листал страницы книги, читал и снова листал, и снова читал…. Гладил ее волосы.
– Пошли наверх. Это был долгий день, – сказал он.
Когда она проснулась, его не было в постели. Она позвала его, но ответа не последовало. Вышла на балкон, взглянула в сад. Рассвело. Он стоял на коленях у вересков, сыпал землю из мешка в ямы у рассады и приминал ее руками.
Утром принес ей кофе на чердак, рассказал ей о том, что хотел бы собачку вроде Дейзи. Потому что у них есть сад, и такая Дейзи была бы здесь счастлива.
Понедельник они провели вместе с Марикой и Витольдом. День был прекрасный, солнечный. Марика все спрашивала Якуба, почему он такой грустный. Якуб говорил, что никакой он не грустный. Надя знала, что это неправда.
Во вторник после обеда они отправились в аэропорт. На тему книги больше разговоров не было.
ОН: в стакане на полочке в ванной комнате у его отца несколько зубных щеток. Он регулярно покупает новые, но это не значит, что выбрасывает старые. Якуб взял самую новую и поехал с ней в лабораторию, у которой, судя по отзывам в интернете, была безупречная репутация. Удовольствие недешевое, но зато была гарантия, что не придется ничего переделывать или в чем-либо сомневаться. Ну и как положено, весь набор патентов и сертификатов, в соответствии со стандартом Евросоюза. Аккредитация, дающая право использовать «результаты лабораторных исследований органами следствия и правосудия».
В этой лаборатории не принимали материалов, отправленных по почте. Он сдал «материал» (зубную щетку отца и свою кровь) лично, оставил паспортные данные и подписал бумагу о неразглашении. Именно по этой причине плата за услуги принималась только наличными. Результат теста должен был быть к вечеру, а забрать его можно завтра утром. И тоже только лично. Он сказал, что у него есть время, и что подождет до вечера.
Пришлось кантоваться в Старбаксе, недалеко от здания лаборатории. Время провел исключительно плодотворно: доделал свое выступление для Рейкьявика, послушал уроки французского, сделал заданные Марикой упражнения. К зданию лаборатории он вернулся только поздно вечером. Сел на кожаном диване в холле, но просто так, без дела, сидеть он не умел и стал перечитывать «эту книгу». В какой-то момент заметил на лестнице молодую девушку в белом халате. Она подошла к стоящему у выхода автомату с напитками, покрутилась около него, а потом, улыбаясь, обратилась к Якубу с просьбой разменять двадцатизлотовую купюру. Он выступил со встречным предложением: «профинансировать» ей все, что она выберет, а она ему расскажет, как делаются тесты. Она посмотрела на него удивленно и через некоторое время присела на диван с бутылкой минеральной воды.
– Это зависит от того, что ты хочешь знать, – сказала она.
– Я принес зубную щетку отца, а в лаборатории у меня взяли кровь, – ответил он, не глядя на нее.
Она задумалась:
– Значит, тест на отцовство?
– Типа того… – ответил он едва слышно.
Девушка вытащила из кармана халата блокнот и вырвала из него листок.
– Из биологического материала, доставленного на зубной щетке, мы извлекаем ДНК отца, а из крови твою ДНК, – начала объяснять она, подсев к нему поближе. – А потом с помощью специальных ферментов мы вырежем из твоей ДНК последовательности нуклеотидов разной длины. Короче, последовательности АТЦГАТГАТЦ, ну и так далее. Точно такими же ферментами мы вырезаем цепочки из ДНК отца. Это ограничительные ферменты – рестриктазы. Они умеют находить в ДНК цепочки аналогичной длины. Мы поместим эти цепочки в аппарат для электрофореза. Это так называемые маркеры. Чем больше маркеров, тем результат точнее. У нас мы используем двадцать четыре маркера, когда есть только материал от отца и ребенка. Если имеется материал еще и от матери, то шестнадцать. Электрофорез – может, это и звучит мудрено, но на самом деле это кювета, наполненная специальным пористым гелем из сахаров. Ты все понимаешь? – спросила она.
Он кивнул, а она продолжила:.
– А поскольку ДНК имеет отрицательно заряженные фосфатные группы, то она естественным образом электризуется отрицательно. Если разместить электроды на обеих сторонах кюветы, то эти вырезанные последовательности нуклеотидов будут медленно перемещаться от отрицательного электрода к положительному. Чем длиннее цепь, тем медленнее будет она двигаться, потому что через гель мы толкаем что-то более тяжелое. А это занимает больше времени. Перемещающиеся в кювете от минуса к плюсу фрагменты ДНК, маркеры, облучаем радиоактивными элементами. На фотопленке они оставляют более яркие следы, создавая спектр.
На бумажке слева она стала рисовать фрагменты его ДНК, а справа фрагменты из генетического материала отца:
– Более длинные фрагменты ДНК оставят следы в начале спектра, более короткие ближе к концу, потому что они двигались дальше. Если вырезанные из ДНК отца фрагменты идентичны с фрагментами ДНК из твоей крови, то в этом геле они должны переместиться ровно на то же расстояние. Если твой спектр совпадет со спектром потенциального отца на фотопленке, значит это твой отец. Если произошло смещение спектров, это не твой отец. Если вкратце, то как-то так выглядит. А сам-то ты чего, вроде грамотный, взял бы да почитал. Сейчас этой информации навалом… Слушай, а отец-то твой знает, что ты принес его зубную щетку в нашу лабораторию?
– Не знает…
– Очень хорошо, – сказала она, вставая с дивана.
Около семи вечера девушка снова спустилась в холл. Протянула ему белый конверт. Попросила удостоверение личности. Он расписался в акте о получении результатов теста. Сунул конверт в рюкзак. Сел на велосипед. Поехал самым длинным путем – через парк – к дому номер восемь. Когда налетел сильный порыв ветра и хлынул ливень, пришлось прибавить ходу, ведь дома он оставил приоткрытое окно на чердаке. Помчался на чердак и закрыл ставни. Пол был залит. Пришлось собирать воду полотенцами.
Закончив борьбу с последствиями ливня, сел за стол. Взял в руки фотографию в деревянной рамке, на которой он сам, его улыбающийся отец и Надя стоят перед воротами монастыря. Достал конверт из рюкзака, а из конверта – многостраничный отчет: номер формы, голограмма, уникальный номер отчета – никто другой не имеет, не имел и не будет иметь такого номера, описание состояния образцов. Предоставленные им образцы были оценены как «очень хорошие». Далее был генетический профиль в виде таблицы, описывающей коды маркеров, о которых говорила лаборантка. В графе рядом с кодами – две цифры. Потом – длинное описание метода исследования, которое убеждает понимающих людей, что и здесь все в порядке.
А на последней странице – параграф, озаглавленный «Вероятность в оценке соответствия». После анализа предоставленных образцов лаборатория проводила расчеты, какова
