Телефон звонил методично и упорно.
"Алекс, - сладко мурлыкал Мирон в вернувшемся из сна мире. - Не очень отвлек тебя? Как здоровье? Как дела? Слушай. На словоохотливого профессора нам наплевать, а вот на другое - извини... Ты не знаешь случайно Букера?" "Знаю, - упало сердце у Беккера. - Мой бывший коллега. Нас вечно путали из-за сходства фамилий. Он-то при чем?" "А вот при чем. Зац случайно раскопал это жемчужное зерно в навозной куче алии, как я тебя. И тот не только готов довести наш с тобой проект до кондиции, но и заявляет, что это вовсе не твоя, а его идея. Откуда я знаю? Он так говорит. Конечно, он тотчас согласился на условия Заца, от которых ты так упорно отказывался. Естественно, без тени нашей с тобой доли в движении проекта... Скажи мне вот что. Он действительно толковый специалист? Чем он занимался в Союзе?" "Во всяком случае не челноками. Этот проект у меня зародился здесь. Там он просто был никому не нужен - при переполненной нефтью Сибири-то! О моей идее Букер мог узнать только от вас с Давидом." "От Заца. Без меня. Меня они точно так же отодвинули. Но я повторяю главный вопрос. Он может?... Я имею в виду, его знаний хватит сделать все вместо тебя? Или твоя исключительная квалификация?.." "Ничего исключительного у меня нет. Зная know how, он вполне может меня заменить. У нас не держали дилетантов. Он знающий и по-своему уникальный специалист." "Ты мне много раз говорил, что только автор знает, где главный подводный камень. А без этого идея смертельно больна и гроша ломаного не стоит!" "В теории он много сильнее меня... Но я не завидую ни ему, ни твоему Зацу. Букер не имеет моего опыта практического проектирования. Не понял? Я имею в виду уникальную способность истинного автора решать внезапно возникающие проблемы по мере их появления. Это не предусмотрено никаким know how. Боюсь, что без меня у них получится то же. что у Александра Семеновича Рокка..." "Что еще за Александр Семенович? Ты мне о нем говорил?" "Не важно." "Вместо новых загадок, скажи-ка мне лучше, как ты можешь доказать, что это твоя оригинальная идея? Ну, заявки на патент, как мы с тобой знаем, нету. Но хоть черновики, если не чертежи? Я свяжусь со своим адвокатом..."
"Бесполезно, Мирон. Он просто заявит, что я еще там знал об "его идее" и здесь ее предложил, а именно они с Зацем и уличили меня в краже... Но, повторяю, в случае релизации моего проекта без меня их... да и нас всех ждет страшная катастрофа." "Это все так пугают... когда нечего больше сказать. Но мне-то ты можешь признаться - это на самом деле не его идея, Алекс? Потому что, если..."
Лучше бы я остался в своем сне, задыхался Беккер. Отбыл бы свой воинский долг и вернулся к кульману с промокашкой вместо ватмана. Зато без вечного страха оказаться без вины виноватым.
Он поспешил к письменному столу, где лежали листики-напоминания о деловых встречах. Как он мечтал навеки забыть обо всем этом со своей тысячью долларов в месяц! Пора очнуться и тянуть привычную лямку бытия, вернуться от призрачной надежды на жизнь к реальному выживанию любой ценой.
Бедный, бедный Букер, горько подумал он... Не понимает, что чужие кости - самый ненадежный фундамент. Поматросит тебя тот же Зац и бросит. Сказал бы, хоть, что вместе рождали проект, встретились бы, я бы тебе разъяснил. Теперь ты пропал. А не нарушай заповедей. Не воруй. А воруешь, так хоть делись. А я? Что я... Без радости любовь была, разлука будет без печали.
Став Гекубой, весь период борьбы с Зацем и безумных надежд воспринимался как нечто безвозвратно потерянное. 4.
Впрочем, еще неизвестно, что такое настоящая Гекуба. Когда вам кажется, что жизнь катится черт знает куда и настроение - полный швах, запишите эти впечатления в дневник и прочтите свои записи года через три-четыре. И вам будет казаться, что никогда вам не было так хорошо. В данном случае, когда теракты следовали один за другим, а общество скалилось со всех сторон, Жене казалось, что все плохо. Он просто не был оптимистом, а потому не знал, что худшее - впереди. Это узнаешь только тогда, когда настает будущее, которого не было только вчера и которое, став прошлым, само становится Гекубой...
В сентябре, как всегда внезапно, позвонил Ури Бен Цвит.
"Женя? Это Женя? - разрывался от восторга энтузиаст. - Вы - видели?! Вы ви-де-ли? Ну..." "Теракт? - обреченно спросил Евгений, оторвавшись от компьютера, где он как раз сладко описывал альковные приключения своих любимых героев в полузабытом мире по ту сторону реки Ордынка. - Много жертв?" "Д-де-сят-ки ты-сяч!! - захлебывался антитеррорист. - Наконец-то!"
Поехала-таки, решил Домбровский. А толку-то? Еще мощнее доставать будет. "И где? - дипломатично уточнил он. - В Тель-Aвиве?" "Вы что? Вы... о Боже! действительно ничего не знаете? - задохнулся Ури от редкого счастья оказаться первооткрываетелем истины. - В Нью Йорке!! Они разбомбили им Манхеттен!! Они уничтожили их самые главные небоскребы - рухнул сам символ экономического могущества властелина мира!! Они размазали Пентагон по Вашингтону! Они летят на Белый Дом! На Капитолий, на все их атомные электростанции..." "Кто? Русские?" "Какие русские? Арабы!! Наши палестинцы напали на Америку! Уже взяли на себя ответственность. Террористы-смертники захватили десятки самолетов с сотнями пассажиров и бросают их на любые цели. Живые зажигательные бомбы. Взрыв, пожар - ужас!! Тысячи убитых и десятки тысяч раненных, разгром центра мировой цивилизации!! Наконец-то!" "Ури... Погодите, - с маньяком, свихнувшимся от голливудских триллеров надо даже по телефону говорить осторожно, уговаривал себя Женя. От его бешенной энергии уже звенело в ушах. - Кто вам это сказал?" "Кто? Ящик." "Какой еще ящик? так называли в Союзе секретные предприятия. - Вам кто-то возвонил из России?" "Женя, вы журналист или кто? Весь мир смотрит сейчас в ящик, а вы куда? Так что вы обо всем этом думаете?" "Это... эти новости показали по телевизору? Когда?" "И сейчас показывают. Вы включите, а я вам тут же снова позвоню. Я вас понимаю. В это поверить невоз-можно!! Как я рад! Наконец-то они проснутся и дадут нам расправиться..."
По телевизору действительно шел какой-то бездарный боевик. Самолет без конца врезался в небоскреб, пробивал его насквозь, вылетал огненным облаком. Потом этот кадр повторялся. На улице, похожей на нью-йоркскую, люди смотрели на этот коллаж и бездарно изображали ужас и беспомощность. Режиссер явно был не из лучших. Диктор комментировал происходящее. Примитивный рутинный триллер, понял Женя. Специально для людей с интеллектом Ури. Сейчас появятся крупным планом чудовищные литые челюсти Шварцнегера, и супермен схватит террористов за глотки.
Но не было ни великолепного Арнольда, ни грустного Сильвестра, ни прыгучего Джики. На экране клубились дым и пыль, бежали обожженные окровавленные, покрытые пылью и пеплом люди. Наконец, и необозримый небоскреб совершенно неправдоподобно провалился в преисподню. Явный макет, не более того. Жене надоела эта белиберда, и он переключил на русский канал. "...После чудовищного теракта в Нью-Йорке и Вашингтоне," - спокойно сказал диктор на родном языке.
И пошли уже знакомые кадры из только что охаянного триллера.
Этого не может быть... Но это - правда, успел подумать Евгений, когда телефон взорвался знакомым звонком - Ури умел заряжать своей ядерной энергией даже линии связи. Полно, да не он ли инициировал эти теракты своим воображением, ужаснулся, но не удивился Женя. От такого станется...
"Ну! - ликовал голос в трубке. - Понятно, что теперь будет?" "И что же?" "Как?! Теперь Америка, да и весь мир нападет на врагов современной цивилизации! На Палестину! На Арафата! Мы будем на острие общей мести за гибель наших лучших друзей. Женя, простите, но я тороплюсь. Я пишу об этом статью. Не выключайте, пожалуйста, ваш E-mail. Через... двадцать минут я вам такое сброшу!!"
"Это не ХАМАС убивает сегодня евреев, - вспомнил Домбровский сцену в рес-торане после "атаки террориста". - Это Буш с Путиным! Если бы они официально объявили раиса террористом, а наши действия антитеррористической операцией, мы бы арестовали и судили главарей палестинцев, а арабский мир и пикнуть не посмел бы. А лидеры великих держав придуриваются, что тут равно виноваты обе стороны! И тем самым намеренно провоцируют большую войну, главная цель которой - уничтожить вместе с Израилем половину евреев на Земле."
Звонок снова полоснул по нервам.
"Женя! - не выдержал Ури. - Так что вы все-таки думаете? Что теперь будет? Я с минуту на минуту жду сообщения о разгроме инфраструктуры Автономии, ареста Арафата и..." "Ждите, - спокойно сказал Женя. - Если вам делать нечего." "То-есть... Вы полагаете, что Америка простит Арафату... уничтожение финансового сердца своей страны?!" "Назначат другого виновного. Больше всех от этого действа достанется нам. Теперь от нас потребуют немедленно уступить Арафату. И вообще во всем, в конце концов, обвинят Израиль. Дескать заобижал арабов, вот они и озверели." "Вы соображаете, что вы говорите? Мы - ближайший стратегический..." "Я не силен в стратегии, но, как журналист, чувствую реалии." "Да палестинцы сейчас с ума сходят от радости, что сгорели и погреблены заживо тысячи американцев. И каких американцев - деловой элиты страны! Этот восторг наших врагов показали крупным планом на весь мир. Тетка в очках и платке клокотала, как индюшка от счастья, что искалеченные люди задыхаются под развалинами во тьме, пыли и смраде, без всякой надежды на помощь, а их родные об этом знают и сходят с ума от своей беспомощности! На глазах всего мира палестинские дети воют от счастья, что тысячи их американских сверстников остались сиротами и выражают желание скорее стать террористами-смертниками, а вы..." "Они скажут, что это результат оккупационной политики сионистов, что восторг их толпы - коллаж произраильских СМИ, а на самом деле палестинцы в массе умирают от скорби. Лживый раис немедленно выразит соболезнование и понимание американцам от имени своего многострадального народа. И ему тут же охотно поверят, что бы он ни произнес. Поймите, антисемитизм - наследственное психическое заболевание..." "Вот для лечения таких болезней и применяется шоковая терапия. Это ли не шок? Это хуже Пирл Харбора. Японцы напали на военных, которые для того и существуют, чтобы погибать в бою. А тут - на брокеров и девушек из бесчисленных буфетов на всех ста этажах. А циничное разрешение обреченным пассажирам авиалайнеров попрощаться с родными по мобильнику? А злорадное равнодушие к жизни этих пассажиров! Японцы с гордостью признали атаку своей победой, а все мусульмане уже заявили о своей непричастности. Японцы-камикадзе были солдатами и воевали только против солдат, а эти трусливые твари... Нет, Женя. на этот раз чутье вас подвело! У власти в Израиле стоят решительные люди. Момент для удара настал. Уже через час-два вы поймете, что прав я. Гордая Америка никогда не простит арабам такого позора."
