1111
См. примеч. 9 к письму 134.
17 сентября 1868 г. А. Н. Майков писал Достоевскому: «Мне поручено просить Вас быть сотрудником. Страхов будет писать о том же <…> черкните, могу ли я дать Ваше имя к именам Ламанского, Григорьева (Вас. Вас), Гильфердинга, Бестужева, Кохановской, Писемского, Фета, Толстого («Война и мир») и пр.» (Майков А. Н. Письма к Достоевскому. С. 70).
Замысел «огромного» романа (или цикла романов) «Атеизм» сформировался в период завершения «Идиота». Основной круг идей замысла, оставшегося неосуществленным, изложен Достоевским в письме А. Н. Майкову от 11 (23) декабря 1868 г. (см. письмо 134).
Миссионер Ксавье Франсуа, насаждавший католицизм на Востоке и канонизированный католической церковью, был ревностным сподвижником основателя ордена иезуитов Игнатия Лойолы. По-видимому, именно он должен был послужить прототипам одного из героев романа «Атеизм», непоколебимо твердого в своем фанатизме иезуита (см.: ПСС. Т. IX. С. 504).
Для «Зари» была написана повесть «Вечный муж».
Достоевский имеет в виду свой старый замысел, условно названный им «Записной книгой» (см.: ПСС. Т. XX. С. 180–181 и 370–371) и воплотившийся позднее в «Дневнике писателя».
Идея этой «настольной книги» не была осуществлена, но она продолжала занимать писателя: вскоре замысел подобного «литературного предприятия» возникает в романе «Бесы» (см.: наст. изд. Т. 7. С. 123–124).
С. А. Иванова выполняла различные поручения редакции «Русского вестника», а, по свидетельству ее будущего мужа Д. Н. Хмырова, «со второй половины 60-х годов до середины 70-х годов <…> состояла постоянной сотрудницей журнала <…> по переводу с английского языка…» (РГБ, ф. 93. I.6.17).
Вероятно, речь идет о журналах «Время» и «Эпоха».
А. Г. Достоевская ожидала ребенка. 14 (26) сентября 1869 г. у Достоевских родилась дочь Люба.
М. А. Иванова давала уроки музыки.
Ф. М. Достоевский (младший) также давал уроки музыки.
Достоевский смог вернуться в Россию только летом 1871 г.
Является ответом на письмо Страхова от 29–31 января 1869 г. (см.: Шестидесятые годы. С. 261–262). Ответное письмо Страхова от 8 марта 1869 г. см.: Там же. С. 262–263.
В письме от 29–31 января 1869 г. Страхов не называл сроков выхода второго номера «Зари». Он только писал: «Первая книжка отзывается еще неурядицей: она мала, дурно напечатана <…> виновата в этом неопытность редактора и нерасчетливая гоньба за дешевизной. Вторую книжку выпустим толще и лучше» (Там же. С. 261).
Первый номер «Зари» вышел в свет 8 января, второй — 18 февраля.
Речь идет о фельетоне (без подписи) с разбором первого номера журнала, помещенном в № 50 «Голоса» от 19 февраля (3 марта) в разделе «Библиография и журналистика». «Враждебность» «статейки» особенно проявилась по отношению к печатавшемуся в «Заре» роману А. Ф. Писемского «Люди сороковых годов». Коснулся рецензент и внешнего вида журнала «Заря»: «Даже наружный, недостаточно изящный вид журнала и на первых же порах сказавшаяся неаккуратность в выходе его книжек мало ручаются за дельность и серьезность издания». «Статейка» заключалась следующим примечанием: «На днях вышла вторая книжка <…> и содержание ее, о котором скажем в следующей статье, не изменило пока нашего взгляда на этот журнал».
В указанном выше фельетоне «Голоса» ставилась под сомнение сама необходимость нового «ежемесячного издания», не отвечающего «потребностям минуты» и предлагающего «чтение более спокойное, чем горячее служение текущим вопросам со стороны ежедневной газеты».
Еще в момент основания журнала Достоевский рассчитывал на него как на носителя «русского духа» и выражал надежду, что это будет «предприятие» «серьезное и прекрасное» (см. письма к А. Н. Майкову и С. А. Ивановой от 26 октября (7 ноября) 1868 г. — ПСС. T. XXVIII2. С. 317, 320). С самого начала в журнале были опубликованы работы, ярко отразившие его неославянофильскую ориентацию. К ним относятся цикл статей «Россия и Европа» Н. Я. Данилевского (З. 1869. № 1–6 и 8—10), статья «Политические теории XIX века» А. Д. Градовского (З. 1869. № 1, 3–4) и статьи Страхова о «Войне и мире» Л. Н. Толстого (З. 1869. № 1–2; 1870. № 1).
Во второй половине 1860-х гг. журналы «Отечественные записки» и «Дело» представляли в литературе демократическое направление, «заменив» запрещенные к этому времени журналы «Современник» и «Русское слово». В прогрессивной среде они были самыми популярными органами печати.
Действительно, «Заря» не сумела снискать сколько-нибудь заметной популярности у читающей публики и в самом начале 1872 г. (на № 2) прекратила свое существование.
С первых шагов «Время» действительно стремилось занять «срединное» положение в журналистике, полемизируя с «Русским вестником» M. H. Каткова и пытаясь наладить контакты с передовыми журналами (см. об этом: ПСС. Т. XVIII. С. 205–208).
На самом деле со времени появления «Заметок летописца» (Э. 1865. № 1–2) и публикации «Новые письма Аполлона Григорьева» (Там же. № 2) Страхов довольно часто печатался, и преимущественно в «Отечественных записках». В 1866–1867 гг. он выступал и с критическими статьями, посвященными творчеству Достоевского, Толстого, Тургенева («Наша изящная словесность»), и с работами естественнонаучного характера, и даже с прозой и стихами («Последний из идеалистов. Отрывок из ненаписанной повести», «Старые стихотворения») (ОЗ. 1866. № 4–7, 9; 1867. № 1).
Речь идет о цикле статей Страхова 1867 г., опубликованных отдельной брошюрой под полемическим заглавием «Бедность нашей литературы» (СПб., 1868), и первой статье о «Войне и мире» Толстого. Во всех семи статьях цикла «Бедность нашей литературы» он придерживался близкой Достоевскому «русской», «самобытной» линии, высказывая общие с Достоевским взгляды по отношению к ряду современных писателей — А. Н. Островскому, Л. Н. Толстому, Н. А. Некрасову, Н. А. Добролюбову, Н. Г. Чернышевскому и др. Сходной в это время была позиция Достоевского и Страхова в трактовке «нигилизма» и «западничества». Были близки Достоевскому мысли Страхова о русской литературе как проявлении «душевной мощи великого народа» (С. 13), об «историческом и вековечном значении Пушкина» (С. 56).
Речь идет о цикле статей Белинского о Пушкине, публиковавшемся в «Отечественных записках» в 1843–1846 гг. (см.: Белинский. Т. 7. С. 97—582).
По-видимому, подразумеваются следующие слова Белинского из статьи «Несколько слов о поэме Гоголя: „Похождения Чичикова, или Мертвые души” (Москва, 1842)»: «…мы в Гоголе видим более важное значение для русского общества, чем в Пушкине: ибо Гоголь более поэт социальный, следовательно, более поэт в духе времени; он также менее теряется в разнообразии создаваемых им объектов и более дает чувствовать присутствие своего объективного духа, который должен быть солнцем, освещающим создания поэта нашего времени. Повторяем: чем выше достоинство Гоголя как поэта, тем важнее его значение для русского общества» (Белинский. Т. 6. С. 259).
Действительно, А. А. Григорьев первым откликнулся на пьесу Островского «Семейная картина» (Москвитянин. 1855. № 3. Февр.; см.: также: Григорьев А. А. Соч. СПб., 1876. Т. 1. С. 114), а в 1863 г. назвал молодого писателя «первым и единственным русским драматургом» (Якорь. 1863. № 6. С. 108).
Имеется в виду, по-видимому, следующее суждение Страхова: «При Бородине все другие отношения сгладились и исчезли; друг против друга стояли два народа — один нападающий, другой защищающийся. <…> Вопрос о национальностях был поставлен на Бородинском поле, и русские решили его здесь в первый раз в пользу национальностей <…> и можно бы сказать, что на эту мысль написано всё это произведение» (З. 1869. № 1. Раздел «Критика». С. 149–152).
Корреспондент «Голоса», упрекнув Страхова за то, что статья его в сущности «вовсе не серьезна, потому что повторяет всё то, что давно уже говорилось о таланте графа Толстого», подчеркнул, что «во взгляде на исторические события автор разделяет ребячески-фаталистические понятия автора» (Г. 1869. 19 февр. (3 марта). № 50).
