наружу. Она кинула телефон в стену.
12
– Мы приехали,– радостно воскликнула Оля.
– Наконец, – отозвался Артем, хрустя спиной. – Где мы?
– У моря. Тут недалеко живет знакомая моего папы. Какое-то время мы поживем у нее.
– Сойдет,– сказал он, протирая глаза.
Выйдя из автобуса, Оля схватила полупустой рюкзак и, взяв Артема за локоть, зашагала вдоль дороги. Зевая, он шел рядом с ней, мечтая о вкусе мяты зубной пасте.
– Долго идти до знакомой твоего папы?
– Минут сорок,– ответила Оля, надевая на ходу рюкзак.
Яркое солнце обжигало кожу, пытаясь заполучить капли пота стекающие по телу. Присутствия моря было во всем: в воздухе, ветре, облаках, траве, горах. Белые камни скрежетали и стучали под ногами. Артем взглянул на свою спутницу. Она весело улыбнулась. Один глас закрывала челка, а второй игриво поблескивал. Зрачок съехал набок, и он поймал ее взгляд на себе.
– Что? – полюбопытствовал он.
– Можно задать вопрос?
– А у меня есть выбор? – иронично ответил Артем.
– Нет, – рассмеялась она, собирая светлые волосы в хвост. – В автобусе ты видел свою смерть?
– Пока не знаю, – задумчиво ответил он, разглядывая камни под ногами.
– Ну, и ладно, – махнула она рукой, – Кстати, когда придем, не ешь курицу, она испорчена. Иначе полночи в туалет бегать будешь. – Оля профессионально отвела разговор от темы смерти.
– Курицу говоришь.
– Курицу,– повторила Оля. – Меня всегда смешили их маленькие розовые ушки.
– У них есть уши? – искренне удивился Артем, закуривая сигарету.
– По-твоему чем они слышат? – с вызовом произнесла Оля.
– Точно, – согласился он.
Они шли мимо маленьких домиков и зеленых садов. Артем думал о Вере. О ее печальных глазах, о гладкой коже, мягких длинных волосах. Он постоянно повторял, что все правильно. Пытаясь убедить себя, и не вернутся обратно. Он взглянул на свою спутницу и резко остановился.
– Почему ты мне помогаешь? Зачем идешь со мной,– спросил он – Я не дурак и уже давно заметил. Все кто знают о существование во мне голубого кристалла, умирают, либо уже умерли.
– Молодец, догадался. Ты несущий, дарующий смерть, так же как голубой кристалл,– шутливо ответила Оля. – Но, я не боюсь смерти.
– Просто ты не представляешь, что значит увидеть свою смерть.
Оля ничего не ответила. Она опустила глаза и начала разглядывать свои костлявые пальцы.
– Постой, ты видела?– Артем одернул ее за плечо.
Развернувшись, она посмотрела ему в глаза, но по-прежнему молчала.
– Видела? – громко спросил он, сжимая ее плечо.
– Да, – тихо произнесла Оля, высвобождаясь от цепкого захвата.
– Гадство! Еще одна смерть из-за меня, – нервно произнес Артем. – Черт! Черт! Черт! – прокричал он. Поднял из-под ног камень и со злостью кинул в объятья ветра.
– Мне не капельки ни страшно. Я не боюсь смерти, – голос Оли звучал спокойно и ни разу не дрогнул.
Артем достал из кармана флягу, но вспомнив, что она пустая, убрал обратно.
– Я уезжаю отсюда. Один, – чеканя каждое слово, заявил он.
– Перестань. Я вижу будущее. Для меня обмануть смерть проще простого. Тем более я везде тебя найду,– усмехнулась Оля, – Не переживай, – она слегка ударила его в грудь и широко улыбнулась. – Знала, на что шла.
– Не хочу, что бы кто-нибудь пострадал…из-за меня.
– Это мой выбор, только мне за него отвечать. – закрыла тему Оля.
Артем покорно шел за ней. От жары пересохло горло. Тела покрылись крупными каплями, липкого пота. Лица горели, ладони намокли, одежда прилипла к телу.
Бесконечный ряд коттеджей и деревянных домиков тянулся далеко за поворот. Оля подошла к синим воротам.
– Нам сюда, – жестом руки она указала на двухэтажный коттедж за воротами.
Хозяйкой оказалась крупная женщина с прядями синих волос. Тетя Тоня разместила их в маленькой комнате на первом этаже. Две кровати и шкаф занимали большую часть комнаты. Кинув рюкзак в шкаф, Оля схватила полотенце:
– Я на пляж,– одухотворенно произнесла Оля и приподняла футболку, оголив пупок. – Ни хочешь со мной?
– Нет, я лучше немного полежу, – устало ответил Артем, ложась на одну из кроватей.
– Как хочешь. Главное помни про курицу.
Порхая как бабочка, она вытащила из рюкзака купальник и широко улыбаясь, скрылась за дверью.
На улице кто-то громко и эмоционально спорили, Артем захлопнул окно и снова лег на кровать. В кармане шорт он нащупал карандаш. Мягкий грифель тихонько царапал обои. На них появлялись линии и причудливые завитки. Карандаш успокаивал тихим шуршанием о неровную поверхность. Орнамент расползался по стене. Линии, завитки, геометрические фигуры сплетались в причудливые узоры. В трансе Артем ходил по комнате, чиркая на стене. Обгрызал карандаш и снова стирал грифель. От усталости жгло глаза. Шуршание заглушало шум на улице и усыпляло. Статика обволакивала динамику, выстраивая рутину.
Внезапно, на секунду, ему показалось, что рисунок сложился в два слова. Орнамент приобрел очертание буков, внося в них смысл.
«Сделай выбор».
Мгновение и слова исчезли за многочисленными линиями рисунка.
11
Вера поправила одеяло и села на стул возле кровати. Все вокруг пропиталось запахом лекарств и хлорки. Отделение онкологии совершенно не улучшало паршивое настроение.
– Как ты себя чувствуешь? – она заботливо взглянула на лежавшую, на кровати, девушку.
– Нормально – девушка попыталась приподняться, но лишь обессилено вздохнула. – Давно не заходила.
– Ты же знаешь, я не люблю больницы, – она чуть заметно приподняла уголки губ.
– Ты какая-то бледная.
– Насть, не придумывай, – отмахнулась Вера.
Она достала из сумки пакет с фруктами и убрала его в тумбочку. Затем бросила недовольный взгляд на любопытного призрака, который всунул голову в их палату.
– Ты точно хорошо себя чувствуешь? – переспросила Настя.
– Говорю же все в порядке, за собой следи, – огрызнулась Вера, и тут же поняв, что зря на нее накричала, добавила. – Извини.
– Все нормально, – улыбнулась Настя.
Вера наклонилась к девушке и крепко ее обняла. Теплое тело Насти впитывало ее боль, но ничего не отдавало взамен, опустошая Веру. Ей это было необходимо, стать тряпичной куклой и забыть об Артеме.
Видя Настю, Вера всегда вспоминала то время когда они вместе лежали в больнице. Не в этой, нахлорированной с яркими картинками в холе, а в той которую построили специально для психов. С жестокими правилами, отвратительной едой, неприятными соседями и провалами от таблеток. Вера знала, что сделает все лишь бы не вернуться в это место.
Она отстранилась от девушки, и снова поправила ей одеяло.
– Как твой парень? Тот, который приносит тебе яблоки? – игриво сказала она, ткнув Настю пальцем в плечо.
– Он мой друг, – смутилась девушка.
– Ты же в него влюбилась.
Вера старалась не вспоминать Артема, а сосредоточится только на этой палате, Насте, с ее серым лицом и тем загадочным парнем.
– Он, то об этом не знает, – ответила Настя, проверяя, не зашел ли он в палату, в самый неподходящий момент.
– До сих пор не сказала? – Вера покачала головой в знак неодобрения. – Трусиха.
Она облокотилась на стул и помассировала виски, стараясь прогнать головную боль и голос за ней. Увидев встревоженные, впалые глаза Насти, она объяснила:
– Не выспалась, – и для достоверности зевнула.
– У меня тут тоже, особо не поспишь.
–Так, давай о том парне. Ты
