Они чувствовали, что он старается выглядеть сильным ради них.
Кто-то тихо постучал в дверь, и Георг Гофман вошел в комнату.
– Здравствуйте, Атлас, – произнес старый друг.
– Снова здравствуй, Георг. Очень приятно, что ты в третий раз пришел попрощаться со мной. – Он подмигнул Георгу. – Извините, девочки, вы не освободите нам немного места?
Майя и Алли подвинулись так, чтобы Георг смог вплотную подойти к кровати. Он взял Атласа за руку, но тот осторожно привлек его к себе для объятия. Потом он прошептал что-то на ухо Георгу, который энергично кивнул, прежде чем выпрямиться.
– Спасибо, друг мой, что привел их всех ко мне. Это самый чудесный подарок.
– Кстати, о подарках, – сказал Георг. – Алли? Мы принесли Бэра.
– Па… Ты хотел бы увидеть своего внука?
– Твоего мальчика, Алли? Он на Делосе?
Она кивнула.
– Капитан Ганс только что доставил его с «Титана».
Глаза Атласа влажно блеснули.
– Пожалуйста, принеси его.
Алли моментально исчезла и вернулась с сыном на руках.
– Па, это Бэр. Бэр, познакомься со своим дедушкой.
– Здравствуй, мой драгоценный. Можно мне подержать его? – Алли замешкалась. – Пожалуйста, я ни разу не уронил ни одну из вас и теперь не собираюсь!
Алли улыбнулась и аккуратно поместила сына на руки своего отца.
– Бэр… что за славное имя. Боже мой, Алли. – Атлас посмотрел на дочь. – Он так похож на тебя.
Сестры смотрели, как их отец воркует и возится с малышом, который каким-то образом наделил Атласа новой энергией, словно тот черпал силы от молодой жизни и будущего, которое укачивал на руках. С новым энтузиазмом Атлас принялся расспрашивать дочерей об их избранниках. Конечно, он получал подробные сообщения от Георга, но было гораздо приятнее слышать из уст дочерей рассказы о судьбах семей, с которыми он был знаком много лет назад.
Когда Майе показалось, что пришел нужный момент, она обвела сестер выразительным взглядом. Они согласно кивнули.
– Па, – сказала Майя. – Здесь кое-кто еще хочет встретиться с тобой. Она ждет снаружи.
Атлас часто задышал. Тигги взяла его за руку.
– Не пугайся, Па: это подарок от Вселенной.
Девушки встали одна за другой, и он послал им воздушный поцелуй, когда они выходили из комнаты. Потом дверь снова медленно приоткрылась, и Мерри вошла внутрь.
– Здравствуй, Па, – с улыбкой сказала она. Потом подошла к нему и нежно поцеловала в лоб.
Глаза Атласа широко распахнулись.
– Элле… – прошептал он.
Мерри покачала головой.
– Боюсь, что нет. Ирландская семья, которая удочерила меня, дала мне имя Мэри. Но все стали называть меня Мерри, потому что я была очень веселой. Ваши девочки сказали, что вы назвали бы меня Меропой, если бы нашли раньше.
– Меропа… Мерри. – Атлас просиял от этого совпадения и восторженно посмотрел на дочь. – Это и впрямь ты?
– Да, это я. Плоть от плоти.
Атлас был настолько взволнован, что не мог говорить. По его щекам текли слезы. Он протянул руку, и Мерри крепко сжала ее. Вскоре она тоже расплакалась. Оба какое-то время сидели в молчании, отец и дочь, которые впервые увиделись и узнали друг друга.
– Ты похожа на свою мать, – выдавил Атлас. – Элле была такой красивой… Видишь, вот она. – Он указал на угольный рисунок из Атлантиса, который теперь висел напротив его кровати.
– Я видела копию у Георга, – ответила Мерри. – По словам девочек, они узнали меня сразу же, как я поднялась на борт «Титана». – Она кивком указала на рисунок. – Все гадали, куда подевался оригинальный портрет.
– Я попросил Клавдию доставить его сюда. Это все, что у меня осталось от нее. – Атлас смотрел на свою дочь, задыхаясь от нахлынувших чувств. – Теперь ты здесь, и частица Элле вместе со мной. Это чудо. Прости, дорогая, что я не смог защитить тебя. Долгие годы я искал тебя по всему свету, но не ожидал, что ты окажешься в Ирландии. Я…
Мерри видела, что расстройство Атласа плохо влияет на его состояние.
– Шшш, папа, все в порядке. Теперь все хорошо. Лучше расскажи мне об Элле, о моей маме.
Атлас широко улыбнулся.
– Это будет честью для меня.
Он взял Мерри за руку и рассказал ей все, что мог. Старшая дочь наблюдала за игрой света в его глазах, пока он вспоминал свою самую большую любовь и все, чем она была для него. В конце концов Атлас утомился, и Мерри увидела, как он погружается в дремоту, по-прежнему держа ее за руку. Его хватка постепенно ослабла, и Мерри ощутила, что ее отец уходит куда-то далеко. Она поспешно встала и вышла, чтобы привести остальных на церемонию прощания.
Сестры поочередно поцеловали отца и расселись вокруг кровати, держась за руки и беззвучно рыдая.
Наконец солнце взошло над Делосом, и его лучи осветили лицо Атласа. Он открыл глаза и огляделся с широкой улыбкой, излучавшей волны тепла и доброты.
– Я вижу ее, – сказал Атлас. – Она ждет меня. Элле ждет меня…
Потом, прощаясь со своей жизнью, полной безмерной красоты, страданий и добрых дел, Атлас в последний раз закрыл глаза.
Атлантис, год спустя
Несмотря на тесноту, семь сестер умудрились поместиться в маленьком катере Кристиана.
– Ты уверена насчет управления судном, Алли? – спросил он.
– Да, спасибо, – ответила она и устроилась за рулем.
– Ладно, Ма, мы готовы, – сказала Майя и изогнулась, чтобы обернуться к причалу. Потом протянула руки.
– Oui, chérie. – Ма передала ей урну с прахом Атласа. Потом она отступила назад, и Георг нежно положил руки ей на плечи.
– Вы уверены, что не хотите отправиться с нами? – спросила Электра. – Кристиан может быстро подготовить другой катер.
– Спасибо, нет, дорогая, – ответила Ма. – Будет правильнее, если вы одни отправите его на покой.
– Мы будем ждать вас здесь, – заверил Георг.
Алли кивнула Кристиану, который отвязал причальный канат. Она завела мотор и медленно выплыла к центру озера. Июньский день был сухим и ярким, солнечный свет плясал на стеклянистой водной глади. Убедившись в том, что они достигли нужного места, Алли выключила двигатель, и сестры оказались посреди изысканной красоты горного озера.
Как ни странно, никто не испытывал скорби. Напротив, они были исполнены спокойствия и уверенности в том, что наконец смогли устроить своему отцу такие проводы, которых были лишены в прошлый раз. Катер плавно покачивался на волнах.
– Алли, ты сыграешь? – наконец спросила Майя.
Ее сестра кивнула и достала из-под скамьи футляр с флейтой. Она раскрыла футляр, приложила ко рту губную пластинку и заиграла. Сестры выбрали «Юпитер» из «Планетной сюиты» Густава Хольста, одну из любимых отцовских мелодий.
Звуки музыки доносились через
