очень нехорошо так быстро забывать своего мужа. Как-то даже не по-христиански.
Подлевский бил наотмашь, наслаждаясь смятением жертвы. Всё шло так, как он задумывал.
По той неторопливой вальяжности, с какой вёл себя Подлевский, Вера поняла, что он давно знает о её трагедии, приехал неспроста и к этой якобы случайной встрече подготовился. Продолжая прерывисто нажимать тревожную кнопку, всё-таки сочла нужным неприветливо ответить:
– Вы ошибаетесь, я ждала, что вы рано или поздно объявитесь.
– Но-но… – словно дрессировщик, с нескрываемой угрозой произнёс Подлевский. – Вы не в той ситуации, чтобы пыжиться, проявлять гонор и спесь. Отныне, уважаемая Вера Сергеевна, вы должны хорошо себя вести. Вы уже не та, какой были раньше. И я уже не тот, каким был. – Усмехнулся. – Не исключено, вам скоро придётся перейти под внешнее управление. Надеюсь, вы меня понимаете?
А она давила и давила на тревожную кнопку, с горечью думая о том, что в тяжкий момент её жизни помощи, как выясняется, ждать неоткуда. Где этот Твердохлебов? Куда запропостился? Да и что он может сделать? Подлевский, видимо, кое-чего добился, ведёт себя, как хозяин жизни. Что ему какой-то майор? Но сочла нужным ответить резко:
– Не пытайтесь меня дрессировать. Ничего не получится.
Подлевский от удовольствия даже рассмеялся:
– Ого! Вижу, вы меня правильно поняли… А что касается дрессировки и внешнего управления, знаете, существуют разные методы…
И бросил красноречивый взгляд на детскую площадку.
Это было уже слишком. Молнией мелькнуло в сознании Веры воспоминание о том, как Подлевский пытался сжечь их в Поворотихе. Этот негодяй готов на всё, не просто на пакость-подлость, но даже на физическую расправу. Она резко поднялась.
– Вы не смеете мне угрожать.
– Что, что? – с гаденькой улыбкой переспросил Подлевский, ещё наглее развалившись на лавочке. – Не смею угрожать? Какие громкие слова! Сколько пафоса!
И в этот миг Вера заметила – нет, скорее услышала! – что у ближнего входа в скверик затормозила какая-то машина. Скосила глаза – из её задней двери быстро выскочил кто-то большой, высокий, в военной форме и, на ходу надевая фуражку, спокойным, уверенным, твёрдым шагом двинулся к ней. «Устоев! – мелькнуло в сознании. – Откуда? Как? Он же в дальней командировке».
Подлевский угадал её взгляд, повернул голову в сторону ближней калитки скверика. От неожиданности вздрогнул, интуитивно выпрямил позу.
А Устоев за несколько шагов до пяточка с лавочками громко спросил:
– Вера, что случилось? – Он впервые обратился к ней по имени.
– Папа, папа! – закричали Ирушка с Надюшкой, бросившись навстречу Петру Константиновичу. Но он строго, по-военному приказал: – Девочки, по местам стоять. Подождите, дайте взрослым поговорить.
Снова обратился к Вере:
– Что тут у тебя происходит? – И опять впервые на «ты».
Она с ходу включилась в игру и ответила, ткнув пальцем в сторону Подлевского:
– Пётр, это и есть Подлевский, которого мы с тобой ждали.
– Это Подлевский? – Устоев грозно повернулся к нему. – Господин Подлевский, что вы здесь делаете?
Аркадий, увидев высокого мощного генерал-лейтенанта, сначала сжался в жалкой позе, потом вскочил с лавочки, но сразу понял, что совершил ошибку, лучше было бы разговаривать сидя: ростом он едва доставал до плеча Устоева. В его ушах звучало: «Вера… Пётр… Папа, папа…» Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять их отношения. Вот тебе и майоришка! Вот тебе и нянька чужих детей!
В мозгу Подлевского, который свои намерения унизить и подмять Веру упаковал в удачную, как ему представлялось, формулу «внешнего управления», происходили титанические сдвиги. Богодухова, потерявшая Донцова и, казалось, беззащитная, в своей надоевшей одежде цветов российского флага, теперь оказалась как бы под сенью генерала с двумя звёздами на погонах. Не имевший никаких мужских видов на эту женщину, Аркадий не мог не осмыслить новую ситуацию с позиции своих прежних размышлений. Однако не желал ни уступать, ни отступать. Слишком мощные силы, подкреплённые могуществом заокеанского Биг-теха с его инфо-оружием массового поражения, маячили теперь за его спиной. И, обозревая текущие события в стране, он был убеждён, что они неумолимо движутся к роковой развязке.
Зло сказал генералу:
– Не слишком ли много вы на себя берёте?
Но Устоев давно готовился к этой встрече. Его высокий генштабовский ранг позволил собрать исчерпывающие сведения о Подлевском, в том числе через спецслужбы. И он произнёс фразу, которая заставила этого прохвоста молча развернуться и быстрым шагом, почти бегом устремиться к своей машине.
Устоев, сверху вниз глядя в глаза Подлевскому, в своей спокойной твёрдой манере сказал – не только от себя, но как бы и от имени Веры:
– Мы хотим, чтобы вы исчезли с наших глаз. – После короткой расчётливой паузы ударил словно хлыстом: – И не забудьте передать Бобу Винтропу горячий привет от русского генерала.
Февраль 2021 г.
