Набоковская Европа. Литературный альманах. Ежегодное издание. Том 2 - Евгений Лейзеров

Авторы: Лейзеров Евгений, Волкова Русина, Филимонов Алексей, Шраер Максим Д., Реутова Юлия, Надежда ван Иттерсум, Мэри Росс, Чжон Бин, Евсеев Антон

Редактор Алексей Олегович Филимонов

Редактор Евгений Яковлевич Лейзеров

Дизайнер обложки Елена Владимировна Герасимова

© Евгений Лейзеров, 2018

© Русина Волкова, 2018

© Алексей Филимонов, 2018

© Максим Д. Шраер, 2018

© Юлия Реутова, 2018

© ван Иттерсум Надежда, 2018

© Росс Мэри, 2018

© Бин Чжон, 2018

© Антон Евсеев, 2018

© Елена Владимировна Герасимова, дизайн обложки, 2018

ISBN 978-5-4490-0770-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дорогие читатели!

Перед вами второй номер ежегодного литературного альманаха «Набоковская Европа», посвящённый исследованиям в набоковедении, содержащий разнообразные материалы к биографии и творческому наследию писателя, доклады участников набоковских чтений разных лет, статьи литературоведов и критические отзывы.

Материалов, рассказывающих о жизни и творчестве Владимира Набокова, неизмеримо много. Во всем мире эта информация вызывает жгучий, неподдельный интерес: авторов, пишущих на эти темы невозможно сосчитать, как и перечислить все мировые издания, где они опубликованы.

Содержанием этого второго номера, представляющего малую толику в научном набоковедении, мы ищем свой уникальный путь в непростом постижении жизни и творчества писателя. Будем рады вашим отзывам и предложениям, пишите по адресу: le63av@mail.ru

Душеполезного чтения!

Приглашаем читателей, писателей, исследователей к сотрудничеству и сотворчеству!

Русско-японская война была тем триггером, с которого ускорился конец царского самодержавия и начался распад российской империи. Это время пришлось на годы раннего детства В. Набокова, которое вспоминалось им в радужных тонах жизни мальчика из богатой буржуазной семьи с праздниками, радостями, европейскими поездками, ловлей бабочек и проч. Но была и параллельная реальность, от которой пытались оградить его взрослые, но спрятаться было невозможно. У мальчика, а затем и у юноши накапливалось много вопросов, однако ответы на них пришлось искать взрослому Набокову уже в эмиграции. Там Набоков, как и многие другие, начал поиск ответов на главные вопросы того времени: что произошло с Россией и кто в этом виноват? И тогда, как в кинематографе, отматывая ленту времени назад, за ширмой «розовых очков» детства, перед его глазами начали проявляться другие картинки. Память стала восстанавливать детали: мимолетные встречи, слова, происшествия, и даже семейные тайны. Все это давало Набокову богатый материал для переосмысления истории своей семьи на фоне политической жизни российского общества.

Как известно, многие члены семьи Набоковых и их друзей из ближнего круга были так или иначе связаны с русско-японской войной с самого начала до самого ее конца. И хотя непосредственно в военных действиях из родственников участвовал только адмирал Н. Н. Коломейцев, породнившейся с Набоковыми уже после войны через женитьбу в 1909 году на Нине Дмитриеве Рауш фон Траубенберг, урожденной Набоковой (матерью любимого двоюродного брата и товарища по детским играм Владимира Набокова – Юрия), другие были связаны с этой войной тем или иным образом.

Так, например, одним из самых главных участников войны был человек из близкого окружения отца – военный министр А. Н. Куропаткин, – чье назначение Главнокомандующим Маньчжурской армией совпадет по времени с очередным посещением дома Набоковых. История помнит и непосредственное участие в подписании Портсмутского мира в 1905 г. Константина Дмитриевича Набокова, дяди писателя. Это наиболее близко соприкоснувшиеся с войной родственники и члены близкого круга семьи Набоковых. Однако были и другие.

Попытаемся сложить «узор памяти» из упоминаемых в его книгах-воспоминаниях действующих лиц, в той или иной степени имеющих непосредственное касание к русско-японской войне «в порядке их появления на сцене театра военных действий». Рассмотрим «ветки» его родового дерева.

Начнем с предыстории вопроса. Когда впервые у России возникли предпосылки будущего военного конфликта с Японией? Можно легко ответить на этот вопрос – с первых экспедиций на Дальний Восток русских землепроходцев и мореходов в 17 веке, но в особенности «мина замедленного действия» была заложена научной экспедицией первых русских геодезистов Ф. Лужина и И. Евреинова 1719—1722 гг., составивших карту и описание 14 Курильских островов. Одна из целей экспедиции – собрать ясак с местных жителей и присоединить к России некоторые новые острова. Ранее независимые айны должны были начать платить дань далекому белому царю, империя Петра опасно приблизилась к сфере интересов Японии.

После первых неудачных попыток русских начать отношения с японской стороной (экспедиция Н. Резанова, пленение экспедиции В. Головина) в Японию для налаживания серьезных дипломатических и торговых отношений отправилась экспедиция графа В. Е. Путятина. На головном фрегате «Паллада» в качестве летописца был прикомандирован писатель Гончаров, сделавший подробные дневниковые записи путешествия. Владимир Набоков, ознакомившийся в детстве с этим произведением, дважды дает ему оценку, как «скучному чтиву».

Так, в рассказе «Рождество» от имени мальчика-любителя бабочек, то есть как бы от своего «альтер-эго», Набоков приводит дневниковую запись – иронию над жанром Гончарова: «Сегодня идет дождь, играл в шашки с папой, потом читал скучнейшую «Фрегат Палладу». То же самое и в «Защите Лужина»: «Самые книжки были столь же скучны, как «Слепой музыкант» или «Фрегат Паллада».

Упоминания «Фрегата Паллады» совершенно неслучайны, ведь в этой книге юный Набоков наткнулся на имя своего дальнего родственника Н. Н. Назимова:

«октябрь 1-го

…Если попугать их [японцев – Р. В.] и потребовать губернатора – и тот приедет. Но тогда понадобилось бы изменить уже навсегда принятый адмиралом образ действий, то есть кротость и вежливость. Иногда, однако ж, не мешало бы пугнуть их порядком. Вот сегодня, например, часу в восьмом вечера, была какая-то процессия. Одну большую лодку тащили на буксире двадцать небольших с фонарями; шествие сопровождалось неистовыми криками; лодки шли с островов к городу; наши, К. Н. Посьет и Н. Н. Назимов бывший у нас), поехали на двух шлюпках к корвету, в проход; в шлюпку Посьета пустили поленом, а в Назимова хотели плеснуть водой, да не попали, грубая выходка простого народа!» [3]

Речь шла о капитане-лейтенанте Н. Н. Назимове-младшем (1822—1867), командире корвета «Оливуца», участнике экспедиции графа Путятина в Японию.

Как известно набоковедам, прабабушка Набокова была дворянка Псковской губернии Анна Александровна Назимова, вышедшая замуж за дворянина этой же губернии Н. А. Набокова в 1824 г. Связь с семейством Назимовых не прекращалась и у будущих поколений этих двух семейств. Так, в «Других берегах» Набоков упоминает свою дальнюю родственницу Надежду Ильиничну Назимову, кочевавшую «всякое лето из одного поместья в другое и слывшей художницей» (Другие берега, глава 5, часть7). [4] Не исключено, что именно эта тетушка познакомила Набокова с книгой Гончарова, проживая в Рождествено. Возможно, что с этой ассоциацией связаны сюжет и название рассказа «Рождество».

В большинстве своем мужчины из рода Назимовых посвящали себя военной карьере, а одна ветвь – новоржевских Назимовых [5] – стала родоначальницей морской династии. Вице-адмирал Н. Н. Назимов-старший, двоюродный брат прабабушки писателя, был участником Отечественной войны 1812 г. А его сыновья Николай, Павел и Константин, двоюродные племянники А.А.Набоковой-Назимовой, будут связаны с исследованиями Тихого океана.

Н. Н. Назимов-младший, будущий контр-адмирал, участвовал в дальневосточной экспедиции генерал-адъютанта графа Е. В. Путятина по установлению торговых и дипломатических отношений с Японией. Успех миссии Путятина превзошел ожидания. 7 февраля 1854 года в городе Симода был подписан первый договор о дружбе и торговли между Россией и Японией, известный как Симодский трактат. Для русских судов открывались порты Хакодатэ, Нагасаки и Симода, где разрешалась торговля; в один из портов назначался российский консул. Взамен Россия шла на серьезные уступки по границам и признавала за Японией часть Курильских островов, а Сахалин объявлялся неразделенной демилитаризованной