снова увидала Шахара… Он стоял у подножья лестницы и сам, молча, на нее смотрел. Галь уловила его взгляд. И, хотя девушка старалась изо всех сил не обращать внимания на парня, глаза их встретились на несколько секунд. От этого пересечения взглядов у нее похолодело сердце…
Боже, как же он на нее смотрел! Не передать словами! Так, наверно, глядят все люди, ставшие причиной многих страданий близкого им человека, но которые ничего не могли, или не пытались сделать для него, чтоб облегчить его страдания. И в одном последнем, долгом взгляде, они, как будто, посылают ему знак о сожалении. Взгляд Шахара был именно таким. Точно таким же, как во сне Галь о ее победе над чудовищем в "Подвале".
Она мгновенно уловила эту схожесть, и все прекрасно поняла. Ей показалось, что этот момент был самым достойным продолжением их вчерашнего объяснения. Но, верная своему твердому решению не поддаваться никаким эмоциям, и видя, что и Шахар, бесконечно одинокий посреди всей этой суеты, тоже держится, как может, она никак не среагировала. "А черный цвет тебе идет", – только лишь и подумала она. "Впрочем, как и мне", – подумала она вдобавок.
На художественной части вечера девушка сидела уже в амфитеатре рядом с мамой. Поверх леса голов смотрела она на сказочно украшенную сцену, на которой шли представления.
То не был сплошной спектакль, а разные веселые номера: пародии на педагогов, утрированные фрагменты из школьной жизни и походов, видео и аудиозаписи о выпуске, и все это вперемежку с песнями и танцами. Галь поразило, как много ребят участвовало в представлениях. Почти треть выпуска. Там были и «раскрученные» артисты, и новички – неуклюжие, но невероятно смешные, чьи легкие фарсы сглаживали отсутствие у них всяких сценических способностей. Одним из этих артистов был Хен. Галь едва не покатилась со смеху, когда он, изображая учителя физкультуры, специально толкнул ногой одного из неповоротливых «учеников» в зад. В другом номере Янив весьма профессионально исполнил на гитаре известную рок-песню, в дуэте Наоми, девочкой из параллельного класса. Самым же ярким было групповое танго в модернистском стиле, с участием красотки Шели.
Галь исступленно аплодировала своим друзьям и соученикам, получая истинное удовольствие. Сейчас она совершенно не задумывалась над тем, что завтра ей снова в бой, и что вслед за завтра наступит послезавтра, и после-послезавтра, с тем же нудным графиком. Это занудство ведь тоже закончится в назначенный срок. Вся шелуха из слез, проблем и неприятностей унесется вместе с будущими месяцами, словно с ветром, и в памяти ее останется только этот незабываемый вечер, этот краеугольный камень на ее и на общей дороге. Со сцены как раз полились драматические звуки песни "Шоу должно продолжаться", которую сразу подхватили все передние ряды. Да, оно непременно должно продолжаться! И оно будет продолжаться!
В последнем номере весь выпуск – и артисты, и зрители, – гурьбой повалил на сцену. Покончив со всякой торжественностью, они бесновались от радости. Немного поломавшись, Галь поднялась туда в числе прочих, и кое-как протолкнулась к друзьям. Те, оба разгоряченные и восторженные, затискали ее в объятиях. Пучок волос на затылке Хена давно уже разметался, дав свободу его пышным кудрям, а высоко поднятая коса Шели слегка поникла.
– Ну как? – завопила последняя, вися на шее у Галь. – Тебе понравилось?
– Потрясающе! – крикнула та. – Я отбила себе все ладони! – и она, смеясь, показала им свои покрасневшие от хлопков руки.
– А танго?
– Просто великолепно! – неистовствовала Галь.
– Мне оно тоже очень понравилось! – самодовольно прыснула Шели в продолжении ее слов. – Сойдем в зал?
Но и сойти в зал оказалось нелегкой задачей. Толпы бесконечно счастливых и гордых родителей облепили сцену. Шимрит и мама Шели, держащие пакеты с выпускными книгами своих дочерей, встали возле одного из выходов и замахали им.
– Моя красотка! Моя принцесса! – заахала Малка Ядид, покрывая поцелуями лицо дочери, когда та бросилась к ней. – Ты изумительно танцевала!
– А мы еще остаемся танцевать! – заявила Шели. – Сейчас тут такое начнется!
В фойе уже было все полностью готово к дискотеке. В центре его уже возвышался широкий помост, предназначенный для выступления участников шоу, под потолком переливались всеми цветами радуги крутящиеся лампы, опустевшие стойки для угощений превратились в бары, вдоль стен была расставлена аппаратура. У Шели и Хена мгновенно потекли слюни, стоило им, проходя по кишмя кишащему коридору, увидеть это.
– Ну и ну! – не удержался Хен. – Ну и пышные же проводы нам устраивают!
– Ты остаешься с нами, Галь? – поинтересовалась Шели, оборачиваясь к подруге.
– К сожалению, нет, – спокойно отозвалась та.
Шели запротестовала и крепко схватила ее за руку.
– Ты меня обижаешь! – в сердцах воскликнула она, заглядывая ей прямо в глаза.
Галь мягко высвободилась из ее хватки, не отводя лица от огорченного, пронзительного взгляда Шели.
"Ты – все, что у меня осталось", – промелькнуло в ее мозгу. – "Я побыла здесь с тобой и с твоим другом, увиделась с Даной и с Одедом, я отдала вам всем свой долг. Но мне давно уже нет места среди вас. Я – отколовшийся кусок от глыбы, название которой – «школа». И мне пора уходить".
– Просто завтра мне рано вставать на занятия, – объяснила, со скромной улыбкой, она.
– К черту эти твои занятия! – вспыхнула Шели, в которой сразу же проснулась ее бывшая нелюбовь к учебе. – Ну, так побудешь немного сонной. Что здесь такого?
– Мне нельзя расслабляться, Шели, – все с той же улыбкой возражала Галь. – И потом, здесь столько спиртного…
– Так не пей!
– Я не смогу не выпить. А мне это нельзя.
– Послушай, Галь, – вмешался в их спор Хен Шломи, – останься с нами ненадолго. Потом мы доставим тебя домой и вернемся сюда.
– Точно, Галь! Так будет лучше всего! – упорствовала Шели.
Галь посмотрела на свои ручные часы: начало первого. Указав на них друзьям, она ответила, что если б она точно знала, что дискотека начнется с минуты на минуту, то, может, и осталась бы, но, поскольку, навряд ли это произойдет в ближайшее время, то ей лучше не терять его. Как-нибудь в другой раз, они все вместе обязательно сходят еще в дискотеку.
– Смотри-ка, какими мы стали серьезными! – расстроенно пробурчала Шели. – Другого такого повода не будет.
– Ты многое теряешь, Галь, – подхватил Хен, еще раз пытаясь ее убедить.
Та развела руками, демонстрируя этим свое сожаление.
– А вы обо мне не думайте. Просто веселитесь себе вдвоем. И расскажете завтра, как было! – произнесла она, подмигивая им.
В этот момент к ним подошли их родители вместе с Шимрит, которую, как и в прошлый раз, взялись отвезти домой отец и мать Шели. Переглянувшись с матерью, Галь дала ей понять, что тоже едет домой.
– Ну, что ж, пойдем проводим тебя, – предложила Шели, переставая дуться.
Трое молодых людей двинулись к дверям первыми.
