Сегодня все смешалось. Те, кто имели деньги, могли жить в апартаментах членов Политбюро. Это все равно, что купец поселился бы в царских покоях. В начале года в санатории для самых избранных убили бизнесмена, и администрация Президента распорядилась путевки в санатории экстракласса бизнесменам не продавать, чтобы не нервировать новую привилегированную элиту.
Но даже этот санаторий второго разряда поразил меня огромным десятиэтажным корпусом, который тянулся метров на двести. В парке были еще и коттеджи, старые, деревянные, с пятидесятых годов, и новые, кирпичные. К одному из них подрулил шофер.
Двое молодых парней сидели под тентом возле коттеджа. Третий находился в холле первого этажа и смотрел по телевизору футбол. Короткое помповое ружье стояло в углу. Ситуация вполне для американского фильма. Ты мертвец, подумала я тогда про парня, потому что, чтобы дотянуться до ружья и взять его в руки, потребуется не меньше трех секунд. Во всех фильмах стреляли через секунду, уже при входе.
И вдруг я услышала свой голос, потом возражения Ржавичева. Мой голос мне не понравился: раздраженный и даже чуть плаксивый.
Иногда мне снится такое, что в жизни происходить не может, я даже не пугаюсь, потому что понимаю: это сон надо сделать усилие и проснуться. Я вдохнула, выдохнула, закрыла и открыла глаза, но по-прежнему слышала свой голос.
Я прошла к веранде, откуда доносился голос, и увидела отца, Настю и Малого Ивана, которые слушали на портативном магнитофоне пленку с записанным разговором.
-- Записывают персонально меня? -- спросила я.
-- Прослушиваются все члены Совета директоров. Идет утечка информации. У меня нет другого выхода, -- ответил отец.
-- Если они узнают об этом, то могут подать в суд, это нарушение прав человека и вторжение в личную жизнь. Сколько человек знают о прослушивании?
-- Трое: я, Настя и Малый Иван.
-- А служба безопасности? Викулов, например?
-- Нет.
-- Хороша же служба безопасности, которая не знает, что в организации установлены жучки.
-- Да, не хороша, -- согласился отец. -- Будем менять. Но ты, в принципе, провела эти два дня замечательно. Мы проанализировали. Ты практически не допустила ни одной ошибки. Небольшой перебор только с Ржавичевым.
-- Но на корабле бунт. Команда вышла из подчинения. Они сделают все, чтобы меня убрать.
-- Им это будет сделать довольно трудно.
-- Не так уж и трудно, -- не согласилась я. -- Мне нужен гарантированный запас времени.
-- Не понял, -- сказал отец.
-- Ты издаешь приказ, что я исполняю обязанности и если не справлюсь, то во главе компании станет твой первый заместитель. Один месяц они решат потерпеть, а за месяц я во многом разберусь.
Настя и Малый Иван переглянулись.
-- С вашей помощью, -- добавила я. -- Но быть полностью пешкой мне противно.
-- Хорошо, -- согласился отец. Он закрыл глаза, и я поняла, что он согласился не потому, что я права, а потому, что устал. Сегодня он был бледнее, чем вчера. -- Вы погуляйте с Настей, а я с Малым Иваном обговорю технологию принятия решений.
Мы с Настей вышли. Охранник по-прежнему смотрел футбол по телевизору. Настя, проходя мимо, взяла помповое ружье.
-- Эй! -- сказал охранник. -- Не балуй!
Настя резко передернула затвор и направила ружье на охранника.
-- Считай, что ты своих детей сиротами оставил, -- Настя в несколько движений разрядила ружье, патроны разлетелись по холлу, и бросила ружье на диван.
Тот, кто занимался стрелковым спортом, мгновенно вычисляет профессионала. Настя разрядила ружье, как профессионал. Охранник, кряхтя, собирал патроны, Настя посмотрела на него и вышла на веранду.
-- Терпеть не могу дилетантов, -- сказала она, предложила мне сигарету и закурила сама.
Коттедж был построен на окраине парка. С веранды просматривалось поле, засеянное овсом, который уже начинал желтеть. Вдалеке виднелась колокольня разрушенной церкви, за полем, на лугу у речки паслись коровы. Родной российский пейзаж.
-- Сколько до этой колокольни? -- вдруг спросила меня Настя.
-- Не меньше километра, -- прикинула я.
-- Тысяча восемьсот метров, -- определила Настя и спросила охранника: -- Шеф на этой веранде бывает?
-- Бывает, -- ответил парень постарше, по-видимому, главный здесь. -- Он любит сидеть и смотреть на поля.
-- Сюда его не вывозите, -- сказала Настя.
-- Извините, мадам, -- ответил охранник, -- мы подчиняемся только товарищу Викулову. А он приказал выполнять все пожелания шефа.
-- Идиот, -- прокомментировала Настя, когда охранник отошел. -- Страна непрофессионалов. Ну, чего вытаращилась? Не понимаешь?
-- Не понимаю, -- призналась я.
-- Веранда просматривается с колокольни и с того пригорка. Если просматривается, значит, и простреливается.
-- В думаете?
-- Я не думаю, я фиксирую. И вообще, мы на "вы" или на "ты"? Давай, на "ты". Нечего подчеркивать мой возраст.
Медсестра, женщина лет пятидесяти, по-видимому, знакомая Насти, вышла на веранду.
-- Вас зовут, Настя, -- попросила она. И вообще, на сегодня хватит. У него давление поднялось.
-- Принято к исполнению, -- заверила Настя.
Мы с Настей вернулись в спальню. Малый Иван на компактном компьютере "Кенон" со встроенным принтером закончил печатать и включил принтер. Лист бумаги начал медленно выползать. Принтер работал с каким-то кряхтением, будто выполнял работу не по силам. Наконец, отпечатанный лист вышел из щели. Отец просмотрел его, подписал и протянул мне.
На бланке компании был напечатан приказ, что обязанности президента компании временно, на два месяца, выполняет Бурцева Вера Ивановна. Если за это время Бурцев И.К. не сможет приступить к своим служебным обязанностям, то обязанности президента компании автоматически переходят к первому заместителю.
-- Мы проанализировали ситуацию и пришли к выводу, что ты права. Но все-таки нужно два месяца. Это тоже срок небольшой. Перетерпят. Им нет смысла задираться из-за двух месяцев. Как дома, как Анюта?
-- Отправляю в деревню к родне.
-- Если потребуются деньги, возьми в бухгалтерии, Настя все оформит.
Медсестра сделала круговые движения, что могло означать только -- "закругляйтесь"!
Я подошла к отцу, поцеловала его. Он слабо улыбнулся и закрыл глаза.
-- Поедем на моей, поговорим по дороге, -- сказала Настя, направляясь к своей красной "восьмерке".
-- Шофера, может быть, отпустить? -- предложила я.
-- Отвыкай от советских привычек, -- ответила Настя, -шофер должен рулить -- хорошо и молча, уборщица -- убирать хорошо и как тень. Все убрано, а ее никто не видел.
-- А секретарша? -- спросила я.
-- Секретарша должна помогать и учить учительниц, которые решили, что они запросто могут стать президентами компаний.
-- Но незаметно и с тактом, -- добавил Малый Иван.
-- А уж это исходя из индивидуального восприятия: некоторых -- незаметно и с тактом, другие быстрее понимают, когда их бьют в лоб или по лбу. Мы поедем, не торопясь, с заездами, -- сказала Настя водителю, проходя мимо "Хонды". -- А ты рули в привычной манере и жди нас в офисе.
Малый Иван с трудом разместился на заднем сиденье, я села рядом с ним. Настя мгновенно проскочила по территории санатория и понеслась по шоссе, обгоняя слишком медлительных водителей.
-- У меня есть несколько вопросов, -- сказала я.
-- Несколько -- это хорошо, -- прокомментировала Настя. -У нормальных женщин всю жизнь только два вопроса: как жить и с кем спать? Давай твои вопросы.
-- Разве обязательно информацию передавать по телефону? Я с детства слышу -- это не телефонный разговор. И во всех фильмах про шпионов никто не пользуется телефоном, а есть всякие тайники, передача информации на ходу. И если к нам конкурентами заслан стукач, то он об этом не скажет ни по телефону, ни в своем кабинете.
-- Ваня, у тебя появился сторонник, -- сказала Настя.
-- Я тоже так считаю, -- согласился Малый Иван. -- Но шеф и Настя придерживаются другой концепции. Они считают, что мы можем определить информатора не впрямую, а косвенно, прослушивая все разговоры и анализируя их.
-- Послушай про себя, Вера, -- сказала Настя. Она выщелкнула кассету с записями джаза из магнитолы и вставила другую. Я услышала голос Заместителя и юриста.
-- Вначале по учительнице, -- это начал Заместитель.
Юрист: В школе работает тринадцать лет. Первый ее жених -студент консерватории Рапопорт, еврей.
Заместитель: С такой фамилией национальность можно не называть.
Юрист: Иван развалил намечающийся брак.
Заместитель: Не очень понятно. Иван -- не антисемит.
Юрист: В это время семья Рапопортов собиралась эмигрировать в Израиль. Для начальника главка министерства это могло иметь нежелательные последствия.
Заместитель: Они эмигрировали?
Юрист: Да. Через год, как только сын закончил учебу в консерватории. Сейчас он -- гражданин США. Богат, знаменит, живет в основном в Европе, дома в Лондоне и в Женеве. Женат. Двое детей.
