Ознакомительная версия.
- Я читал во "Власти труда", - произносит с испугом и интересом молодой Игорек.
- Во, во! И в "Известиях" было, и в "Комсомолке"... а разве тогда мы могли об этом подумать? Мы ж о таком светлом мечтали...
Из-за двери, за которой сцена и зрительный зал, как взрыв - резко и оглушительно - аплодисменты. Долго-долго, не ослабевая, не находя единого ритма, а вразнобой, торопливо ладонь о ладонь. Искренне. Затем топот актеров, спешащих в гримерки на отдых и перекур перед вторым актом. Мы же идем на сцену - теперь наша очередь поработать.
Оглядываюсь. Директор с отвращением закуривает десятую за полчаса сигарету, трет, словно бы хочет выдавить, свои красные, измученные глаза...
Поселили нас в единственной, но классной гостинице - узкой двенадцатиэтажной башне из стекла и бетона, - совсем как где-нибудь в Сочах. Комнаты отвели по просьбе актеров на третьем этаже, так как многие боялись, что давно не обитаемое, непривычно высокое здание рухнет; лучше уж в таком случае быть поближе к земле.
Вадим, Андрюня и я заняли трехместный номер, а бедному Игорьку досталось жить с Лялиным и Храпченко.
- Ты извини, - не свойственно для себя робко сказал ему бригадир во время расселения, - четырехместных нету... Там с этими особо не это... построже будь. Особенно с Лялиным.
Конечно, в первый вечер, после спектакля, начало гастролей отметили. В гостиничном ресторане организовали банкетик. Был глава администрации Саяногорска, люди из отдела культуры, несколько видных горожан, краснорожий директор Дворца. Говорили речи, поэт-стрежневец читал стихи; наш Дубравин старался достойно отвечать, обещал бывать в "славном городе энергетиков и романтиков" чуть ли не ежеквартально... Еды на столах было немного, водку заменяли бутылки с девятиградусным красным вином, поэтому мы вскоре ушли к себе в номер, чтоб посидеть там как надо. А на улице разгулялась вьюга, стекла в огромных окнах постанывали от ударов ветра. О походе на бережок Енисея, о костерчике думать не приходилось.
- Но, правильно, - говорил Андрюня, наблюдая, как мы с Вадимом расставляем на столе купленные в ближайшем магазине "24 часа" бутылки и закусь, - а то там, блин, сидишь, как неродной, только и ждешь, когда они набрешутся и созреют для заглота виноградного морсика.
А бригадир порадовал нас сообщением:
- Лорка Волкова обещалась прийти. Я для нее вот спецом пузырь "Изабеллы" стянул.
- Нормалек! С девчонками всегда как-то уютней.
Пьем без азарта, каждый, не признаваясь вслух, занят ожиданием прихода симпатичной актрисочки Ларисы Волковой... Когда Петраченко заводит свой знаменитый монолог о лживости актерского искусства, мне представляется именно она. Лариса играет свои роли до того искренне, что у меня, да и у многих, чувствую, возникает желание зарыдать, тоска начинает душу царапать; и я поскорей ухожу подальше от сцены, чтоб не видеть ее, не слышать придуманных чужим, давно умершим автором слов, которые она с чувством озвучивает, в двадцатый, в пятидесятый раз искренне переживает... Она, говорят, очень талантливая и за три сезона, что работает в театре после окончания училища культуры, стала почти незаменимой - занята чуть не во всех постановках.
По ковровой дорожке шелест многих шагов. Голоса.
- Отбанкетились, - угадывает Андрюня. - Договорились, ха-ха, открыть здесь наш филиал!
- Вот ты и останешься в славном Саяногорске, - тут же подкалывает его бригадир. - Будешь начальником здешних монтиров.
Андрюня собирается сказануть что-то в ответ, но в это время стук в дверь. Вадим вскакивает.
- Я на пять минут, мальчики, - не успев войти, предупредила Лариса и с порога заценила комнату: - Ух, какие вам апартаменты достались! Люкс! А у нас с Татьяной хоть и двухместный, но вообще... На стенах такие вот пятна, обои вздутые...
Можно подумать, она в Минусинске живет в белоснежном дворце с бассейнами и балдахинами... Вадим суетится перед ней, как лакей.
- Вот сюда, Лор, присаживайся. Специально для тебя винцо бережем... Как там банкет?
- Да какой это банкет! Фу! - Актриса сморщила симпатичное личико. - Мне много не надо, - остановила текущую в ее пластиковый стаканчик струйку "Изабеллы", - завтра сказка тяжелая. Кувыркаться, бегать... Сказки больше энергии забирают, чем серьезные.
Вадим явно клеится к ней. В меру своих способностей, конечно, говорит неуклюжие комплименты. Андрюня конкурирует с бригадиром. Меня это почему-то начинает злить, тянет ляпнуть какую-нибудь неожиданную, хамскую фразочку... Смотрю на подвижное, привлекательное и молодое, но уже подпорченное гримом лицо Ларисы, слушаю ее мелодичный и в то же время искусственный, раздражающий голосок. Этим голоском она делится своими творческими планами:
- Собираюсь летом поступать в ГИТИС. Дубравин согласен, он уверен, что у меня есть талант.
- Не талант, талантище! - поправляет Вадим.
- Давай, Лора, это дело серьезное! - тут же подключается и Андрюня.
- Если зацеплюсь в Москве, буду стараться там место найти. Зачем возвращаться? Но, - Лариса встряхнулась, - не будем загадывать...
- Вот именно, - говорю, наливая парням водку в посудинки. - Давайте просто - за грандиозность желаний!
- Мне не... не могу, - подает голос незаметно спекшийся Игорек; встает и, чуть не потеряв равновесие, хватается за спинку стула.
- Погоди, Игореня, последнюю. Давай, за желания! Это святое!
- Нет, не могу... Спать... - Шатаясь, икая, Игорек покидает номер.
Вскоре и актрисочка засобиралась:
- Пора отдохнуть. Завтра тяжелая сказка...
- Ну что это! Сколько еще вина, сколько закуски! - Вадим протягивает ей блюдце с нарезанным желтокожим яблоком. - Ларисик, еще чуть-чуть! Пообщаемся.
Но она уходит. Мы в молчании допиваем водку, затем "Изабеллу", гасим свет и ложимся в кровати. Бригадир начинает задорным от злости голосом фантазировать, как бы, в каких позах он оттрахал Ларису Волкову. Постепенно подключаемся и мы с Андрюней. И получается жутко возбуждающе, почти как наяву. Кажется, что девушка сейчас на соседней постели, занимается с Андрюней или Вадимом и вот-вот окажется подо мной или - лучше - сверху. Обнаженная амазонка на молодом скакуне... Стараясь не шубуршать, я потираю зажатый в кулаке, налитый кровью и силой член и быстро кончаю в край простыни. Засыпаю, чувствуя рядом с собой горячее, гладкое, упругое тело прекрасной девушки.
Поздно вечером в воскресенье вернулись в Минусинск. Разгрузку "ЗИЛа" с декорациями отложили до вторника.
Из последних сил я притащился в общагу, а там, естественно, Леха. Бланш с его рожи почти что сошел, зато у него новая неприятность.
- И чего теперь? Как я им помогу? - сразу, не спросив даже, как гастроли прошли, заныл. - Горшки таскать? Ох, твою-то... бля-а!..
- Что опять?
Он читает мне телеграмму:
- "Приезжай попрощаться, очень плохи, деньги дорогу выслали адрес театра. Мама". Ну и как?..
Я помалкиваю. Я ошарашен и в то же время рад, что Леха может уехать, пусть ненадолго, на неделю-другую. Пожить без него... Чтоб как-то отреагировать, говорю:
- Да, приятного мало.
И сосед тут же засыпает меня словами:
- Может, забить, слышишь, Ромка? Получу деньги и отправлю обратно. А? Дам телеграмму, что, мол, работаю, не могу никак. А? Ведь я там сгину, Ромка, я чувствую!.. Что мне там делать, сам посуди. Совсем никаких вариантов. Что, в шахту лезть, что ли? Ну, есть у меня права, могу на грузовике ездить, но... но разве смогу? Спецом где-нибудь перевернусь с тоски... Не хочу я отсюда... Ну и что, что родители? Они свою жизненку просрали, а теперь меня зовут, чтоб я им доживать помогал. Блин, да я сам жить хочу!.. С бухгалтершей если выгорит, хоть разок по-настоящему куражнуть. Не ехать, а? К чертям этот сыновий долг! Они-то, когда меня зачинали, думали? Я не просился сюда, но если родился уж... Почему я-то тоже мучиться должен?
- Погоди, - пытаюсь перевести разговор. - Про Ксюху слышал что-нибудь?
- Да на хрена мне все эти Ксюхи?! У меня своих геморроев хватает!
Но, как часто это бывает с ним, наоравшись, Леха стал увлеченно рассказывать про заморочки других. Сегодня вот про Ксюху и Павлика:
- Короче, дочитался этот дебил. Теперь лет пяток точно читать не сможет. Ха-ха, кроме своего дела!.. Что случилось-то? Да грабанули они одного коммерка. Мне в театре и в общаге тут порассказали, но не верится - слишком смешно. По на'туре, как в фильме дешевом... У Павлика, в общем, какой-то дружок с машиной был. Они втроем приехали вечером к коммеру на дом - Павлик, Ксюха и этот дружок, - натянули чулки на бошки, вытащили детские пистолеты. Ну, эти, китайские, они ж с виду один в один настоящие... Короче говоря, к коммеру ворвались, положили его с женой на пол, связали, обшарили хату, денег тысяч пять, что ли, нашли, вещи какие-то... Ну, и свалили. И получилось бы, может, если бы гаишники их не тормознули. Ну, случайно чисто, документы проверить, а они - по газам. Менты за ними. Повязали, короче. Мне билетерша рассказала, у нее сын в прокуратуре, оказывается. Имей в виду, подонок!.. Ксюхе-то, наверно, условняк влепят, а Павлик по полной загремел. Тем более наркоту нашли у него в комнате... Нравится?
Ознакомительная версия.
