выступать. Давай я скажу, что ты заболел.
– Вообще-то обязан.
– Если ты не хочешь что-то делать, то не обязан, – продолжала настаивать я, сама понимая, что это неправда. Алед тоже понимал. Он просто улыбнулся и покачал головой.
На этом разговор закончился.
Афолаян снова вышла на сцену.
– А сейчас я хочу поприветствовать Аледа Ласта, будущего выпускника чудесной гимназии для мальчиков. В следующем году Алед станет студентом одного из самых престижных университетов Великобритании. Если, конечно, оценки не подведут!
Родители с готовностью посмеялись над последними словами. А вот мне, Дэниелу и Аледу они смешными не показались.
Афолаян и зрители встретили Аледа аплодисментами. Он подошел к микрофону. Я проделывала это тысячу раз – и всегда в последний момент желудок завязывался в узел. Но наблюдать за Аледом было почему-то намного тяжелее, чем самой стоять на сцене.
До этого вечера мы с ним никогда толком не говорили. Мы добирались до школы на одном поезде, но он всегда ехал в другом вагоне. По сути, я почти ничего о нем не знала.
– Э-э, привет, – сказал Алед таким голосом, будто недавно плакал.
– Я и не подозревала, что он такой стеснительный, – шепнула я Дэниелу, но он ничего не ответил.
– Так вот, в прошлом году я был на собеседовании…
Мы с Дэниелом наблюдали, как Алед неуклюже продирается через свою речь. Будучи, как и я, опытным оратором, Дэниел только время от времени качал головой. В какой-то момент у него вырвалось: «Черт подери, почему он не отказался?» Я выдержала половину выступления, потом сдалась, откинулась на спинку стула и принялась перечитывать сообщения в твиттере, чтобы отключиться от происходящего и сосредоточиться на «Городе Юниверс». Радио понравились мои рисунки. Глупые почеркушки, карандашные наброски в блокноте за девяносто девять пенсов, над которыми я сидела в три часа ночи, вместо того чтобы корпеть над эссе по истории. Ничего подобного со мной в жизни не случалось.
Когда Алед вернулся к нам, я сказала: «Отличная речь, мне очень понравилось!» – хотя мы оба знали, что я снова вру.
Алед поднял на меня глаза, и я обратила внимание на темно-синие круги под ними. Может, он, как и я, был совой и засиживался допоздна.
– Спасибо, – сказал он и ушел. Глядя ему вслед, я подумала, что, наверное, мы видимся в последний раз.
Мама, поджидавшая меня в машине, едва успела похвалить мою речь, прежде чем я вывалила на нее новости о «Городе Юниверс». Я как-то пыталась подсадить ее на подкаст и даже заставила прослушать первые пять эпизодов, когда мы ехали отдыхать в Корнуолл, но она не прониклась. «Я не совсем поняла смысл этого подкаста. Должно быть смешно или страшно? Стой, а Радио Молчание – парень или девушка? Или ни то ни другое? И почему в этом университете никто не ходит на лекции?» Что ж, справедливо. В любом случае, «Хор» мы все еще смотрели вместе.
– Уверена, что это не мошенники? – нахмурившись, спросила мама, пока мы выезжали со школьной стоянки. Я забралась на сиденье с ногами. – Выглядит так, будто они хотят украсть твои работы – раз не собираются за них платить.
– Сообщение отправили с официального аккаунта в твиттере. У них есть голубая галочка, – сказала я, но это не произвело на маму должного впечатления. – Радио так понравились мои рисунки, что мне предложили присоединиться к команде!
Мама ничего не ответила, только выразительно вскинула брови.
– Просто порадуйся за меня, – попросила я, повернув к ней голову.
– Нет, я считаю, это действительно замечательная новость, невероятная! Я только не хочу, чтобы твои работы украли. Ты так ими дорожишь.
– Не думаю, что их хотят украсть. Права останутся у меня.
– Ты подписала контракт?
– Мама! – раздосадованно простонала я, уже понимая, что объяснять бесполезно. – Это неважно, я все равно откажусь.
– Погоди, что? О чем ты?
Я пожала плечами.
– У меня нет на это времени. Через несколько месяцев я перейду в выпускной класс, у меня уже сейчас куча дел, и к собеседованию в Кембридж нужно готовиться… Эпизоды выходят каждую неделю, я не смогу нарисовать столько иллюстраций.
Мама опять нахмурилась.
– Не понимаю. Ты же так радовалась…
– Я и сейчас радуюсь. Здорово, что Радио понравились мои работы, но… Я должна быть реалисткой.
– Ну знаешь ли, такая возможность выпадает нечасто, – сказала мама. – А ты явно хотела бы этим заниматься.
– Конечно, но… У меня столько домашки, а в школе нагрузка будет только расти, все эти проекты и презентации…
– Думаю, ты должна согласиться, – настаивала мама, глядя прямо на дорогу и выкручивая руль. – Ты и так отдаешь все силы учебе, для разнообразия нужно хоть раз сделать то, что хочешь.
А я хотела сделать вот что:
Личные сообщения > Радио
Привет! Ух ты, спасибо огромное, поверить не могу, что тебе понравились мои рисунки! Для меня большая честь принять участие в проекте.
Мой е-мейл touloser@gmail.com, если проще общаться по почте. Мне не терпится обсудить эскизы!
Честно говоря, Город Юниверс – мой самый любимый подкаст. Даже передать не могу, как я благодарна за то, что вы обратили на меня внимание!!
Очень надеюсь, что теперь я не выгляжу в ваших глазах какой-то сумасшедшей фанаткой, ха-ха! Хх
Всегда мечтала завести хобби
Дома меня ждали школьные задания. Так было, сколько я себя помню. Придя домой, я всегда садилась за уроки: если я не училась, мне казалось, что я зря трачу время. Знаю, звучит весьма печально, поэтому я всегда мечтала о каком-нибудь хобби – вроде футбола, игры на фортепиано или фигурного катания. Но нужно смотреть правде в глаза: я была хороша только в сдаче экзаменов. Что тоже неплохо – не хочу показаться неблагодарной. Было бы хуже, сложись все иначе.
Но в тот день, когда я получила сообщение от Создателя «Города Юниверс», за уроки я так и не села.
Я упала на кровать, включила ноутбук и зашла в аккаунт на тамблере, где публиковала все свои работы. Прокрутила до конца страницы. Что такого примечательного увидел в моих рисунках Создатель? Они же посредственные. Почеркушки на скорую руку – с их помощью я разгружала мозги, чтобы хоть на пять минут забыть об эссе по истории, работах по искусству, речах старосты – и наконец уснуть.
Я зашла в твиттер проверить, не ответил ли мне Создатель, но в личных сообщениях ничего не было. Заглянула в почту – там тоже пусто.
Я обожала «Город Юниверс».
Может, на самом деле у меня было хобби – рисовать Город Юниверс.
Но я почему-то относилась к этому иначе. Скорее, как к маленькой грязной тайне.
Если подумать, в моем творчестве не было никакого смысла. Я не могла ни продать свои рисунки, ни показать их друзьям. И поступлению в Кембридж они тоже не способствовали.
Я продолжала прокручивать страницу – месяц за месяцем, год за годом, возвращаясь назад во времени. Я рисовала все: самого Радио Молчание и его напарников, мрачный научно-фантастический университет и Город Юниверс, злодеев, оружие и чудовищ, лунабайк Радио и его костюмы. Рисовала Темно-синюю башню, Одинокую дорогу и даже Февральскую Пятницу. Я действительно рисовала всё.
Зачем я это делала?
Почему я такая?
Если подумать, это единственное, что меня интересовало. Единственное, что было в моей жизни кроме погони за оценками.
Хотя погодите. В таком случае всё действительно очень грустно. И странно.
Нет. Эти рисунки просто помогали мне уснуть.
