берег.
После это все начинают быстро, бегом перетаскивать под кусты грузила — четвертушки и половинки битых кирпичей — по четыре-пять штук в каждой руке. Затем наступила очередь сетей и еще каких-то непонятных мне предметов.
Наконец сняли мотор.
Тут подошла и вторая лодка.
Все повторилось, но уже с участием двух незнакомых мне рыбаков — Тимофея и Жоры-семафора.
Под пустые лодки подложили резиновые валики, похожие на толстые колбасные батоны, и стали катить их подальше от воды.
В этом участвовали все, даже Василий Иванович с больной ногой. Перетащили и перевернули, уложив носы на здоровенные резиновые шины, в которые перед этим затолкали поплавки — пустые пластиковые бутылки из-под воды и пива.
Когда я был маленьким, к сетям привязывали куски пробкового дерева, но у некоторых рыбаков еще сохранились разноцветные стеклянные шары.
Однажды мы с Виталей утащили парочку из соседского двора, чтобы украсить ими свой вигвам, который был тайно сооружен в конце сада в зарослях камышей у лимана. Но Татьяна нас вычислила, как настоящий Шерлок Холмс. Мы дурачками были с Виталькой, взяли и нарисовали фломастерами и вигвам свой и поплавки эти, которых соседи обыскались. Так что пришлось возвращать.
Мне очень жаль, что, как утверждает реклама, "нынешнее поколение выбрало "Пепси" в пластиковой упаковке. Хотя Василий Иванович говорит, что делать поплавки из бутылок — очень удобно, да и мусора на берегу меньше становится.
Тележку на этот раз не тащили, а Жора подъехал к самому берегу на Уазике и доставил нас прямо ко двору со всем грузом.
Дядя Дима пошел за Викториной, которая с большой неохотой оторвалась от своих куличиков, и, надувшись, уселась за стол рядом со мной.
На какое-то время не она, а мной поджаренная картошка и я оказались в центре внимания.
Не выдержав такой несправедливости, Вика спустилась под стол, обогнула на коленях стул Ильи, вскочила и исчезла в кухне. Вскоре она возвратилась с ожерельем сушеных бычков на тонкой смуглой шее. С важным видом она стала срывать их с веревки и оделять ими всех по очереди.
Мне досталось последнему.
После завтрака Василий Иванович отправился "досыпать", дядя Дима сказал, что пойдет на Маяк позвонить в город, "узнать, как там малый", а Илья стал мыть посуду. Я помог ему собрать все со стола и согреть воду.
Вика возилась с котами. Толстый сытый Малыш вскоре вырвался на свободу и скрылся в доме. А тощий полосатый Пушок, только и мог, что жалобно мяукать и извиваться в ее цепких маленьких руках.
— Илья! А почему котов так странно назвали? Я думал "Пушок" — это большой кот. Он же белый и пушистый!
— Не-е. Это мой Малыш. Я его из Донецка привез. Друг на день рождения подарил, слепого еще. Я резинку с пипетки снял, нашел у сеструхи флакончик подходящий, натянул, проткнул иголкой и выкормил молоком. Он для меня так и останется Малышом. Ко-тя-ра такой!
Когда перемыли и положили на стол сушиться всю посуду, Илья сказал:
— Если хочешь — иди в хату, там прохладнее. А я на огород пойду, помидоры полоть.
В "хату", где спал Василий Иванович, я, разумеется, не пошел. А в "хижине" было жарко, как в духовке. И потому, натянув себе на голову "кепарик" Стояна, я отправился помогать Илье.
— У тебя брат или сестра есть? — неожиданно спросил он, когда мы, присев на корточки, выдергивали длиннющую траву, среди которой, как по волшебству, возникали приземистые кустики, украшенные маленькими яркими помидорами, как новогодняя елка шарами.
— Родных нет. Кузина есть… в Киеве.
— А у меня сестра есть… очень хорошая. И племяшка Ксюша. Во второй класс пошла. Я ей куклу привез, а она мне: "Ты что, думаешь, я маленькая?!" Я прямо взвился! (Тут голос у Ильи дал петуха) Большая! Я пеленки ей менял. Она для меня как была "малышкой", так и останется. "Малыш" и "малышка".
Помолчали.
То, как Илья относился к коту, мне понравилось, но вот с Ксюшей…
Нет, не хотел бы я, чтобы отец и Стоян постоянно помнили, например, что я — тот мальчик, которого они учили пользоваться туалетной бумагой.
Хлопнула калитка, несколько раз нехотя гавкнул Рекс. Я встал и оглянулся. Дядя Дима вернулся. Он подошел к нам сам.
— Витале операцию сделали и оставили в больнице. Стоян сказал — все прошло нормально. Надежда с малым осталась, а мать и Татьяна дома, в городе. Батя спит?
Ну, ладно, пойду сеть обшивать.
Я смотрел вслед дяде Диме и думал, что между тем, как человек двигается и говорит, определенно есть какая-то связь.
Дядя Дима ходил, цепко держась ступнями за землю. Шаги неширокие, и ноги он почти не отрывает от поверхности, а вот угнаться за ним трудно. Он и в разговоре лишнего не скажет, лишний раз не повторит ни просьбу, ни замечание. Даже Вике-Викторине.
А Илья не ходит, а бегает и так, будто постоянно находится в состоянии неустойчивого равновесия, что случается с канатоходцем, который делает последние шаги перед спасительной площадкой для отдыха.
И говорит он так, точно спешит, чтобы успеть все сказать. Потом вдруг даст "петуха" или внезапно изменит интонацию и замолчит. А после неожиданной паузы опять, как ни в чем не бывало, возвратится к прежнему тону.
Папа мой ходит быстро и легко, как будто по воздуху летает, не замечая ни подъемов, ни спусков, хотя под ноги не смотрит. И говорит он, выстраивая предложения, как музыкальную фразу, очень красиво. И от настроения это совсем не зависит. Я маленьким любил засыпать, прислушиваясь, как он за стенкой с кем-нибудь разговаривает. Слов не разобрать, а просто качаешься по звуковой дорожке вниз — вверх, плавно так.
Довольный собой (ведь я, похоже, что-то такое постигал в людях сам) я стал сравнивать походку и манеру говорить у Стояна. И тут все складывалось!
Стоян ходил также цепко как дядя Дима, но только двигались у него не одни ноги, а как бы он весь. И еще: если надо круто развернуться, он делает это ну просто как НЛО. Р-р-раз и развернется на сто восемьдесят градусов. И в разговоре последняя фраза его почти всегда неожиданна.
С Татьяной тоже, кажется, получалось, но додумать не успел, потому что Илья перехватил мою руку в тот самый момент, когда я уже пытался выдернуть с корнем дрожащий от страха помидорный куст.
На этом наши аграрные труды закончились, и мы отправились отдохнуть на сквознячке под тентом у кухни.
К вечеру погода изменилась. Внезапно набежали облака, которые принес редкий в
