440
…(в другом месте прямо говорится это и на счет славян)…— См. цитату в примеч. к с. 230. Продолжая выраженную в ней мысль, Б. Н. Чичерин писал: «Бескорыстная выходка служит личиною других замыслов; мы не рыцари христианства, мы не ревнители свободы <…> Цель войны есть, следственно, чисто политическая…» (Восточный вопрос… С. 8).
О, Грановский глубоко любил народ! — В период работы над «Бесами» Достоевский придерживался убеждения, что Белинский и западники презирали Россию и народ (см.: ч. I, гл. 1.9). К 1873 г. его мнение несколько изменилось, что отразилось на оценке в очерке «Старые люди» («Дневник писателя» за 1873 г.) отношения Белинского, Герцена и вообще западников к народу. Ту же точку зрения Достоевский развивает в комментируемом отрывке, а также в сентябрьском выпуске «Дневника писателя» за 1876 г. (см. с. 294–295).
…взгляд на народ наш заклятого западника — «лучше уж не говорить». — Достоевский вспоминает слова, которые он приводил в апрельском выпуске (см. с. 120) из статьи В. Г. Авсеенко «Опять о народности и культурных типах».
…эти жертвы старообрядцев, посылающих от обществ своих санитарные отряды…— В передовой статье «Московских ведомостей» (1876. 15 июля) сообщалось, что «общество московских старообрядцев пожертвовало значительную сумму денег на устройство походного лазарета во 100 коек для отправки в Сербию». 26 июля лазарет выехал из Москвы; 29 июля в Троицком соборе в Петербурге происходило напутственное молебствие. Отправка этого госпиталя рассматривалась как событие большой общественной значимости, и о нем сообщили многие газеты.
И, уж конечно, слышал, да и в церкви молился за упокой души Николая Алексеевича Киреева…— Николай Алексеевич Киреев (род. 1841) — отставной штаб-ротмистр лейб-гвардии Конного полка, один из самых деятельных членов Славянского комитета в Петербурге. По поручению Комитета он в середине апреля 1876 г. выехал за границу для оценки перспектив и возможностей подготовлявшегося в Болгарии восстания. Прибыв в начале июня в Сербию, он занялся вербовкой и формированием болгарских добровольческих отрядов и принял над ними командование. С началом военных действий его отряд, в который влились и сербские подразделения, принял участие в боях с турками. 6 июля Н. А. Киреев геройски погиб в сражении, о чем 7 июля М. Г. Черняев известил телеграммой Славянский комитет в Москве. Сообщение о гибели Киреева было напечатано во многих газетах; панихиды по нему служили по всей России.
И хоть падет, но будет жив — Славна кончина за народ! — Цитата из думы К. Ф. Рылеева «Волынский» (1822).
…так и остались, во весь свой век, лишь обучившимися русскому мужику иностранцами. — Имеется в виду Д. В. Григорович. В детстве его воспитывали мать и бабушка, обе француженки, а позднее он был помещен в частный французский пансион. Русскому языку он выучился у дворовых и крестьян; первые книги на русском языке прочел уже в Главном инженерном училище по рекомендации Достоевского. В комментируемом саркастическом замечании отразилось не только отрицательное отношение Достоевского к западническому либерализму 40-х гг., но и переоценка творчества Д. В. Григоровича, происходившая в 60-70-х гг., когда в его произведениях стали отмечать идиллическое, «пейзанское» изображение жизни русского мужика (А. А. Григорьев, М. Е. Салтыков-Щедрин, П. Д. Боборыкин, В. П. Буренин и др.). Ирония Достоевского направлена, по-видимому, и против И. С. Тургенева, о котором в подготовительных материалах имеется следующая запись: «Тургеневу недостает знания русской жизни вообще. А народную он узнал раз от того дворового лакея, с которым ходил на охоту («Записки охотника»), а больше не знал ничего» (XXIV, 91).
А если устыдятся уж и Грановские — а мудрецы ареопага умолкают. — В этом отрывке используется евангельский рассказ о проповеди апостола Павла в афинском ареопаге, кончающийся словами: «Услышав о воскресении мертвых, одни насмехались, а другие говорили: об этом послушаем тебя в другое время. Итак Павел вышел из среды их. Некоторые же мужи, пристав к нему, уверовали; между ними был Дионисий Ареопагит и женщина именем Дамарь, и другие с ними» (Деяния апостолов, гл. 17, ст. 32–34). Имя Фамарь фигурирует в Ветхом завете (Бытие, гл. 38; Вторая книга царств, гл. 13).
Кстати, я читал еще весной в наших газетах, что мы, русские, очень мало пожертвовали для восставших славян…— Подобные заявления высказывались в прессе неоднократно.
Что же до Австрии — заходит в дипломатическом мире речь)…— Слухи о возможном занятии Австрией части Боснии и Герцеговины периодически циркулировали и сообщались русской прессой на протяжении многих предшествующих месяцев; ходили они и в конце июля. Ср. примеч. к с. 139, 204.
…пожертвование одного русского статского советника — С год тому это передавали в газетах…— Сообщение об этом случае появилось первоначально в газете «Современные известия» (1875. 17 июня); оно было перепечатано и комментировалось рядом других газет.
Всякий знает, что такое чиновник русский — отмстить вам за свое ничтожество. — Ср. в — «Бесах» (ч. I, гл. 2.§ 4) тираду Степана Трофимовича Верховенского об «административном восторге» русского чиновника.
Лет десять назад — нету никакой. — Этот случай произошел во время пребывания Достоевского с женою в Дрездене в 1867 г.
Пузыри — склянки с мочою.
Даже у Вундерфрау — грозная и строптивая. — Вун-дерфрау (нем. Wunderfrau — знахарка) — немецкая знахарка по фамилии Гогенестер. Сведения, сообщаемые о ней в «Дневнике писателя», Достоевский узнал из устных источников (о ней, как известно из его писем, в Эмсе ему рассказывал барон Т. Ф. Ган), а также мог почерпнуть из пространного очерка «Мюнхенская знахарка. (Wunderfrau)», напечатанного в «Новом времени» (1876. 7 июля). В очерке, в частности, говорилось: «Благодаря случайным обстоятельствам, она (Гогенестер) получила известность в России, сначала в так называемом большом свете, потом и в среднем классе людей, увлеченных чудесными рассказами о ее будто бы необычайных успехах лечения. С наступлением весны из Москвы и Петербурга сотни верующих отправляются в новую Мекку, готовые на всякие денежные и нравственные жертвы, в надежде получения там разъяснения всех сомнений и исцеления всех недугов».
…вы различаете русских, разумеется, прежде всего по говору — начал уже повергать в изумление. — К семидесятым годам XIX в. французский язык в употреблении русских людей приобрел устойчивые черты архаизированного «диалекта», в котором окостенели формулы XVIII-начала XIX в. и проявлялось сильное фонетическое, лексическое и синтаксическое влияние русского языка. Отличие «петербургско-москов-ского» французского языка от живой французской разговорной речи стало к этому времени ощущаться очень остро, потому что в течение предшествующих десятилетий XIX в. французская разговорная речь и литературный язык претерпели значительные изменения под воздействием народно-парижского языка (см. подробно: Алексеев М. П. Письма Тургенева // Тургенев И. С. Полн. собр, соч. и писем. М.; Л., 1961. Письма. Т. 1. С. 74–78).
…по берегу Ланна…— река, на которой расположен Эмс.
…усиленностью картавки и грассейемана, неприличием произношения буквы р…— Имеется в виду утрированное подражание парижскому грассирующему произношению. Картавка — картавление. Грассейеман — (франц. grasseyement) — грассирование, картавление.
Гарсон (франц. garçon — мальчик) — здесь: мальчик на побегушках.
Тургенев рассказывает в одном своем романе анекдот — с истинного происшествия. — «Дым», гл. 5. Пересказывая этот эпизод, очевидно, по памяти, Достоевский допустил неточность: вторым посетителем был «настоящий француз». Анекдот — см. с. 437, примеч. к с. 28.
Я знал одного русского писателя — писал потом романы из крестьянского быта. — См. примеч. к с. 235.
