Абрам. Ага. Куда ставить козлы?
Тоня. Я думаю, под лампочку, чтоб можно было читать. Давай я тебе помогу. Вот так. Спасибо. (Ложится на козлы.) Да, кстати, кажется, в этой комнате живет еще один товарищ? Ты мне ничего не говорил об этом.
Абрам. Ой! Совсем из головы выскочило. Что ты скажешь?.. Но ты, Кузнецова, не беспокойся, это ерунда. Он же глубоко свой парень, Васька.
Тоня. Надеюсь, он не женат?
Абрам. Кто? Васька – женат? Закоренелый холостяк.
Тоня. Да, я его знаю.
Абрам. Он уже приходил?
Тоня. Побежал за веником. Сейчас придет.
Абрам. Слушай, Кузнецова… Ты его уже информировала, что мы регистрировались?
Тоня. Нет. Но он все время на меня смотрел как-то так, что я думаю – догадался.
Абрам. Ты думаешь – догадался? Ай, как нехорошо! Между прочим, ты сегодня обедала?
Тоня качает головой.
Ужасно жрать хочется. Может быть, у Васьки что-нибудь есть? (Ищет.) Колбаса. Кузнецова, как ты думаешь, если я у него возьму немножко колбасы – это этично или не этично?
Тоня. Не этично.
Абрам. Так он же глубоко свой парень.
Тоня. Да? А мне показалось – наоборот, признаки нездорового обрастания: полосатый галстук, нэпманские штиблеты – в общем, имеет вид Сухаревского жениха.
Абрам. Неужели вид жениха? Я таки, по правде сказать, давно замечаю, что Васька обрастает. Кстати, все-таки надо с ним согласовать вопрос о нашем браке. Я думаю, он может только приветствовать. Так не брать Васькиной колбасы? Или, может быть, взять? А, Кузнецова, как ты думаешь? Или не этично?
Тоня. Можно сложиться на четыреста граммов краковской. У тебя деньги есть?
Абрам. После козел осталось двенадцать копеек и восемь завтра на трамвай.
Тоня. У меня тут тоже что-то… Погоди… Пять, десять… А вот еще… Тридцать девять копеек. Давай свои деньги. Тут, за углом, кажется, ларек. Я сейчас сбегаю.
Абрам. Почему именно ты сбегаешь, а не я? Я же все-таки твой муж.
Тоня. Муж? Абрам, я тебя прошу без мещанства. Ты покупал и тащил козлы, а я пойду за пищей.
Абрам. Взаимное понимание, разделение труда и рабочий контакт?
Тоня. Именно.
Абрам. Тогда не возражаю.
Тоня уходит.
Явление VI
Абрам (один). Что нужно для прочного брака? Сходство характеров, взаимное понимание, классовая принадлежность, общая политическая установка, трудовой контакт. Сходство характеров? Есть. Взаимное понимание? С полуслова. Классовая принадлежность? Имеется. Общая политическая установка? А что же! Трудовой контакт? Ого! Так в чем же дело? Может быть, любовь? Социальный предрассудок, кисель на сладкое, гнилой идеализм… А между прочим… (Нюхает воздух.) Ух! На всю комнату колбасой пахнет… Или не этично? А?
Явление VII
Входит Вася с метелкой.
Вася (увидел Абрама, смущен). А! Ты уже пришел. (Начинает чрезвычайно смущенно подметать. Про себя.) Надо ему сразу сказать.
Абрам (про себя). Надо его информировать. (Ему.) Здорово!
Вася. Здорово! Слушай, Абрам. (Про себя.) До чего неловко! (Ему.) Такое дело, Абрам… Тут тебя Кузнецова, между прочим, дожидалась, видел?
Абрам (тревожно). Так что из этого следует? Ну, дожидалась и дожидалась, а что такое?
Вася. Да нет, это так, между прочим.
Абрам. Между прочим?
Вася. Между прочим… Абрам…
Абрам. Ну? Она тебе ничего не говорила?
Вася. Ничего. А что?
Абрам. Ничего. Это я так, между прочим.
Вася. Между прочим?.. Ага… Абрам… Ты себе, я вижу, купил козлы?
Абрам. Ну, ерунда. При чем тут козлы? (Про себя.) Надо его информировать. (Ему.) Кстати, о козлах… Я должен задать тебе один принципиальный вопрос.
Вася. Ну? (Про себя.) Кажется, догадался.
Абрам (с отчаянием и мрачной решимостью). Васька! Ты допускаешь, чтобы в этой комнате помещалось трое?
Вася (отчаянно). А в чем дело?
Абрам. Я тебя спрашиваю: этично это или не этично?
Вася. Ясно, что этично. А куда же иначе деваться? Ты же, кажется, глубоко свой парень. Сам понимаешь.
Абрам (в восторге). Правильно, Васька! Вот за это я тебя люблю! Спасибо, старик! Я знал, что ты не подкачаешь. Даю тебе честное комсомольское слово, что постараюсь тебя не стеснить.
Вася (со слезами умиления на глазах). Спасибо, друг! Спасибо, Абрам! Я всегда говорил, что ты глубоко свой парень. Как бы только я тебя не стеснил.
Абрам. Ерунда! Ты-то стеснишь?.. Вот только чтоб я…
Вася. Ну, все-таки… Занавесочки там пойдут всякие, канарейки в клетке… То, се… Она, положим, баба хорошая.
Абрам. Руку, товарищ! Я так рад, что она тебе понравилась!
Вася. Спасибо, спасибо! Я был уверен, что ты страшно обрадуешься.
Абрам. Ну, еще бы, миленький, я думаю! Еще бы! Еще бы!
Вася. Но все-таки она и потанцевать любит, и хвостом повертеть… В общем, малость мещаночка…
Абрам. Кто мещаночка?
Вася. Она.
Абрам. Кузнецова?
Вася. При чем тут Кузнецова?
Абрам (струсил). Что ты, что ты! Абсолютно ни при чем. Это я так, между прочим, к слову пришлось. Ты, пожалуйста, не думай. Просто Кузнецова ушла за колбасой в лавку. И ничего такого…
Вася. За колбасой? Кузнецова?
Абрам. Ну да. А почему бы ей и в самом деле не пойти за колбасой? Вот кстати и Кузнецова, спроси у нее.
Явление VIII
Входит Тоня.
Абрам. А мы только что как раз о тебе спорили. Васька говорит, что ты не пошла за колбасой, а я говорю как раз, что ты пошла за колбасой. Хи-хи!.. Такое недоразумение… (Подмигивает отчаянно Тоне.) Кстати, ты знакома с Васькой?
Тоня. Знакома.
Вася (слишком старательно подметает). Встречались.
Тоня (негромко, Абраму). Информировал?
Абрам (также негромко). Не выходит. Язык не поворачивается. Кузнецова, я тебя очень прошу, информируй ты.
Тоня. Я?
Абрам. Ну да, а то я стесняюсь.
Тоня. Я не понимаю: что за феодальные нежности? Дело совершенно простое. Ничего ужасного. Прямо пойди и все объясни.
Абрам. Легко сказать – объясни! Иди сама объясни.
Тоня. Почему? Ты, кажется, муж?
Абрам. Кузнецова, без мещанства!
Тоня. Наконец, я ходила за колбасой, а ты должен информировать.
Абрам. Разделение труда?
Тоня. Именно.
Абрам. Значит, прямо пойти и прямо объяснить?
Тоня. Прямо иди и прямо объясни.
Абрам. Или не этично?
Тоня. Этично.
Абрам. Ух! Прямо пойду и прямо объясню. Ух! (Идет к Васе.) Слушай, старик… Такое дело… Я должен с тобой серьезно поговорить… Гм… кстати, что это ты сегодня так разоделся? Прямо какой-то жених!
Вася. Я – жених? Откуда ты взял?
Абрам. Ну-ну!.. Я пошутил. Я же знаю, что ты закоренелый холостяк… Кстати, о холостяках… То есть, кстати, о женихах… То есть, кстати, о браке вообще…
Вася (крайне смущенно и угрюмо). Какой может быть брак?
Абрам. Постой, постой, старик! Ты, главное, не сердись. Поговорим серьезно. Ух!.. Ну, жили вдвоем, а теперь будем жить втроем. Подумаешь, трагедия! Я бы, например, на твоем месте даже радовался.
Вася. Радовался?
Абрам. А что же? Гораздо веселей.
Вася. Абрам! Ты это серьезно?
Абрам. Самым серьезным образом.
Вася. Руку, товарищ!
Крепкое рукопожатие.
Абрам. Как говорится, всерьез и надолго. Даже в загсе регистрировались.
Вася. Регистрировались, регистрировались… Как же, по всей форме… Там еще такой смешной заведующий столом браков сидит, с такими, понимаешь, усами… Речь сказал.
Абрам. Верно, верно. Речь сказал. Постой… А ты откуда знаешь?
Вася. Как это откуда знаю? А кто же, по-твоему, сегодня регистрировался, как не я?
Абрам. Ты регистрировался? Постой… Это я регистрировался.
Вася. Ты? Ты тоже регистрировался?
Абрам. Что значит – я тоже? Не тоже, а главным образом.
Вася. Абрам! Тогда… значит, мы оба… сегодня ре…
Абрам…гистрировались… Кузнецова, произошел страшнейший крах! Ты слышишь?
Тоня давно стоит с каменным лицом, углубившись в книжку.
