— Говори, говори, где он? — кричал муж. — За твою любовь и верность обещаю тебе отпустить его живым... Но я сокрушу ему ребра... Скажи только, где он?!
Голос хозяина был силен и грозен, и бедный философ стоял в шкапу ни жив ни мертв и воссылал только к небу страстные и слезные мольбы.
Мариго долго уговаривала мужа, наконец сказала ему:
— Он в этом шкапу... Не убивай его только до смерти... Вот тебе ключ... Держи.
— А! а! — радостно вскрикнул разъяренный супруг. А путешественник в последний раз возвел очи к небу и
мысленно сказал: «Боже Праведный, спаси меня!»
Но в ту же минуту, прежде чем муж успел подойти к шкапу, раздался громкий смех Мариго и веселый возглас ее:
__ Ядес!! ядес!! Я все выдумала и солгала — в шкапу нет никого, а ты взял ключ и не сказал мне ядес!.. Садись же сейчас на коня и опять скачи в город и привези подарки...
— Ах! дьявольская хитрость женщины!.. — воскликнул муж.
И, бросив ключ на землю, закричал из окна слугам:
— Эй! не расседлывайте коня... Я сейчас еду опять в город.
И с этими словами вышел и поспешно ускакал. Как только все утихло, Мариго отперла шкап и, выпуская оттуда полумертвого гостя, сказала ему:
— Вот видите, вы еще не все хитрости женские знаете, и вас, как и всякого, умная женщина может обмануть, если захочет.
Философ повинился, покаялся, благодарил ее и хотел было поспешно уехать, но она остановила его, говоря так:
— Нет, останьтесь, ужинайте и ночуйте у нас. Скоро ночь, и куда вы скроетесь, и где хорошо отдохнете в незнакомом городе? Верьте мне, что муж мой обойдется с вами теперь очень хорошо. Я беру все на себя... И даже мула вашего я запретила седлать и выводить из конюшни. Вы понимать должны, что муж мой от слуг может потом узнать, что все-таки кто-то был у меня спрятан в шкапу и я его тайком выпустила... И тогда я доверие утрачу невозвратно, и мы будем несчастливы всю жизнь нашу. А когда он вас увидит, и я поговорю с ним, то он будет мною Доволен и станет смеяться...
Напуганный философ умолял ее отпустить его, но Ма-риго была непреклонна и решительно объявила ему, что он пленник, — и так он остался поневоле в доме ждать хозяина и смиренно молился, все сокрушаясь и все больше и больше робея.
Наконец раздался снова по камням двора конский топот. Мариго тотчас же снова заперла в шкап полумертвого от ужаса гостя, сказавши ему:
— Не бойтесь, я все устрою.
И сама пошла встречать мужа. Подарки были прекрасные, и все слуги и служанки собрались смотреть их и восхищались ими. Тогда, при всех них, Мариго взяла за руку мужа и, ласково глядя на него, сказала:
— Милый мой! мне доверие и любовь твоя драгоценнее всех этих подарков. Я утрудила тебя и заставила" для моего удовольствия усталого второй раз проехаться в город. Сейчас я буду сама служить тебе за столом, который уж совсем готов. Но прежде я должна признаться тебе, что я тебя вдвойне обманула. Ты бросил ключ на пол и поверил, что в шкапу никого нет, но это неправда. Там и теперь заперт полумертвый от страха молодой человек — путник, который хвастался, что никакая женщина обмануть его не может, до того он мудр и проницателен. Я нарочно задержала его до твоего приезда, чтобы выиграть ядес и вместе с тем наказать и его за самохвальство и гордость.
Муж с удивлением и беспокойством смотрел на нее. Служанки и слуги все улыбались, а старшая и более смелая из прислужниц вмешалась в дело и воскликнула:
— И гордиться ему нечем, — хоть и молодой, да такой плохой, худой, бородатый и страшный, что Боже упаси!..
Тогда уже все служители и служанки засмеялись громко, и некоторые сказали:
— Правда, правда, что собой он дурной и скверный! После этого успокоившийся муж сказал:
— Ну, отпирай и веди его скорей со мной ужинать. Я ему обиды не сделаю, довольно с него стыда и страха.
Философа отперли и вывели в залу к хозяину дома, который, увидав, что он в самом деле некрасив и очень напуган, протянул ему дружески руку и сказал с улыбкой.
— Я рад, господин мой, видеть вас у себя в доме. Милости прошу поужинать со мною, чем Бог послал, и выпьем вместе за здоровье всех умных и добродетельных женщин, на этом свете существующих!
— Да, есть женщины, которые много мудрее нас! — вздыхая заметил философ.
Они приятно поужинали. Мариго сама весело служила им; они выпили оба за ее здоровье, потом оба пошли каждый к себе и уснули спокойно; а рано утром пристыженный философ уехал, обогащенный на этот раз уже не одной книжной премудростью, но и настоящим житейским опытом.
Ядес — так называется особого рода игра, или пари. Берут косточку из груди курицы и двое играющих или бьющихся об заклад переламывают ее вместе для обозначения начала игры, достаточно известной и у нас.
Впервые: Нива. 1885. № 26. Здесь по: ПССиП.Т.5. СПб, 2003. 462-475.
