всё плохое, что с ней было.
Они поженились и уже кружились в танце, а все проблемы были только пылью под ногами. Молодожёны улыбнулись, когда увидели, что танцуют одни.
Невероятная история произошла со мной три месяца назад, и только сейчас я смог взять ручку и написать об этом. Многие мне не поверят, но я видел её своими глазами, и после тех встреч всё в моей жизни изменилось. И я уверен, что эти изменения к лучшему.
В воскресение утром мне повезло выбраться на природу. Здесь всегда хорошо: деревья шумели листвой, пели птицы, тихо и спокойно текла речка, от которой веяло такой желанной в этот жаркий летний день прохладой. Каждые выходные я приходил сюда и предавался ничегонеделанию. С точки зрения эффективности труда ― это бесполезно, но лучше, чем играть в зомбирующие компьютерные игры или смотреть телевизор, где только разврат и насилие. Я постелил одеяло на травку, вытащил из корзины бутерброды и бутылку водочки. Пригубив немного спиртного, я закусил бутербродом, приятное тепло разливалось по всему телу. Впервые за неделю я почувствовал, что всё не так уж плохо. И не было аварии на заводе, и я больше не вдыхаю ту удушливую вонь, с которой мне приходилось иметь дело по долгу службы. Стопка за стопкой, закуска, глаза слипаются, и я сам не заметил, как сон охватил меня. Сколько я спал, в точности не знаю, но проснулся от того, что услышал звонкий смех в стороне реки. Это мне показалось странным: обычно здесь никогда никого не было. С осторожностью я направился туда и увидел там красивую женщину, совершенно голую с длинными золотистыми, как колосья волосами, которые прикрывали её грудь. Она смотрела на меня, и её уста расплывались в улыбке. Преодолевая смущение, я спросил её:
– Кто ты, милое создание? Что делаешь здесь и как попала сюда, в это почти необитаемое и всеми забытое место?
– Почему же забытое? ― явно удивилась она моим вопросам. ― Я это место хорошо помню и всегда приплываю сюда. Да и ты не забываешь его. Каждое воскресение я вижу тебя здесь.
– Но почему же я тебя никогда не видел?
– Там, где я живу, вы, люди, находиться не можете.
– Там это где?
– В океане, которым управляет царь Нептун, мой любимый папа, ― незнакомка подняла вверх свой хвост. Я обомлел и не смог вымолвить ни слова. Наблюдая за моим замешательством, она спокойно спросила меня. ― Что замолчал? Неужели русалок никогда не видел?
– Так вы действительно существуете? А я думал, что русалки ― это всего лишь человеческие выдумки, воплощённые в детских книжках.
― Получается, что ты всё о нас знаешь?
– Да! Вернее, не совсем. Тот, кто о них писал, руководствовался только своим воображением, но никогда русалок не видел. Я же вижу тебя, но ничего не знаю о тебе. Расскажи мне о своей жизни.
– Что же мне рассказать? Всё как обычно, плаваю по морям и океанам, вижу всё, что под водой и над водой. На дне морском у нас много еды и развлечений, ярких красок. Порой их так много, что утомляешься от этого. И раз в неделю я нарушаю отцовский запрет и заплываю сюда, чтобы увидеть другой мир.
– А разве еда, развлечения и яркие краски ― это так плохо, что ты приплываешь сюда, рискуя нарваться на отцовский гнев?
– У нас в океане светло. Что бы ни говорили, но у нас там много света, даже в самых глубоких желобах морских.
– И в Марианской впадине?
– И там тоже. Кстати, видела там ваш батискаф, я помогла ему тогда всплыть на поверхность, но сейчас не об этом. Просто так устаёшь пребывать в атмосфере расслабленности и ничегонеделания, что тошно становится. Я приплываю сюда, смотрю на умиротворение, плету венки. Ты даже не представляешь, какое это блаженство делать что-либо своими руками.
– Так странно… Я тоже прихожу сюда, но с совершенно противоположной целью. Здесь я отдыхаю от работы, и самое приятное, что я могу делать здесь ― это ничего не делать. Меня Артур зовут, ― сказал я и протянул ей руку.
– Сирена, ― улыбнулась русалка и подала руку в ответ.
― Вот говоришь ты, Сирена, что и батискаф видела, и ещё много чего знаешь, а сколько лет ты непрерывно плаваешь морями, океанами, если не секрет?
– Если ты, Артур, спрашиваешь о моём возрасте, то я не знаю этого. Количество прожитых мною лет равно числу горизонтальных отметок на моём хвосте, а я не умею считать.
– Ты хорошо сохранилась, Сирена, и у тебя очень красивый хвост жизнерадостного фиолетового цвета.
― Спасибо, Артур. И у тебя красивые как их там…
– Ноги.
― Точно, ноги. Ты ими можешь ходить по всей земле, а я же… ― тяжко вздохнула Сирена, ― так и останусь развлекаться до конца горизонтальных отметок на своём хвосте.
Сказав эти слова, русалка заплакала так, как это умеют делать люди: искренне и с надрывом. Я не мог до конца понять её подводной жизни и целей, но мне стало жаль Сирену, и я не смог отказать ей в помощи.
– Знаешь что, Сирена. Мы встретимся с тобой через неделю на этом самом месте. И я покажу тебе нашу земную жизнь.
– Но как?
– Увидишь.
– Солнце заходит. Мне нужно успеть вернуться, пока не заметили моего отсутствия во дворце. Я приплыву через неделю, обязательно приплыву, ― сказала Сирена и скрылась, только хвост и был виден.
Целую неделю я провёл в мучительном ожидании воскресения. Я всегда ждал выходных, но в этот раз ожидание настолько томило меня, что элементарные вещи забывались, ведь я думал о ней. В это воскресение я уже не брал с собой ни закуски, ни водки, а взял совершенно другую вещь, которую одолжил у одного хорошего коллеги. Сирена показалась в речке очень быстро.
– Здравствуй, Артур, я готова отправиться с тобой. Я так хочу посмотреть, как вы люди живёте. Когда же мы отправимся в это путешествие?
– Прямо сейчас, Сирена. Я приготовил для тебя одну вещь, в которой ты будешь чувствовать себя в безопасности.
― И что же это за вещь? Интересно.
Я вывез из кустов инвалидную коляску с покрывалом и свитером.
― Что это? ― удивлённо спросила русалка.
― Твой транспорт. Сейчас я усажу тебя в кресло, ― я взял Сирену на руки и посадил в инвалидную коляску. ― Вот так. А твой хвост
