ограничился десятью днями. Раиса Степановна Кострова позвонила Виктории в пять утра второго октября, забыв о разнице в часовых поясах, и просила выйти на работу неделей раньше. Вика отказать ей не смогла. Пообещав приехать на следующий год, она вылетела назад и шестого вышла на работу. Через день ей позвонил Илья. Он ждал её у входа.
– Вика, тебя отозвали из отпуска, ты вернулась и даже не позвонила.
– А должна была? Что я могла тебе сказать?
– Я ждал твоего возвращения.
– Отвези меня домой, там и поговорим. Не обижайся, если я буду резка – у меня был трудный день, – сказала она устало, садясь в машину и называя адрес. Всю дорогу ехали молча. – Проходи, располагайся. Есть хочешь?
– Хочу. А ты?
– У меня кофе скоро из ушей польётся.
– У тебя очень уютно. Как отдохнула?
– Хорошо, – ответила она, ставя на плиту кастрюлю с водой и доставая из холодильника овощи. – Тебе салат с майонезом или сметаной? – спросила она и начала рассказывать о своей поездке, не прерывая приготовление ужина. – Пельмени собственного производства. Это мой стратегический запас. Когда лень готовить, а есть хочется, бросаешь в кипяток и через пять минут ужин готов. Я не доверяю фабричным пельменям и леплю их самостоятельно. Присаживайся к столу. Ты будешь кофе с плюшками или чай? – Она с интересом наблюдала, как ест Илья. По его аппетиту поняла, что мужчина голоден.
– Если угрозы преследования сумасшедшим нет, вернёшься в Питер? – спросил он, «переварив» рассказанное Викторией.
– Нет. Кому нужен специалист, меняющий место работы каждый год? У меня договор на три года, а дальше посмотри. Ты
доедай всё, не переводи продукты. Мне не интересно, знаешь ли ты этикет.
– Значит, мы с тобой можем видеться?
– Ты приехал, чтобы поговорить об этом? Будешь ко мне наведываться в гости как друг или возьмёшь на содержание?
– А тебе самой чего хочется больше?
– Правды! Ты в какие дни будешь ко мне приходить в гости: понедельник и четверг или вторник и пятница? Сколько часов в неделю можешь для меня выкроить? – глядя на Илью, «закипала» Виктория. – Илья, мне не нужны такие отношения, а у тебя других не получиться. Ты забыл, что женат?
– Ты хочешь, чтобы я развёлся?
– Я этого не говорила. Мы можем с тобой общаться как друзья, но секс второпях и по часам мне не нужен. Я не хочу быть запасным аэродромом для экстренной посадки.
– Почему ты такая упрямая и несговорчивая? Так трудно измениться?
– Есть вещи, которые нельзя изменить ни тренингами, ни уговорами, ни ограничениями. Как бы мне не хотелось, я никогда не стану пышногрудой и длинноногой блондинкой. Нельзя изменить свою личность. Она даётся с рождения, как темперамент, интеллект и конституция. Они тоже врождённые. Я смогу изменить только своё отношение и поведение к тебе. В данной ситуации его менять нет смысла. Ты хочешь продолжить отношения, а я не хочу. Ты забыл о небольших принципах, которых я придерживаюсь? Да, я отступила на время от них в отпуске, но не отказалась совсем. В чём упрямство? Мне приятно твоё внимание ко мне, но не более того. Почему я должна согласиться с тобой и уступить?
– Диана беременная. Срок 6-7 недель.
– Это к лучшему. Занимайся женой и радуйся в ожидании наследника.
– А мне как-то нерадостно. Мы женаты два года и это третья беременность.
– Почему не вынашивает? Ты говорил с её лечащим врачом? Илья, я мало знаю тебя и совсем не знаю твою жену, поэтому говорю, не переходя на личности. Если женщина мечтает о ребёнке, и у неё уже было два выкидыша, она идёт к врачу при задержке немедленно. Врач установит причину такого положения, положит на сохранение и будет наблюдать. Другое дело, если она не хочет ребёнка, то даже при нормальной беременности спровоцировать прерывание возможно. Это не настрой и не фантазии. Беременность 6-7 недель ты можешь уже и сам определить. Если нет токсикоза, то грудь станет чуть больше, соски будут болеть, может появиться сонливость, потеря аппетита или его повышение, реакция на всевозможные запахи, а главное, перепады настроения.
– И что мне делать?
– Ждать и быть как можно внимательнее к жене. Значит, ты пришёл ко мне за советом? Видишь, к чему привела меня женская самонадеянность и уверенность в неотразимости, – откровенно рассмеялась Вика. – Продукты на тебя извела, цену себе набиваю, а ты пришёл лишь за советом, – на глазах у неё выступили слёзы от смеха.
– Зря смеёшься. Мне не нужен был твой совет. Я его получил от матери. Мне очень хотелось тебя увидеть и понять, чего мне без тебя не хватает, а слова о беременности выскочили сами собой.
– Понял? Извини за сарказм. День сегодня не мой. Я тебя предупреждала о своём настроении. Тебе лучше уйти и забыть обо всём, что было между нами. Всё проходит, и это пройдёт.
Бабье лето закончилось, началась непогода. Виктория вдруг вспомнила, что где-то читала, что жить нужно как погода и в любое время года. «Погода чувств своих не прячет: когда ей плачется, то плачет, когда ей холодно – дрожит, когда ей весело – блажит. Короче, делает, что хочет», – прочитала строки из стихотворения, автора которого не помнила и улыбнулась. – Нужно каждый свой день начинать правильно. Утром не забывать говорить себе, что я красавица. Пусть даже для этого не будет повода. Запланировать кучу дел, вдохнуть глубже, расправить крылья и с песней по жизни! А вечером, если доживёшь, сказать, что большая умница, – Вика показала язык своему отражению в зеркале и рассмеялась. – Что мне делать с Ефремовым? Олег Васильевич настроен ухаживать за мной, и не скрывает этого. Ему сорок, он дважды был женат, а вкус к жизни не теряет и ему глубоко плевать, что о нём думают другие. Как мне его тактично поставить на место? Думай, Вика, думай».
В этот же день анестезиолог Ефремов напомнил о себе.
– Виктория Сергеевна, вы, что больше любите театр или кино?
– Я больше всего люблю цирк, Олег Васильевич. Особенно клоунов и дрессировщиков хищных животных. Одни у меня вызывают глупый смех, а другие – страх и восхищение. Поймите меня, пожалуйста, я не виновата в том, что у вас в отношениях появилась брешь и вам её нужно кем-то заполнить. Мы с вами просто коллеги. Хотите меня осчастливить своим вниманием? Но вы, скажем так, не в моём вкусе, а самое главное, я не так проста и доверчива, какой кажусь. На самом деле я очень
