что без вдохновения – этого соловья творчества – сочинительство невозможно.
В заключительные главы она сейчас вложит своё понимание красоты и гармонии. И тут без описания природы не обойтись. Тем более, что впереди отпуск и лето. А какое же оно было прекрасное в прошлом году!
С.А.Демченко. За селом.Лето.
Такое разноцветное, улыбающееся! Грустит ли оно когда-нибудь? Наверное. Ведь и Солнце порой устает. Днем трудится, а к вечеру, когда садится, зевает долго и протяжно: или закрашивает небосвод в нежные алые тона, или оставляет без присмотра, словно сирот, свои оранжевые пламенные лучи-руки.
Оно смеется или плачет дождями? Скорее, радуется, когда вплетает во все еще плачущие, расползающиеся тучки красивую, на время забытую, радугу.
В знойный полдень лето зависает таинственным сном над нами.
Потом возьмет да и улыбнется румяным юным лицом захода, словно говорит: "До встречи!".
Ночь приносит ему кажущееся успокоение.
А в утренней тиши оно украдкой проснется свежим восходом,
выползет из своего укрытия, подобно улитке, на свет Божий.
Во снах своих засушит луговой вереск и заполнит его ароматом всю округу; нальет лесные ягоды соком и явит миру красоту земляничных полян
В самом начале лето вибрирует в воздухе соловьиными трелями, зовущим кукованием кукушек, пением жаворонка над головой
Сегодня оно все пропахло цветением, разнотравьем, наполнено таинством солнечных просветлений и ожиданий.
Оно, словно ступенька в лестнице жизни, обещающая другую, более высокую; как полет паутины, волнующий воображение; как красивый цветок в заманчивом, сплетенном невестой, венке.
Порой в аистином клекоте тебе слышатся звуки свадебных песен и клятв новобрачных.
Именно летом все живое причащается мгновениями вечного источника Света и Радости. Это причастие особого свойства: оно способствует рождению и расцвету, плодоношению всего и вся.
Что ни говорите, а лето всегда окольцовано солнечным усердием, дарит Надежду на предстоящий светлый день и очередную капельку еще неизведанного счастья.
С.А.Демченко. Лесной колокольчик.
Тесно пожав руку уходящей весне, теплый приветливый июнь заявил о наступившем долгожданном лете. Это рукопожатие вылилось в нетипичную для мая жару и длительный сухостой. К вечеру и утром вся растительность немного оживала, а днем уныло склоняла головы, умоляя напоить ее хоть малостью спасительной живительной влаги.
И первый летний месяц не поскупился, щедро утолив жажду готового к захватывающему буйству всего зеленого царства деревьев и кустарников, трав и цветов.
Еще совсем недавно скупой на благоухания сухостой преобразился в ненасытно дышащее разными непередаваемыми ароматами земное блаженство.
Особенно это чувствуется в июньском лесу, который подставив голову под лучезарное солнце, продолжает радоваться все еще до конца не разорванной паутине голубеющих облаков, медленно проплывающих и исчезающих в поднебесье.
Каждый лепесток дышит озоновой свежестью, трепещет от прикосновения даже легкого дуновения ветра, любовно обнимающего все и вся.
Солнечные лучи, хотя и украдкой, но настойчиво пробираются сквозь лесные заросли, словно заявляя:
– А вот и мы. Рады к вам прикоснуться.
Под ногами из-под слежавшихся за зиму листьев, хвойных иголок и хвороста властно пробивается разноцветный ковер низкорослых неказистых кустиков и цветочков. Его хитросплетению мог бы позавидовать любой ткач.
Этот созданный природой узор местами покрывается выразительными яркими пятнами ягодников – то нежной розовеющей брусники, то еще зеленой голубики, а то уже изредка появляющейся черники.
Но ни в какое сравнение с ними по заполненности и цветовой гамме не идут ласкающие взор земляничные полянки.
Краснопузые, сочные, то круглые, то продолговатые ягодки на фоне свежей зелени и густого насыщенного белоцветья, как бы, взывают о понятной только им наступившей благости :
– Мы созрели, сорвите нас, попробуйте, лучших не сыщете.
Ранним утром землянички более зазывные, как бы, стонущие от тяжести, усиливающейся непременной каплей росы. С появлением солнечных бликов их веточки осушаются, выпрямляются, вытягиваются, напоминая, что они уже готовы к поединку со своей необратимой судьбой: быть сорванными, или потоптанными, или перезреть, сбросить свое семя в землю ради возрождения в следующем году.
Собирая ягоды на такой полянке, забываешь обо всем, ибо видишь воочию чудодейственную силу природы, веками и повсеместно рождающую неподдельные образцы гармонии и красоты.
Осознание ее могущества и неподражаемости в сотворении нерукотворных чудес усиливается при встрече с загадочными незнакомыми цветами, причудливыми громадными кустами многочисленных папоротников, с лесными божественной красоты колокольчиками.
Совсем маленьких, скорее темно-фиолетовых, чем синих, можно увидеть и на лугу, и в скверах. А вот его, размером в диаметре большого грецкого ореха, переливающегося голубизной, синевой, сиреневатостью, узреешь только в лесу, богатом прежде всего на землянику.
Это он горделиво возвышается на избранном для него месте, свысока осматривая свое хозяйство, являя всему сущему свой неслыханный переливчатый перезвон.
У него есть много собратьев – живых и искусственных. Их объединяет подобие формы, обязательное наличие внутреннего била, но есть одна существенная разница: живой колокольчик никогда не приносит плохой вести.
Это искусственные колокола рыдают зычными набатами, плачут внезапными тревогами, сзывают людей по случаю какого-нибудь лиха.
Конечно, отдельно от них стоят церковные звоны, неся на землю призывы к благочестию, миру, состраданию. Но и в них присутствует тревожная нотка – за наши души, их покой, свет и чистоту. Говорят, их звучание богодарно и даже целительно.
И только лесному колокольчику до этого всего, кажется, нет никакого дела. Взойдя на трон своего полыхающего расцвета, он упивается непревзойденным величием и несказанной красотой. Его неземная органика наполнена влечением и желанием поделиться своей привлекательностью и обаянием с паучком или пчелкой, нашедших в его светло-желтой тычинковой сердцевине уютное пристанище, или с человеком, наполнившим до краев его чашечку свеже-сорванной земляникой и аппетитно проглотившим этот своеобразный целебный лесной пирожок.
Цветок этот благостный, в народе его еще называют "благовестным звонарем", мол, зацветает он, значит, пора собирать землянику.
Во время таких сборов этому прелестному сиреневому выкидышу красоты особенно радуются дети. Они усердно формируют землянично-колокольчиковые вкусности, понимая, что ничего подобного ранее не пробовали.
Он беззащитен, как впрочем, и все живое на земле. И не может понять только одного: за что его, благовестника, не любит и наказывает человек?
Косулю или зайца, случайно его задевших, колокольчик еще может простить. Поэтому, как правило, при этом он не спешит быстро завянуть
