Дороти вспыхивает от волнения. Нет, не просто от волнения — от целеустремленности. Испытывает легкий страх, но такой, которым упиваешься. Моет и вытирает руки, думая: «Вот же угораздило снова полюбить жизнь у самой финишной черты».
Стук становится все торопливее и громче. Она пересекает гостиную, прокручивая в голове аргументы по поводу защиты права собственности, которые помог подготовить Рэй. Она провела несколько дней в публичной библиотеке и в здании муниципалитета, изучая местные постановления, судебные прецеденты и муниципальный кодекс. Принесла мужу копии, и он слог за слогом объяснил все непонятное. Она штудировала книги, собирая статистику о том, насколько преступно косить, поливать и удобрять, сколько пользы может принести полтора акра восстановленного леса. Здравый смысл и логика всецело на ее стороне. Против нее — одно лишь неразумное и первобытное желание. Но когда она открывает дверь, на пороге обнаруживается тощий паренек в джинсах и рубашке-поло, из-под бейсболки «Сделано в США» торчат всклокоченные светлые волосы; весь план защиты меняется.
— Миссис Бринкман? — На обочине за спиной у паренька трое еще более юных мальчиков, перекрикиваясь на испанском, выгружают оборудование для газонов из пикапа с прицепом. — Нас прислали городские власти, чтобы навести порядок у вас дома. На это уйдет всего несколько часов, и город не выставит вам счет.
— Нет, — говорит Дороти, и глубокий, теплый, мудрый тон, которым она произносит единственное слово, приводит паренька в замешательство. Он открывает рот, но слишком сбит с толку, чтобы сказать хоть слово. Она улыбается и выпячивает грудь. — На самом деле тебе не хочется этого делать. Скажи городским властям, что это было бы ужасной ошибкой.
Она помнит этот секрет с тех пор, как выступала на сцене: мобилизуй свою внутреннюю волю. Призови все воспоминания о прожитой жизни. Держи ее в голове: всю истину и всю ложь. Это крайне логичная вещь. Нет ничего сильней, чем кредо.
Парнишка колеблется. Его не подготовили к встрече с такой властной женщиной.
— Ну, если все в порядке…
Она улыбается и качает головой, раздосадованная его словами.
— Не в порядке. На самом деле, не в порядке.
«И ты это отлично знаешь. Пожалуйста, не заставляй меня унижать тебя еще сильнее».
Парнишка паникует. Она смотрит на него ласково, с пониманием, а больше всего с жалостью, пока он не отворачивается и не приказывает своим ребятам складывать оборудование обратно в грузовик. Когда они уезжают, Дороти закрывает дверь и хихикает. Ей всегда нравилось играть колоритных сумасшедших.
Это ерундовая победа, весьма незначительная отсрочка. Городские власти вернутся. Косилки и ножницы приступят к работе, и в следующий раз они накинутся без спроса. Они побреют двор наголо. Штрафы будут накапливаться, вместе с пенями за просрочку и другими взысканиями. Дороти подаст встречный иск и будет сражаться в суде до последней апелляции. Пусть город конфискует дом и бросит парализованного человека в тюрьму. Она всех переживет. Анархия новых ростков и следующей весны на ее стороне.
Дороти возвращается на кухню, где заканчивает готовить обед. Она кормит Рэя, рассказывая ему о бедном мальчике и его иностранной рабочей бригаде, которая так и не узнала, что с ними приключилось. Устраивает театр одного актера. Больше всего ей нравится играть саму себя. Она видит, как он улыбается, хотя никто другой в мире не смог бы это подтвердить.
После обеда они разгадывают кроссворд. Затем, как он теперь часто делает, Рэй говорит:
— Расскажи еще.
Дороти улыбается и забирается в постель рядом с ним. Она смотрит через окно на буйство новой поросли. В центре — дерево, которого быть не должно. Его ветви тянутся к дому; они, конечно, приближаются медленно, и все же достаточно быстро, чтобы вдохновить миссис Бринкман. Каким образом в химическом наборе со всеми его штучками появилось еще и «воображение» — загадка, над которой Дороти даже не собирается ломать голову. Так или иначе, оно существует и дарует способность узреть в подробностях — со всеми разбегающимися в разные стороны ветвями, всеми многочисленными гипотезами — Нечто, соединяющее прошлое и будущее, землю и небеса.
— Знаешь, она хорошая девочка. — Дороти берет негибкую руку своего мужа. — Просто немного сбилась с пути. Все, что ей нужно — это найти себя. Найти свое дело. Что-то большее, чем она сама.
ПРОКУРОР ДЕМОНСТРИРУЕТ ФОТОГРАФИИ с места одного из предполагаемых преступлений этого человека — граффити на обугленной стене. Первые буквы каждой строки обвиты усиками и лозами, как в иллюминированном манускрипте:
КОНТРОЛЬ УБИВАЕТ
СВЯЗЬ ИСЦЕЛЯЕТ
ВЕРНИСЬ ДОМОЙ ИЛИ УМРИ
Это центральная часть дела, основание для чрезвычайно сурового приговора, которого требует прокурор. Хочет доказать запугивание. Попытку повлиять на действия властей с помощью силы.
АДВОКАТЫ АДАМА выступают за милосердие. Они утверждают, что пожар устроил молодой идеалист, желая обратить внимание общественности на преступление против всех. Они утверждают, что продажа леса сама по себе была незаконной, а власти не смогли защитить вверенные им земли. Бесчисленные мирные протесты ни к чему не привели. Но защита разваливается. Закон по всем пунктам не допускает сомнений. Адам виновен в поджоге. Виновен в уничтожении частной собственности. Виновен в насилии над общественным благополучием. Виновен в непредумышленном убийстве. Виновен, как заключает суд присяжных — сограждан Адама Эппича, — во внутреннем терроризме.
Закон — просто записанная человеческая воля. Закон должен позволить закатать каждый акр живой земли в асфальт, если таково желание народа. Но закон позволяет всем сторонам высказать свое мнение. Судья спрашивает:
— Не хотите ли обратиться к суду с последним словом?
Мысли крутятся в голове Адама. Вердикты его освободили — он теперь как лист на ветру, он словно пламя пожара.
— Скоро узнаем, правы мы были или нет.
Суд приговаривает Адама Эппича к двум последовательным срокам по семьдесят лет каждый. Мягкость приговора его шокирует. Он думает: «Семьдесят плюс семьдесят — это ерунда. Черная ива плюс птичья вишня». Он-то рассчитывал на дуб. Он рассчитывал на тсугу или тис. Семьдесят плюс семьдесят. С поправкой на хорошее поведение, возможно, успеет отсидеть половину срока, прежде чем умрет.
Что эта была за древесина и что за дерево, из которого вытесали небо и землю? [88]
Ригведа, 10.31,7
И вслед за этим он показал мне нечто маленькое, размером с лесной орех — оно как будто лежало на моей ладони. И было круглым, как любой шар. Я взглянула на него глазами понимающими и подумала: «Что же это такое?» И был мне дан такой ответ: «Все, что было сотворено».
