мое копье, лук, мое верное ружье?.. Я никогда не встречался с этим племенем, и я не знаю их, но у меня твердая рука, и теперь, когда я хочу мстить, они не пренебрегут моей помощью. Мои люди пойдут за мной хоть на край света, это я знаю. Правда, они – тагносы, племя невоинственное, но когда их оскорбят, они умеют драться и мстить».
– Да, я разыщу пане!
Последние слова он произнес почти громко, горячо и уверенно. Карлос не привык подолгу раздумывать и колебаться, и теперь его решение было твердо. И не удивительно: с ним поступили так подло и так жестоко, такое печальное будущее ожидало его, если он с пустыми руками вернется домой, так хотелось ему воздать по заслугам тем, кто навлек на него несчастье, да и не совсем угасла надежда вернуть хоть малую часть пропавшего – вот что заставило его решиться на такой шаг. И Карлос принял решение и уже готов был сообщить о нем своим спутникам, но тут Антонио, который был поглощен какими-то своими мыслями, первый заговорил с ним.
– А вы не заметили ничего странного, хозяин? – спросил он.
– Когда, Антонио?
– Когда мулы удрали.
– А что такое?
– Да эти мошенники не все на конях были, добрая половина пешие.
– Верно, я тоже заметил.
– Так вот, хозяин, я столько раз видел, как команчи гонят табун мустангов, и они всегда были верхами.
– Ну и что же? Тут ведь были вако, а не команчи.
– Да, хозяин. Но я слыхал, что вако – все равно как команчи: они настоящие конники и всегда действуют только верхом.
– Да, правда, – в раздумье ответил охотник. – Признаться, тут что-то есть.
– А больше вы ничего не заметили странного, хозяин, во время набега? – продолжал метис.
– Нет, Антонио. Уж больно мне было досадно, да и растерялся я от такой беды. Ничего я не заметил. А что еще?
– Да вот они ведь не только вопили во всю глотку, они еще и гикали так, что хоть уши затыкай, а главное – свистели. Вы разве не слышали?
– Ого! А ты слышал?
– Ясно слышал. И не один раз.
– Где ж были мои уши? – упрекнул себя Карлос. – А ты уверен, Антонио?
– Не сомневайтесь, хозяин.
Минуту-другую охотник молча, напряженно и сосредоточенно думал и вдруг заговорил, казалось, сам с собой:
– Это, может быть... Это, должно быть.. Да, клянусь! Это...
– Что, хозяин?
– Это свист пане!
– Вот и я так думаю, хозяин. Команчи так никогда не гикают. И киава – тоже. И я не слыхал, чтобы вако подавали такие сигналы. Может, это пане? Да еще они были пешие. Наверно, это пане.
Мысли Карлоса сразу приняли другой оборот. По всей вероятности, Антонио прав. Свист – сигнал, который отличает пане от всех других племен. Кроме того, появление такого большого отряда пеших мародеров – еще одна особенность. Карлос знал, что южные племена никогда не применяют такую тактику. Пане тоже прирожденные наездники, но в свои набеги на юг они нередко отправляются пешие, надеясь вернуться на конях. Почти всегда так оно и бывает.
"Стало быть, я напрасно обвинял вако, – подумал Карлос. Грабители не они, а пане! "
Но тут новое подозрение шевельнулось в нем. Нет, ограбили все-таки вако. Они нарочно свистели, как пане, чтобы ввести его в заблуждение. Часть их могла спешиться, тем более, что лагерь их близко. И ведь после того, как охваченные паникой мулы сорвались с привязи, индейцы исчезли именно в том направлении.
Пойди он завтра к ним, они, конечно, скажут, что поблизости появились пане и что это они угнали его мулов. Мулов он, конечно, не увидит: они будут надежно спрятаны где-нибудь за холмами.
– Нет, Антонио, – сказал он, обдумав все это. – Наши враги все-таки вако.
– Надеюсь, что вы ошибаетесь, хозяин.
– Я тоже хотел бы надеяться, друг. Еще вчера я их считал друзьями. Мне будет обидно убедиться, что они нам враги... Но боюсь, что это так.
И все же Карлос был не вполне уверен в этом; и пока он размышлял, новый довод в защиту вако пришел ему на ум. Его спутники тоже заметили это обстоятельство.
Все видели, с какой стороны бежали бизоны последние несколько дней. Они проносились с севера на юг, и разве их явная тревога не подтверждала близости погони? А ведь вако все время охотились южнее лагеря Карлоса. По-видимому, какие-то другие индейцы охотились на севере. Наверно, это и были пане.
Снова Карлос упрекнул себя в том, что слишком поспешил заподозрить новых друзей. Его мучили сомнения. Быть может, утро разрешит их.
Как только рассветет, он отправится в лагерь вако и разберется во всем или, во всяком случае, поговорит с ними начистоту.
* * * *
Едва над прерией забрезжил рассвет, Антонио стал испытующим взглядом обшаривать землю во всех направлениях, и вдруг зоркие глаза его заметили в траве какой-то странный предмет. Неподалеку от того места, где еще так недавно паслись мулы, виднелось что-то темное. Может быть, там растет дрок или еще какой-нибудь кустарник? Нет не похоже, не те очертания. Скорее всего, это лежит какое-нибудь животное... быть может, большой волк? Вблизи этого самого места им ночью почудилось что-то живое, во что стрелял Карлос.
Заметив этот странный предмет, Антонио сразу же обратил на него внимание Карлоса, и теперь, в сером предутреннем свете, оба старались разглядеть его.
Светало, очертания предмета становились яснее, и с каждой минутой возрастало любопытство охотников. Они бы уж давно подобрались поближе, но их все
