(Все смеются, понимая мою иронию над самим собой. Чокаются. Выпивают.
Нижеследующий рассказик о Леониде также посвящается тостуемому.
С дружеским рукопожатием
Салв).
75
Леонид ни разу не обернулся.
Он знал:
Все пятнадцать будут стоять до
конца.
Даже если придётся остаться на
Фермопилах навсегда.*
* Намеренная ошибка. На Фермопилах было тридцать, а не пятнадцать спартанцев. Прим. автора.
Здравствуй, дорогой, здравствуй, любимый мой, здравствуй, мой Лёнечка... Лёня, Лёнечка, Леонид. Как мне не хватает тебя сейчас. Как мне не хватает твоего большого тела, твоего полусон- ного бормотания, твоего глубокого ума, твоих больших очков на моём столе.
Ты был уже большой, когда я только начала ходить. Ты был молод, красив, остроумен, пытлив, когда я догнала тебя ростом. Я стремилась к тебе честно и открыто, но боялась показать, что я влюблена в тебя до умопомрачения. И наконец ты понял это. И забрал всё в свои руки. Ты забрал меня и добрую половину моего внешнего мира - и все мы были только рады этому. О господи, как же я ревновала тебя к другим! Как я ревновала тебя к любому чужому прикосновению, к любому, пускай дружескому, поце- лую. Вспоминаю, как из толпы гуляющего по набережной народа вдруг выбежала маленькая девочка с цветком и, бросившись к тебе на руки, подарила этот цветок тебе. Помню, как ты стоял, держа её на руках. Красивый, ещё молодой душой, высокий, статный, и все обращали на тебя свой взгляд. Я сбиваюсь в мыс- лях и воспоминаниях.
Помню любимого тобой деда Владимира, его строгий, светлый, глядящий вдаль взгляд с фотографии, которую ты носил с собой.
Помню, как мне нравилось видеть неподдельное уважение к тебе со стороны твоих товарищей, их стремление услышать твоё мнение, твой взгляд на вещи, расположить тебя к себе, но ты всегда подпускал и отпускал от себя с большой осторожностью.
Никогда не забуду, как на дне рождения Андрея, ты, говоря
76
тост, слегка запутался, но никто не подал и виду, - твой автори- тет опережал тебя. Ты был самый лучший. Ты шёл впереди, как тот Леонид на Фермопилах. Я шла за тобой, как те пятнадцать за своим вождём. Ты расправлялся с врагами, как ребёнок с куку- рузными палочками... (Боже, я задыхаюсь в своих чувствах.)
Я любила тебя. Ты ушёл, и всё опустело. Я смотрела по сторо- нам и с ужасом замечала: всё опустело.
Я никогда не перестану любить тебя.
Я не представляю лучшего периода моей жизни.
Я любила тебя, люблю и буду любить.
Я хочу громко прокричать твоё большое имя.
Я люблю тебя, мой Лёня - мой Леонид Ильич Брежнев!
Подпись: Всегда твоя
Страна Советов
77
Никогда не следует забывать, насколько важны сопутствующие условия. Пример: Сибирь. Холодно. Зуб на зуб, естественно, не попадает. И вдруг: "Я тебя люблю. Ответь мне..." Ну, в общем, так себе условия. А да, забыл: там ещё вьюга и пурга была... Нет, чтоб подождать, когда тихо, спокойно, солнечно... Чтоб всё со- лиднячком, понимаешь...
Теперь хороший пример: встреча со старым другом, студенчес- кое общежитие, маленькая кухня. Бутылка отличной ледяной водки; перед тем как класть в морозильник, желательно бутылоч- ку, соответственно, ополоснуть холодной водой, чтоб с мороз- цем, понимаешь, вытащить. Хлеб и много сливочного масла (чтоб правильней впиталось)... Пока готовим закусь, надо по первенькой. Ну и, как водится в приличных домах Европы, тут же вдогонку вторую, - по уходящей, так сказать (скороговорочку насчёт перерывчика между первой и второй, надеюсь, все в школе учили?). А тут и бульба подошла. А мы в неё, в варёную, маслица сливочного и зеленьки добавим для вкуса, ну и как водится, лучка репчатого. Ух-х-х-орошо! Черёд третьей подошёл, а мы её уважим. А мы сидим уже, как культурные, - за столом, - да в салатик с помидорчиками, - да сметаночки. Тут четвёртая сама просится, и тосты уже с шестой, седьмой милее стали. Сосисочки поджарились. И хорошеет вокруг всё, и ничего, что немно- го не убрано... Трах! - а бутылка взяла и кончилась. Стоит вся никакая и молчит... Ну, свои пятнадцать капель из неё спичкой-то мы, конечно, выудили, а дальше?
Сидим. Грустно. Закуска градус крадёт. Говорим ещё по инер- ции. Ну что? обедать, как свиньи, - без водки?!
А тут ещё Петрович вломился: "Мужики, анекдота желаете?"
"Ну давай", - это мы, этак хмуро.
- Дед, ты на войне был?
- Ну!
- Чё ну?
- Ну не был.
И гогочет, прескверный. И глаза у него мягкие, да в кучу:
- А вы чё, киряете? А чё меня не позвали? Во суки!
- Петрович, спасай, старичок! Без бутылки остались.
- Ну есть там заначка, - обиженно, - а чё не позвали-то? Во
78
суки, а?..
И вот Петрович уже с нами. И бутылочка его с нами. Водка будет попроще, без смака, но водка! А хулицемерить???
Петрович наш с новыми силами:
- Мужики, вы вчера "Ватерлоу" смотрели по телику?
- Да.
- Я не досмотрел. Чем кончилось?..
Да хорошо всё кончилось. Допили мы Петровича бутылку. Хороший ты мужик, Петрович. Нужный!
Ну и, конечно, родина его, соответственно, не забудет. Оста- лось всё это дело в ближайшем баре пивком лакирнуть и сказать пару добрых слов о том, как "всё было хорошо"... Пришли. За- лакировали. - О, гляди, какие девочки симпатичные! - Ну твоя-то похуже будет.
Вот это условия!..
И ещё один хороший пример прекрасных сопутствующих ус- ловий и важности не забывать их... Вечер... Ты и, вчера познако- мившись, она. Везде очень чисто. Дама ("и ты ли собеседник?") в кресле. Не спеша готовишь ужин. Говядину обмакнуть в яйце, ванильных сухарях, немножко майонеза и капельку муки. Да на сковородку. Салат: жатая капуста, огурец, зелень, болгарский перец, оливковое масло. Жареная картошка с мелко нарезанным лучком и красным перцем (опять же болгарским). Французское, красное, сухое. И чтоб не меньше пятилетней выдержки. И чтоб хранилось оно в хороших бочках... Дорого? А ты что хотел?! Искусство, брат... Можно даже без свечей, а наоборот, много яркого света...
Да, не забудь утром сказать ей, сколько ты любишь ложечек сахара в утренний кофе (хотя я лично предпочитаю чай).
Насчёт сопутствующих условий у меня всё.
Моему санкт-петербургскому дяде.
79
Двадцать первое августа тысяча девятьсот девяносто шестого года. Я пишу эти строки двадцать первого августа тысяча девять- сот девяносто шестого года. Эта дата выбрана случайно. Просто именно сегодня захотелось написать о течении времени, событи- ях, сменяющих и наползающих друг на дружку, о постоянно меняющемся внутреннем и внешнем мире...
Я родился за девять лет до Московской Олимпиады, а ещё че- рез девять лет после неё покинул навсегда Союз нерушимый и плачущего Мишку. С возрастом всё меньше и меньше зарекаешь- ся, и поэтому я даже не представляю, что будет со мной ещё лет через девять после сегодняшнего дня.
Сколько прошло событий, настроений, веяний, волнений, ра- достей. Сколько было человеческого ума, человеческой тупости, надёжности и предательства, нужности и ненужности, широких и узких объятий, искренних и неискренних улыбок, желанных и нежеланных женщин и много слов, слов...
Университетские годы. Глобальная беззаботность. Локальные радости и огорчения в общем, движущемся широким шагом учебном процессе. Через шесть лет после приезда в новую страну у меня университетский диплом. Какой-то новый этап. Тоже важ- ная дата и радость родителей. Провёл ещё одну черту отсчёта и пошёл дальше... Уже три месяца в должности инженера. Светлый кабинет, прекрасный вид из окна. Можно добавить ещё кучу все- го посередине, но кого это интересует?.. Много фактов, событий, историй, анекдотов, встреч, прощаний.
- Давно не виделись! Как жизнь?
- Может, посидим в баре вечерком?
- Ну, как-нибудь. Запиши телефон.
- Как работа? Всё хорошо? Ну слава богу.
- А как вообще? Бывало и лучше? А хуже?
- Тренькни мне через неделю и забегай.
- Ну, давай по-малой - за встречу.
- Алё, Лара? Пригласи меня на глупость. Когда
заканчиваешь? В восемь? Я заеду.
- Ну, давай попоём?! Ой мороз, мороз.
Не морозь меня,
Не морозь меня,
81
Моего коня...
Анекдот старый слышал:
- Посетители дожидаются в приёмной у врача.
Выходит мужик: - Кто вчера кровь сдавал?
- Я.
- А рост какой?
- Метр семьдесят пять.
Уходит.
- Доктор, доктор, а рост зачем-то?
- Да не доктор я, - плотник.
- Может на море в субботу?
- Ну давай уже спать - завтра рано на работу.
...Обниму жену,
Напою коня...
- Завтра брат отца прилетает из Питера - поеду встречать. Мы с ним шесть лет не виделись.
- Две трефы - не одна трефа.
- Они плохо о тебе говорили.
- Да плевал я на них.
- Ты на всех плевал?!
- Да.
- Так нельзя.
- Ну ты же видишь, что можно.
- Понадеемся, что поутрянке будет клёв нормальный.
- Ну, давай на посошок... подожди, давай, чтоб прошлое не предавалось.
Сколько прошло событий, настроений, веяний, волнений, радостей. Сколько ещё будет.
