальчишка с жаром рассказывает о приключениях, связанных с рассматриваемыми фотографиями, перелистывая их одну за другой. Старик, надев очки с толстыми стёклами в массивной роговой оправе и, приобняв одной рукой мальчонку, внимательно разглядывает картинки на экране.

– Помедленнее, Станислав, я не успеваю.

– Деда, а почему ты сам не научишься? Потому что у тебя телефон старенький? Он тоже не умеет селфи делать?

–…

После десяти минут изучения снимков, дед снимает очки, досадливо бросает их на стол и задумчиво смотрит в угол комнаты.

– Всё это суета. Нет здесь ничего серьёзного.

Ребёнок не понимает в чём дело. Он вопросительно смотрит на собеседника, пытается что-то сказать, но так и застывает с открытым ртом, а глазки начинают бегать в поисках упущенной мысли. Ничего не придумав, он старается повернуть ладошкой лицо деда назад, к смартфону.

– Ну, смотри же, здесь ещё есть.

– Понимаешь, Стас, это всё не то.

На секунду задумавшись, старик выбирает из россыпи лежащих на столе фотографий одну, сделанную на профессиональной фотосессии лет двадцать пять назад.

– Вот, смотри. Это называется портрет. На нём твой папа, когда был маленьким.

Мальчик удивлённо рассматривает изображение и вдруг заливается громким смехом. Он явно не поверил в сказанное и посчитал это очень смешной шуткой.

– Папа. Маленький.

Но деда уже захлестнула волна ностальгии. Перебирая фотографии, он находит ещё одну, небольшую, цветастую.

– А вот это уже я делал. Здесь твой дед, когда в институте учился.

– Ты? – удивился мальчик.

– Нет. Это дедушка Коля. Я же не дедушка, а прадедушка.

– Пра, значит прадвинутый?

Улыбнувшись одними глазами, старик взял со стола бледную, чёрно-белую фотографию.

– Нет, это значит, что я папа твоего дедушки. Вот, смотри, каким я был. Это армейская.

Удивлению мальчишки не было предела.

– Деда, ты, что ли, солдат?

– Был когда-то. А вообще, я строитель. Дом, в котором мы сейчас, я построил.

Такое количество новой информации не вместилось в голову ребёнка. Он не знал, что же спросить в первую очередь. Задумавшись на целую минуту, перебирая, в помощь мыслям, пальчиками, и поглаживая ладошку, он, наконец, выбрал, по его мнению, главное.

– А у тебя есть прадедушка?

– Был… Сейчас.

Покопавшись в ворохе фотографий, старик достал с самого низа выцветшую, наклеенную на толстый картон, карточку. На ней был изображён солидный мужчина в костюме-тройке и с окладистой бородой. Руку он держал на плече сидевшей рядом женщины в длинном платье.

– Вот, это мои дедушка и бабушка.

– А почему у него такая борода?

– Как тебе сказать… в то время было так модно.

– А прадедушка?

– Нет, его фотографии нет. Не придумали тогда ещё фотографию. Вернее, уже изобрели, но стоили они очень дорого. Прадедушка был простым крестьянином, ему это было не по карману.

– А где они сейчас?

– Кто?

– Ну, твои дедушка и бабушка?

Теперь уже задумался старик.

– Далеко, очень далеко.

– Что, даже на самолёте не долетишь?

– Да, даже на самолёте.

Ребёнок опять застыл. Вопросы роились в маленькой головке и рвались наружу.

– А почему ты достал эти картинки?

– Мама сделает копии, и вы возьмёте их с собой в Германию.

– А зачем?

– Чтобы не забывали своих предков, чтобы помнили, кто вы, откуда родом.

На этот раз ребёнок думал недолго. Он обнял старика за шею и зашептал ему на ухо:

– Деда, я тебя никогда не забуду.

– Конечно, внучек, конечно.

Голос мужчины задрожал, и он прижал малышку к себе покрепче. Совсем необязательно тому было видеть увлажнившиеся глаза старика.

Возня на кухне и суета в соседней комнате затихли. В дверях опять появилась молодая женщина.

– Семён Петрович, пельмени готовы, прошу к столу.

Не поворачивая головы, старик усиленно закивал. Жене внука тоже не стоило смотреть на его маленькую слабость. Впрочем, увидев такую идиллическую картинку, она и так всё поняла. Молча отступив на шаг назад, она тихонько прикрыла дверь.

Узкая полоска света, пробивавшаяся из родительской спальни, исчезла. Долго ждавший этого события Максим, стараясь не шуметь, поднялся и осторожно прикрыл дверь из своей комнаты в гостиную, через которую следил – все ли улеглись. Торопливо вернувшись в постель, он достал из-под подушки фонарик с любимой книжкой и накрылся одеялом с головой.

Здоровьем мальчик не отличался, поэтому родители требовали соблюдать режим и не разрешали ему читать допоздна. В классе его, как самого слабого, часто обижали, а в секцию восточных единоборств не принимали без справки от врача. Оставалось только читать про монахов Шаолиня по ночам, когда никто не мешает погружаться в книгу целиком, жить и учиться с героями, совершать с ними подвиги.

Сегодня юный читатель добрался до самой интересной главы – Учитель сразился в показательном бою одновременно со всеми обучающимися. Когда они окружили его и деваться стало некуда, он неожиданно поднялся в воздух, пролетел над головами опешивших бойцов, приземлился через два десятка метров и напал с тыла.

Книжка захватывала, увлекала. Яркие иллюстрации давали представление о происходящем и погружали в гущу событий. Максим воображал себя главным монахом. Вот он парит над послушниками, вот они падают изумлённые перед ним.

– Учитель, можем ли мы постигнуть это искусство?

– Нет. Это доступно тем, кто прочтёт особую Книгу, написанную тайными знаками. Она открывается перед Достойными, перед способными её прочесть.

– Как нам найти Книгу, чтобы узнать, кем мы являемся?

– Это невозможно, она ничем не отличается от других и может оказаться где угодно. Её не надо искать. Она сама найдёт вас, когда придёт время.