к Харламову и сообщил:
— И тебя тоже знаю!
Узнал он и Копытова. А вот с Терехиным вышла осечка. Обниматься с ним президент не стал, вздернул бровь, согнув ее скобкой, изумился:
— А тебя не знаю. Ты, панимашь, кто?
На маленьком птичьем личике Терехина загорелись крупные, алые пятна:
— Представитель президента Терехин Анатолий Петрович.
— Значит, тоже знаю.
И обнял его. Отшагнул, поднимая вверх правую руку, будто собирался еще с кем-то здороваться, и, растягивая слова, как тугую резину, обратился ко всем:
— Надо лучше работать! И правильно голосовать! Сердцем голосовать! Тогда у нас будет процветание! Это я вам твердо говорю, за свои слова отвечаю. Молодцы! Работайте!
Еще что-то хотел сказать, даже лоб наморщил, но снова шатнулся в сторону, и помощник, ухватив за руку, плавно стал разворачивать его лицом к другой ковровой дорожке, которая вела к борту № 1. Взобравшись по трапу, президент отодвинул помощника в сторону, обернулся и помахал рукой оставшимся на летном поле.
Заревели турбины, самолет взмыл в небо и скоро бесследно истаял в синеве летнего дня.
В лето, как быть тому,
маленький конопатый мальчик стоял на шатком дощатом навесе, размахивал руками, притопывал ногой от восторга и голосил что есть мочи:
— Летит! Летит! Вон он летит! Видишь?!
Молодой настоятель Успенской церкви отец Николай оторвался от своей работы — он бетон в это время замешивал — взглянул на своего первенца, отшагнул в сторону от шумевшей бетономешалки и улыбнулся:
— Ты о чем кричишь, Алексей?
Мальчик не ответил. Растерянно крутил головой, глядя в небо, и на лице светилась такая обида, что даже веснушки на носу чуть поблекли. Понурился и заморгал глазенками, готовясь вот-вот заплакать.
Отец Николай, продолжая улыбаться, снял сына с навеса, под которым лежали мешки с цементом, подкинул его, поймал и, прижимая к себе, присел на большую чурку, стоявшую рядом с высокой кучей песка. Удобней усадил Алексея на коленях, спросил:
— По какой причине печаль одолела? О чем кричал?
Сын швыркнул носом, подумал и обиженно ответил:
— Я вчера его видел и сегодня видел, а он взял и потерялся.
— Да кто потерялся-то?
— Голубь! Белый! Вот так вот кругами летал, ниже, ниже, а потом раз — и потерялся.
— Не переживай, если видел, значит, он уже не потерялся.
Отцовская ладонь пригладила кудрявые волосы, и Алексей успокоился. Заулыбался, показывая дырку вместо переднего зуба, и сообщил, как о деле решенном:
— Я теперь все время вверх буду смотреть. Как он прилетит, сразу увижу.
— Обязательно. Мы с тобой много чего увидим, вот храм скоро освятим, икону Богородицы, Семистрельную, из монастыря доставим, владыка благословил, чтобы нам передали. Порядок еще наведем, дорожку забетонируем, мусор подметем, баба Аня с мамой цветы посадят — красота будет.
— А вон мама идет! И баба Аня тоже идет! Эй, мы здесь! Здесь! — Алексей соскользнул с отцовских колен, побежал к воротам, в которые уже вошла женщина, одетая в темное платье и в темный платок, а рядом с ней — молодая матушка. Внук подбежал к бабушке, ткнулся ей в колени, поднял вверх голову и снова заголосил, притопывая ногой от восторга:
— Летит! Летит!
Над новым каменным храмом, над золоченым крестом, впечатанным в августовское небо, рисовал широкие, плавные круги белый голубь. Вот он спустился совсем низко и занял место у основания креста, сложив крылья. Смотрел сверху на людей, стоявших на земле, а люди смотрели на него и все видели своими глазами, что над храмом, над старым селом Успенское, нынешним Первомайском, занимается особый свет, какой бывает лишь ранним утром, когда истаивает и уходит с земли ночная темень. Звенел, не умолкая, ребячий крик:
— Я же говорил, что видел! Прилетел! Прилетел!
ДОК — деревообрабатывающий комбинат.
«Фазанка» — обиходное название сельского профессионально-технического училища, СПТУ.
эСО — Сибирская область.
Здесь и далее стихи Александра Денисенко.
«Не дай бог!» — бесплатная газета, созданная для поддержки действующего президента и издававшаяся гигантскими тиражами.
КПЗ — камера предварительного заключения.
ВОХР — вневедомственная охрана.
ОБХСС — отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности.
Десятидворки — собрания жителей десяти рядом стоящих домов.
Румыны — так в Приднестровье называли военных Молдавии.
ОПОН — отряд полиции особого назначения.
Мирно Снегур — президент Молдавии.
