шагнула в самое сердце кустов.
Ася удивилась. Она ожидала, что Жанна будет спорить. И подождала немного, подозревая, что Жанна одумается и вернется, но кусты трещали все дальше и дальше.
Ася догнала Жанну около большой березы. Жанна, присев, что-то высматривала под низко свисающей веткой.
– Ты чего? – громко окликнула Ася Жанну.
Жанна вздрогнула.
– Показалось, – отмахнулась она.
– Жанна, – начала Ася. – Я подумала, зачем нам в Москву?
Жанна удивилась.
– Как зачем? Грузиться будем.
– Жан, я же видела, что у тебя все перевернули.
– Ну, во-первых, не все, у каждой бабы в автобусе есть схрон. У меня, например, под подушкой сиденья, второй – в подошве ботинок и третий – у водителей в багажнике.
– Три схрона? – искренне удивилась Ася.
– Учись, если хочешь долго работать и зарабатывать.
– И часто вас грабят?
– Меня второй раз, а вот Зульку, твою соседку, раз пять уже прошмонали. Ты не смотри, что на вид заморыш, это самая крупная акула у нас на рынке – кожей торгует.
Ася знала, что люди, которые торгуют кожаными куртками или плащами, ворочают большими деньгами. Одна кожаная куртка могла стоить семьдесят тысяч, а это ровно столько, сколько Ася везла в этот раз.
– У меня ощущение такое, что бандиты именно на нее охотились, или она сама наводчица. Я стараюсь не попадать с ней в рейс.
Ася не поверила. Она видела Зулькину пачку, по краям тысячные, а внутри мелочовка – по пятьдесят, сто рублей.
– А если убьют, – Ася с трудом произнесла те слова, которые ее пугали до судорог в мозгу.
– Если будешь вякать – точно грохнут. Но обычно бандиты не убивают, во-первых, понимают, что грабить потом будет некого, во-вторых, если появится убой, менты поднимутся всей страной. Нас, барыг, хоть и не уважают, но оберегают. Ну и в-третьих, все там будем. Если жизни бояться, лучше в могиле валяться. Это я сама придумала, – похвасталась Жанна и вновь пошла напролом через кусты.
– Жанн, – решилась спросить Ася. – Говорят, вернее, сама знаю, что у тебя была хорошая парикмахерская?
– Ну была.
– Говорят, тебя закрыла жена твоего любовника?
Жанна резко остановилась, обернулась к Асе всем телом.
– А вот это не твое дело!
Ася смутилась.
– Не обижайся. Так спросила, для опыта. Чтобы снова не проколоться. А то выходит, что в автобусе я самая дурочка.
– Если для опыта, тогда лови совет: никогда не лезь в чужую душу и постель. Ферштейн?
– Чего? – споткнулась Ася о корягу упавшей сосны.
– Я спрашиваю, поняла?
– Мне твой совет ни к чему. Я мужа люблю.
Жанна хохотала искренне, утирая слезы и хлопая себя по коленям.
– …Ха-ха-ха, мужа она любит!
– И он меня, – надула губы Ася.
– Он тебя?! – вновь взорвалась в смехе Жанна. – Учти, любящие мужья жен оберегают, лелеют, холят. А ты… – она ткнула Асю в грудь острым ногтем, – привыкай к мысли: пока ты здесь, твой муж кувыркается там. С более удачливой, чем ты.
– Я сама поехала! – воскликнула Ася.
Асе в глаза хлынула кровь, так больно ударили слова Жанны.
– Естественно, сама. Но поверь моему опыту. Я ж в парикмахерской работала, насмотрелась. Даже от принцессы Дианы муж бегал налево. И ничего. Двух детишек наскребли.
В эту секунду Ася возненавидела Жанну всей душой.
– И не смотри так на меня. Лучше оберегай мужа, проверяй температуру кровати после круиза по стране.
– И все равно, мой Руслан не такой.
– Я сдаюсь, – шутовски высоко и широко раскрыла объятия Жанна. – Плюнь на меня и не слушай. Я рада ошибиться. – Жанна подняла голову и закричала в небо: – Я рада ошибиться! Небо, ты меня слышишь? Повторяю, я рада ошибиться!
– Тише ты, – Ася показала на невысокое строение, окруженное забором и колючей проволокой.
На крыльце стоял солдат в выгоревшей форме. Услышав голос из леса, он напрягся, схватил автомат обеими руками и попеременно стал смотреть то на небо, то на рощу.
Жанна притихла, спиной прижалась к стволу березы. Убедившись, что солдат их не видит, Жанна присела, отползла к Асе, зашептала.
– Что будем делать?
И в этот момент в воздухе повис окрик солдата.
– Выходи, – громко крикнул он и смотрел именно туда, где находились Жанна с Асей. – Стрелять буду.
– Что ж за день такой! – всплеснула руками Жанна.
Из домика выскочил второй человек, с помятым лицом и в белой майке.
– Ты чего орешь?
– Там кто-то есть, – ответил первый, – я слышал.
– Показалось, – махнул рукой второй, – мины же кругом.
Ася схватилась за голову. Ее мозг закипал и не хотел ничего переваривать и думать. Куда они вообще попали? Какие мины? На дворе девяносто пятый год. Тысяча девятьсот девяносто пятый, какие мины? Мысли суматошно носилось в голове, наскакивали друг на друга.
С сухим карканьем пролетела ворона.
– Лось? – предположил второй и проследил за траекторией полета птицы.
– Мы здесь! – вдруг закричала Жанна и стала махать руками.
Оба солдата вздрогнули одновременно, словно по приказу.
– Екарный бабай! – возопил второй и юркнул в дом. Через секунду он появился с автоматом.
«И у этого автомат! Вся страна с автоматами, только я с тележкой! Может, вовсе и не автоматы. Или автоматы?!» – стала истерить Ася, понимая, что абсолютно не разбирается в оружии, ей что автомат, что винтовка – все едино. Она не видит разницы. Ее этому не учили, и ей это не надо. Только однажды, в тире, желая выиграть пушистого белого медвежонка, она стреляла по мишеням из пневматической винтовки. Пули походили на серебристые маленькие шарики, приплюснутые с одного края. Хозяин аттракциона заряжал ими винтовку. «На, девочка, стреляй!» – улыбались его глаза. Винтовка была тяжелая, при выстреле больно отдавала в плечо и посылала пули совсем не туда, куда хотела Ася.
– Мальчики, миленькие, мы заблудились, – громко позвала Жанна и демонстративно зашуршала ветками, выходя из кустов.
– Стоять! – рявкнули оба солдата. – Стойте на месте!
Первый солдат включил рацию и стал что-то тихо докладывать.
– Женщина… через минное поле, – слышала Ася обрывки фраз и понимала, что солдаты пока еще ее не видят. Может, притаиться? Совсем офонарела! Остаться одной в лесу, посреди минного поля? Да она, может, уже стоит на мине. Ася с опаской посмотрела под ноги. Опавшая листва, тонкая кривая ветка, новорожденный лист крапивы. Пальцы ног моментально онемели. Ася пошевелила пальцами и вздрогнула от нового окрика:
– Женщина, выходите.
«Это Жанне?» – прислушалась Ася и чуть не зарыдала.
– Где вы там? Выходите. Сюда идите, только медленно…
– Ты идешь? – обернулась Жанна к Асе.
Ася и Жанна шли по влажной, скользкой земле, а солдаты молча наблюдали.
Жанна стояла перед солдатами и подробно рассказывала о происшествиях
