отец возмутился: «Синие гортензии? Где такие водятся, на хрен?»
Поток случайных воспоминаний — словно вся семья собралась в этой комнате, шумная, суетливая. Майка невольно улыбнулся (улыбаться легче, когда думаешь о них как бы на небольшом расстоянии). Он сказал:
— А может, папа только притворялся, будто не может найти слуховой аппарат. Он его терпеть не мог. Говорил, ничего с ним не слышит, только хруст челюстей, когда жует.
Его мобильный зазвонил.
Лорна замерла и уставилась на него.
— Извини, — сказал он, встал и подошел к шкафчику. Номер показался ему незнакомым. На всякий случай — вдруг это Бринк — он ответил:
— Алло?
Мужской голос:
— Это «Технарь-отшельник»?
— Да.
— Меня зовут Би Эр Монро, и у меня что-то очень странное творится с принтером.
— Я вам перезвоню, — сказал Майка. Он отключился и положил телефон на место. Лорна все так же смотрела на него.
— Он не перезвонит, ведь нет? — сказала она.
— Наверняка мы этого знать не можем.
— Не перезвонит, — повторила она.
Она поднялась и потянулась за сумочкой.
— Я оставлю тебе карточку, — сказала она.
— Уходишь?
— Мне пора на работу. По крайней мере, теперь я знаю, что он жив и ему ничего не грозит. Ты же сообщишь мне, если он появится, правда?
— Само собой, — сказал Майка и положил ее карточку возле телефона.
— И на этот раз попробуешь его как-то удержать? Просто свяжись со мной потихоньку, чтобы он этого не знал, хорошо? Я могу сразу же сюда примчаться, какой-нибудь час — и я уже тут.
— Так можно и в морг угодить, — заметил Майка. — Давай условимся: ты потратишь на дорогу полтора часа, а я придержу его, пока ты не доедешь.
— Спасибо тебе, Майка, — сказала Лорна.
Она прошла через гостиную, Майка открыл дверь и проводил Лорну по цокольному этажу к выходу.
— Где твоя машина? — спросил он, когда они ступили на парадное крыльцо.
— Вон там, — сказала она, махнув в сторону магазина секонд-хенд. Коснулась рукой его руки и привстала на цыпочки, чтобы поцеловать в щеку. Так близко, что он учуял лимонный аромат ее шампуня — а может быть, мыла или еще чего-то. — Рада была повидаться, — сказала она. — Даже в таких обстоятельствах. Я ценю все, что ты для нас сделал.
— Ой, да ладно, — сказал он.
Он постоял, засунув руки в задние карманы, глядя, как она шагает в сторону улицы. Сзади она выглядела, как выглядит всякая сделавшая успешную карьеру женщина, и все же ее походке немного недоставало упругости, решительности. Как будто она была не вполне уверена, куда ей идти. Вскоре она свернула направо и исчезла из виду.
Принтер мистера Би Эр Монро, как обнаружил Майка, восстановлению не подлежал. На команду «печать» он реагировал, но выплевывал белые страницы.
— Теперь я вспоминаю, — сказал мистер Монро, — в последние несколько недель он подавал предупреждающие сигналы. Распечатки становились все бледнее. Я сменил картриджи, но ничего не изменилось.
Это был мужчина средних лет, в тренировочном костюме, тощая седая косичка спускалась ему на спину, небритая третий день щетина — типичный фрилансер, надомник. Кабинет — просто катастрофа, повсюду пустые кофейные чашки, накренившиеся стопки брошюр. Обертки от новых картриджей валялись на столе.
— Давно он у вас? — спросил Майка.
— Дочка еще жила дома, когда я его купил. Это я помню, потому что старый принтер я отдал ей. А теперь она уже окончила университет и работает в Нью-Йорке.
Майка сказал:
— Гарантия давно истекла. И я сразу могу сказать: у меня нет оборудования для такого ремонта, это под силу только производителю. Но даже доставка туда и обратно обойдется вам дороже, чем оно того стоит. Выгоднее купить новый.
— Черт, — сказал мистер Монро.
— Принтеры нынче дешевы. Будете приятно удивлены.
— И я все-таки должен заплатить вам за вызов? — спросил мистер Монро.
— Да, конечно.
— Но вы же ничего не сделали.
— Минимальную оплату мне следует с вас получить. Я и по телефону предупреждал.
Мистер Монро вздохнул и побрел за чековой книжкой, хлопая подошвами резиновых тапочек по босым пяткам.
По дороге домой Майка заехал в банк с чеком мистера Монро. Потом купил кое-какие продукты в супермаркете — арахисовое масло, говяжий фарш и все, что требуется для салата, — и поехал дальше по Йорк-роуд. Оказавшись на своей улице, он сразу же пригляделся, не сидит ли кто на парадном крыльце дома. Но там, разумеется, никого не было.
Майка свернул направо, в проулок, припарковался, забрал из багажника покупки и спустился по лестнице к черному входу в свою квартиру.
Он прибрал в кухне после завтрака перед уходом по вызову, но там все еще пахло омлетом и кофе. Стул Лорны был аккуратно поставлен напротив его стула, пустой стол сиял чистотой. Звук здесь отдается, словно в пещере, показалось ему вдруг. Никто не скажет: «О, ты дома» или «С возвращением».
Он распаковал продукты, положил арахисовое масло в шкафчик, фарш — в холодильник. Ингредиенты салата оставил на разделочном столике, поскольку пора было готовить ланч. Но вместо того, чтобы приняться за дело, перешел в гостиную зону. Здесь он еще не наводил порядок. Он растерянно уставился на смятый плед и нагромождение всякого на журнальном столике — пивные банки, ненужная почта. Может быть, подумал он, в глубине души он больше похож на своих родных, чем хотел бы признать. Может, стоит ему всего один раз пропустить день, предназначенный для уборки пылесосом, и хаос поглотит его.
Майка внезапно увидел себя самого накануне вечером — сгорбившегося на диване, пьющего слишком много пива и бесконечно раскладывающего пасьянс-паук.
Он вышел из гостиной, побрел в спальню. Кровать была аккуратно застелена, он всегда ее застилал, как только надевал костюм для бега. Но сам костюм для бега был свален на стул, левый ящик комода полуоткрыт, кеды валялись на ковре. Он подошел к комоду и закрыл ящик. Потом открыл соседний ящик и изучил его содержимое: сложенную белую ночную рубашку, щетку-расческу, две пары хлопчатобумажных трусов и свитер цвета зеленых оливок. Снаряжение Кэсс на те ночи, когда она оставалась здесь.
Свитер идеально подходил к ее глазам, но когда Майка однажды сказал ей об этом, Кэсс ответила: наоборот, это глаза у нее под цвет свитера. «Какой цвет я надеваю, такого оттенка становятся мои глаза, — сообщила она и, шутливо ткнув его локтем под ребро, добавила: — Посмотрел бы ты на меня, когда я надеваю красное». Вспомнив это, Майка улыбнулся. Ему нравилось, что она не воспринимала свою красоту слишком всерьез.
Он и правда несколько раз подумывал о женитьбе. Он не
