Артем и прислонился щекой к стеклу.
– Не расстраивайся, – шепнула она. – Видишь женщину в розовом? – Убедившись, что Артем ее заметил, Оля продолжила. – Часа через два она будет, есть бутерброды с ветчиной и сыром. Их десять штук.
– А нам то, что с этого.
– А то, что через полчаса будет зеленая остановка и когда все выйдут, я потихоньку возьму у нее несколько бутербродов.
Его можно изменить. Будущее можно изменить.
– Ты с ума сошла.
– Все нормально никто не заметит.
– Давай я куплю что-нибудь на остановке.
– В лесу. Нет, конечно, ты можешь собрать дары природы, но я не думаю, что стоит есть ягоды и грибы, растущие рядом с дорогой. Там в лесу и останемся.
Аргументы и голод перевешивали на весах благоразумия.
Спустя 30 минут автобус остановился. Люди покинули свои места, побежав в лес по двум направлениям.
– Иди, я сама все сделаю, – шепнула Оля, поднимаясь, что бы выпустить его.
Артем вышел из автобуса. Выкурил пару сигарет. Держась в стороне, он немного понаблюдал за людьми и вернулся в автобус.
Оля уже с удовольствием дожевывала бутерброд. Он бросил быстрый взгляд на женщину в розовом. Та не о чем, не подозревая, читала книгу.
– Держи, – Оля протяну ему два бутерброда и бутылочку с соком.
– А, это откуда? – удивился он, увидев сок.
– Я подумала, ты захочешь пить.
– Без подробностей, – остановил он ее.
Автобус тронулся, издав громкий рык. За окном побежали деревья. Оттенки разных цветов мелькали перед глазами. Они постепенно сложились в единую картинку. Образ знакомого лица проступал сквозь природу. Собственное отражение оскалило улыбку. Красные губы зашевелились. Артем, что-то услышал, но не как не мог разобрать. Он прислушался.
Сде-лай вы-ход. Нет, скорее, сделай вы-вод. Нет. Губы шепчут, Сделай выбор. Точно, сделай выбор.
Губы двигались, повторяя два слова снова и снова.
– Что с тобой? – испуганно произнесла Оля, слегка коснувшись его плеча.
Образ рассеялся, оставив нетронутый пейзаж леса.
– Все нормально, – отозвался он. – Ты что-то говорила?
Артем занавесил окно и откусил от бутерброда, непроизвольно скользнув взглядом по читающей женщине.
–Что-то видел? – поинтересовалась Оля.
– Нет.
– Не привык говорить о своем даре…Боишься быть непонятым? – поджав ноги под себя, она пристально смотрела на Артема, ожидая какого-нибудь жеста в ответ. – Страх правит миром. Что бы, ты не делал, всегда мотивом является страх. Бояться все и всего. Обычно страх не осознан. Так сказать подсознательная боязнь.
– Любят тоже из-за страха? – спросил он, пытаясь найти изъян в ее истории. Мысли снова вернулись к Вере, которая осталась в другом городе.
– Чаще да. Бояться оставаться в одиночестве. Страх быть ненужным сковывает так сильно, что порой люди даже женятся, до конца не осознав происходящее. Любят или нет? Нашли удобное решение проблемы. А уж любовь придумать не так то и сложно. Но здесь есть исключения. Истинная любовь. Когда люди действительно любят друг друга. Как правило, люди проживают жизнь бок о бок с партнером в уверенности, что это любовь. В какой-то степени они правы. Распознать истинную любовь и любовь в основе, которой лежит страх очень сложно. Грань между ними настолько прозрачна, что отсутствие или наличие ее не имеет смысла. Людям свойственно обманывать себя. Каждый видит то, что хочет видеть. Некая иллюзия. Ведь каждый человек живет в своем мире, понятном только ему. Свое виденье, свая иллюзия свой обман, своя любовь, взращенная на страхе.
– Интересно,– задумчиво произнес Артем, доедая бутерброд. – Вот бы узнать какая у меня с Верой любовь?
– На самом деле ты не хочешь этого знать. Ты просто любишь и все. Без выгоды, без планов, без прошлого, без будущего. Полное и совершенное отсутствие чего либо.
– Странная теория. – произнес он, жмурясь от назойливого солнца, проникающего через противоположное окно.– По-твоему, все, что я делаю, мотивируется страхом.
– Именно, конечно есть какие-то первостепенные причины. Инстинкты выживания. Ешь, спишь, пьешь. Но за ними скрывается еще более сильный страх. Смерть. Мой папа ни чего не боялся, он был единственным человеком который, не маскирует страх действиями. Не боялся и умер.
Оля смахнула слезы с лестниц.
– Давно?
– Перед тем как я увидела в ведениях тебя. Мой папа был гением предвиденья. Он видел в своих ведениях то, что я увижу в своих. Правда, удивительно. Он был самым лучшим.
– А как насчет религии? – Артем решил вернуть разговор в старое русло.
– Также, – снова улыбнулась Оля, откинув волосы назад, которые тут же сползли обратно, закрыв глаз. – Когда уже не на что и не на кого надеяться, люди идут к Богу. Страх потерять надежду ведет их к порогу церкви. Они бояться остаться один на один с испытанием жизни. Вера предает сил идти вперед. Двигаться дальше, – Она немного подумала и, смеясь, добавила. – А кто-то просто боится ада. Понимаешь?
14
Ноги невыносимо потяжелели, каждый шаг удавался с трудом. Далеко позади, скрылся в тени вход в бар «Inferno». Там бармен дал свое согласие на небольшую услугу.
Впереди Анна видела купола церкви, которая являлась окончательной точкой пути. Приближаясь к ней стук сердца, откликался во всем теле. Страх опутывал плоть как паутина, разрезая нитями кожу. В голове крутился не дающий покоя вопрос «Может ли слуга дьявола войти в дом бога».
Она представляла, как ее поразит молния, как только она ступит на порог церкви. Или пеплом развеет по ветру.
Черное пятно на репутации крадет ее жизнь. И смерть.
Теплый ветер дул в спину, подгоняя Анну ближе к церкви. От нервов у нее разболелся живот. Белые стены церкви манили своим великолепием и невинностью.
У больших раскрытых дверей она накинула на голову косынку и подошла ближе.
Зажмурившись, Анна переступила порог. Медленно открыв глаза, она оглядела свое тело. Ногти, пальцы, руки, грудь, живот – все на месте. В голове мелькнуло легкое разочарование. Она прошла вглубь церкви.
Запах свечей и масел проник в легкие.
У входа Анна купила три свечи и прошла к одной из икон. Она обратила внимание на то, что низ иконы увешан кольцами и крестами.
Люди могут быть благодарны.
Зажгла свечу и перекрестилась.
– Не знаю ни одной молитв. Бестолковая, надо было подготовиться! Наверное, для моего случая вообще не существует молитв.
Анна взглянула на плоский лик святого и глубоко вздохнула. Церковный запах кружил голову и одурманивал сознание.
– Обманув смерть, я превратила жизнь в кошмар. Могу годами оправдывать себя, но именно я виновата в случившемся. Я подожгла фитиль, подписав договор. Капля крови и вот я в плену. Жалкая дура не нашла в себе сил увидеть истину. Он увидел слабость и воспользовался ею.
Она чуть заметно улыбнулась уголками губ.
– Больше тридцати лет я мечтаю о смерти. Я не могу двигаться ни вперед, ни назад. Потеряла прошлое будущее и настоящее. Все перемешалось. Дальше лишь бессмысленная вечность. Что делать? Просить? Имею ли я право на прощение? Скажи, что мне делать? – прошептала Анна.– Скажи, что мне делать!?
Она
