на самом деле жажду обратного.
Она останавливается у двери и роется в сумке.
— Не нахожу телефона.
Замечаю его на тумбочке, беру и подхожу к ней.
— Вот он.
Она поднимает на меня полные слез глаза.
Я никогда не видел ее плачущей и не готов смотреть на ее страдание.
Я не удерживаю ее.
Стук закрывающейся двери обрушивается на меня словно гром. Я потрясен. Всего за несколько минут я перешел от полного блаженства к полной катастрофе.
Стою, оглядываюсь. Номер похож на поле битвы: подушки разбросаны по полу, тут же валяется бутылка из-под вина, бокалы небрежно сдвинуты на тумбочке… Вокруг, как и внутри меня, один беспорядок.
Я не в силах даже понять, навсегда ли потерял ее…
Когда я впервые увидел ее, у меня закружилась голова.
Это случилось весной, в мае, когда расцветали не только цветы, но и женщины, формы которых стали угадываться под легкими одеждами. Вот уже несколько дней я просыпался в хорошем настроении, с ощущением, будто должно произойти что-то чудесное. Это повторяется каждую весну. Думаю, так выражается радость, что преодолена еще одна зима.
Этим субботним утром женился Лука, мой коллега. Не стану утверждать, будто мы с ним друзья, но что немало времени проводим вместе, это верно. Мы познакомились в агентстве и на работе часто болтаем, много смеемся, откровенничаем, но потом нигде больше не видимся.
Наши отношения не могли выйти за пределы офиса. Мне почти сорок лет, ему на год меньше, и в нашем возрасте трудно встретить человека, с которым легко подружиться. Наше сходство должно было подтолкнуть нас к общению и вне рабочего времени. Но этого не случалось.
У Луки всегда имелась наготове какая-нибудь шутка, чаще всего неприличная, но в его устах она звучала негрубо. Произнес бы такое кто-то другой, получилось бы непристойно.
Я многое знаю о его жизни, в день свадьбы смотрел на его невесту и считал забавным, что мне известно о нем такое, чего она даже представить себе не может. К примеру, Лука терпеть не мог воскресные обеды у ее родителей, находя отца слишком кичливым и заносчивым, а стряпню матери — несъедобной.
Они собирались пожениться, и его невеста так и не узнала, что однажды он почти изменил ей.
Как-то мы ужинали с приезжими клиентами. В конце вечера к нашему столу подсели девушки, и между парой-другой рюмок Лука при всех поцеловал одну из них. На другой день в офисе он с волнением поведал мне:
— Габриэле, это был не просто поцелуй, это было что-то невообразимое! Как ты думаешь, она часто бывает там? Если вернусь туда, увижу ее?
— Хотел бы напомнить тебе, что через несколько месяцев ты женишься.
— Возможно, ошибаюсь, но, может быть, именно на этой женщине я должен жениться. Все утро думаю об этом.
— Лука, послушай меня, брось это дело, — сказал я, похлопав его по плечу.
Я уверен, он и сегодня задается вопросом, что могло случиться, если бы он вновь встретил ту девушку, как сложилась бы его жизнь с ней. У каждого из нас есть несколько таких вероятных жизней, которые всплывают в сознании в трудную минуту. Это образы, создаваемые памятью, которым не следует придавать особого значения, потому что они не имеют ничего общего с реальностью.
Лука всегда говорил, что никогда не женится, потом стал говорить, что нет никакой разницы, женат он или нет, словно боялся, что если не женится, то она может бросить его, и в конце концов, поскольку она все же этого хотела, решил жениться.
— Молодец, — похвалил его я.
— Да, мне кажется, это следует сделать, и потом, я решил не устраивать классическую церемонию, достаточно пригласить родственников, кого-то из друзей и знакомых и посидеть где-нибудь в ресторанчике на пляже.
Я подумал, что уже не раз слышал такой разговор, и с улыбкой спросил:
— Когда свадьба?
— Если бы это зависело от меня, то хоть завтра, чтобы и не думать больше об этом. Но Мариза говорит, что ей нужно несколько месяцев, дабы сбросить пару килограммов ради нарядов и фотографий. Она и мне посоветовала сделать то же самое, но черта с два я стану сидеть на диете! А ты как считаешь, разве я потолстел?
— Ты в отличной форме, Лука, так и хочется расцеловать тебя всякий раз, когда видишь.
— Да пошел ты!
Задуманный праздник в ресторанчике на пляже с родней, друзьями и знакомыми не состоялся.
Обвенчались в церкви, потому что ее родственники очень религиозные люди, особенно старенькая бабушка, и молодые не хотели огорчать ее. Родственников собралось много, в основном со стороны невесты.
На банкет пришел и священник, увидев которого я почему-то усомнился, что он действительно верит в Бога, скорее — в хорошее итальянское вино.
Столы были накрыты в саду ресторана на окраине Милана, в нескольких шагах от мотеля для свингеров. Здесь все сияло белизной — столы, скатерти, тарелки, цветы, даже стулья, укрытые белыми чехлами. Я пропустил церемонию в церкви и явился прямо к банкету.
За столом нас оказалось семь человек, все, кроме меня, парами, и мне сказали, что ждут еще одну девушку. Прежде чем сесть за стол, я подошел к Луке и возмущенно спросил:
— Но почему ты не посадил меня вместе с другими сотрудниками нашего офиса?
— Я сделал тебе подарок. За твоим столом будет девушка без пары, как и ты. Еще поблагодаришь меня.
Я всегда злюсь, когда меня пытаются с кем-то познакомить.
— Мне не нужна невеста, обхожусь без нее и прекрасно себя чувствую!
— А кто сказал, что ты непременно должен обручиться? Вон там туалеты, а этажом выше еще два, и все достаточно просторные.
— Но это же противно, — с иронией ответил я.
— Да брось! Женщины любят, когда их имеют на чужих свадьбах. И потом, она из тех, кто ничего не делает, но у нее такой аппетит, что если уж заберет твой член в свои руки, то без целой армии хороших адвокатов его не высвободишь.
Я уже тысячу раз слышал эту избитую шутку, но, прозвучав из уст Луки, она заставила меня улыбнуться.
— Выходит, в день своего бракосочетания ты обошел все туалеты, чтобы посмотреть, достаточно ли они просторны для секса?
— Конечно, вот уже несколько недель только об этом и думаю. И в какой-то момент поведу туда Маризу. Так что, прежде чем отправляться в туалет, дай мне знать, а то вдруг столкнемся там.
Я усмехнулся:
— Постараюсь.
Я сел за стол, за которым собрались все, кроме неизвестной
