замерли рядом с постелью. Люба слушала грохот своего сердца и грызла кулачок.
«Скорее бы стукнул, что ли!..» – пронеслось у нее в голове.
Вовка лег. Он приподнял одеяло и нежно поцеловал Любу в ухо.
– Прости меня, пожалуйста… – смеющимся шепотом сказал он. – Прости!
Любочка замерла. Сильные руки обняли ее и прижали к горячему телу.
– Бедная моя, глупенькая!.. Позавчера, в отличие от Наташки, тебе совсем не нужно было врать, – ласковый шепот Вовки прерывался короткими смешками. – И ты здорово разозлилась, ведь правда?.. Это был единственный случай, когда уже я мог приревновать тебя. Но меня опять не было дома. Когда ты пила кофе, у тебя дрожали от обиды руки. Ты пролила на стол лужицу и разбила чашку. Скажи честно, ты плакала?
– Еще чего! – возмутилась Люба и попыталась освободиться от сильных рук. – Тоже мне, Шерлок Холмс.
– Нет, ты плакала. А потом тебе стало так досадно, что ты решила уйти к маме. Ты стала собирать вещи…
– С чего это ты взял?! – Люба рванулась всем телом.
– Я пришел домой только утром, а ты спала в зале на диване. Ты даже не разделась… И забыла снять один сапожок. У тебя было лицо измученной Золушки. А нашего Бармалея я нашел в запертом чемодане… – горячий шепот Вовки задрожал от смеха. – Бедный котяра орал благим матом, но ты его не слышала. Значит, ты открывала чемодан… А Бармалей любит спать на чистом и мягком.
– Пусти меня сейчас же! – Люба, наконец, вырвала руки и обрушила на мужа удары подушкой – Вот тебе, вот!.. За все!
– Кот в чемодане! – Вовка с хохотом свалился на пол. – Ой, мама!..
По разгоряченному лицу Любы потекли слезы. Ей было невыразимо больно и стыдно.
– Убью!.. – закричала Люба, снова замахиваясь подушкой.
– А за что? – Вовка изнемогал от смеха. – Кстати, Наташка мне рассказала, как ты съездила по уху своего «хахаля». Ты зачем с ними пошла, а?.. Подругу оберегала?
– Сейчас тебя убью, а завтра Наташку!
Подушка взмыла вверх… Вовка прикрыл голову руками и взобрался на кровать. Люба не успела пискнуть, как снова оказалась в могучих руках.
– Любочка, прости ты меня, дурака, – Вовка целовал горячее лицо жены. – Прости. Видишь, я уже не смеюсь совсем…
Вырываться было бесполезно. Люба замерла и тихо всхлипнула. Вовка упал носом на мягкое плечо жены и хрюкнул от смеха.
– Кот в чемодане!..
От хохота Вовки стала раскачиваться люстра. Люба содрогалась от рыданий и стыда, но не могла пошевелить даже пальцем. Ей было трудно дышать…
– Солнышко мое, ну не надо, – Вовка неумело вытер слезы со щек Любы. – Ну, подумаешь, шекспировские страсти в женской душе в два часа ночи… Подумаешь, кот… Я же люблю тебя!
– Задушишь, дурак! – взмолилась сквозь слезы Люба.
Вовка чертыхнулся и ослабил объятия. Люба дышала жадно, как после затяжного нырка.
– Шерлок Холмс доморощенный! – с трудом выдохнула она. – Отелло, чертов!
– Кто Отелло? – удивился Вовка. – Я, да?..
– А кто же? Скажешь, что не ревнуешь меня теперь?
– Ревную, – охотно и быстро согласился Вовка.
Он погладил жену по голове. Люба отвернулась к стене и пнула мужа пяткой. Вовка потопил очередной приступ смеха в подушке.
«Все!.. – решила Люба. – Завтра я действительно ухожу к маме!»
7.
Люба проснулась в пять утра от ощущения огромной тяжести. Вовка спал, едва ли не на половину навалившись на нее тяжелым телом. Он улыбался во сне и сладко всхрапывал Любе в ухо. Женщина с трудом приподняла большую руку мужа и оттолкнула ее… Рука тут же вернулась на место.
– Что б тебя, медведь!.. – простонала женщина.
Она перебиралась за спину Вовки. Вовка перевернулся следом и снова крепко обнял жену.
– Отстань, я спать хочу, – взмолилась Люба.
Вовка громко захрапел. Люба во второй раз, не без труда, перевалилась через большое тело. Вовка заворочался… Люба уперлась кулачками в широкую спину мужа.
– Лежи тихо, а то к маме уйду! – громко сказала она.
– Че-е-е, а?.. – сквозь сон пробормотал Вовка.
– К маме уйду! – рявкнула Люба и стукнула Вовку кулачком по спине.
Вовка затих… Люба немного подождала. Вовка мирно храпел в подушку. Женщина облегченно вздохнула. Ощущение свободы и легкости во всем теле было настолько приятным, что она улыбнулась.
«Нет, нам, женщинам, без вранья все-таки никак не прожить, – подумала она. – Иначе хоть пропадай, честное слово!..»
Она прижалась к спине Вовки и почти мгновенно уснула.
Знание – сила!
1.
Красочное объявление на рекламном стенде возле гостиницы «Метрополь» было настолько огромным, что сразу бросалось в глаза: «Милые женщины! Если вы Людите своего мужа, но ваш брак на грани разрыва, если вы устали от ссор и непонимания, мы ждем вас в конференц-зале гостиницы в 19.00. Лекцию читает действительный член РАН, профессор психологии по вопросам брака Зайковский Петр Януарьевич. Билеты продаются в холле».
Людочка задумчиво почесала кончик озябшего на холодном ветру носа. Часы на столбе показывали без четверти семь.
«В сущности, у меня даже нет выбора», – подумала Людочка.
Билет стоил всего тысячу рублей. В кассе предупредили, что «билет будет без места», но это не смутило молодую женщину.
Возле дверей конференц-зала стояла плотная толпа женщин.
– Извините, можно пройти? – краснея от смущения, спросила Людочка. – Мне на лекцию…
– Нам тоже, – улыбнулась полная дама с добродушным лицом.
– Особенно мне! – сказала нервная, красивая блондинка. – Но на эту лекцию продали слишком много билетов.
Лекция началась ровно в семь. Толпа так и не сумевших проникнуть в зал женщин возле дверей заволновалась. Женщины одергивали друг друга ежеминутным «Тише, пожалуйста!..» и «Дайте послушать!».
Голос маститого профессора в конференц-зале был похож на комариный писк во время дождя. Людочка как могла, напрягала слух.
– О крепостном праве, что ли, говорит? – ни кому не обращаясь, спросила добродушная дама.
– Нет, о женской раскрепощенности, – попробовала угадать нервная блондинка.
На женщин зашикали. Но те, кто стоял дальше от дверей настойчиво требовали научной информации. Заработал женский «телефон». Информация стала поступать, но крайне скудно.
– Сейчас о книгах говорит… – зашептали впереди.
– Мужики, мол, читать не умеют… – сказали уже ближе.
– Нет же! – поправили впереди. – Профессор сказал, что женщина не должна быть для мужа прочитанной книгой.
– А про обложку он там ничего не говорит? – съязвила красивая блондинка.
Лекция закончилась через пару часов. Мимо, через расступающуюся толпу быстро прошел профессор-лектор. У него были гипнотические глаза и огромный лоб.
– Еще раз прийти нужно, – вздохнула добродушная дама, провожая профессора взглядом. – Что я буду без мужа одна с тремя детьми делать?
– А мне, девочки, совсем не хочется выходить
