Когда Ванюша пошел в первый класс, он уже прилично освоил арифметику, в которую дома «играл» с дедом и, шутя, подтягивал отстающих одноклассников.
Программирование тоже казалось ему очень увлекательной игрой, и он играл в нее самозабвенно. Геймерский клуб, в который он начал ходить, благо тот был в подвальчике соседнего дома, принес ему новых друзей – кстати, приличных мальчишек. Некоторых Ваня даже иногда звал в гости, и мама с бабушкой и дедушкой были довольны – их мальчик не болтался по улицам с подозрительной компанией, а играл себе дома, все на виду. Он поразил всю семью, когда в двенадцать лет починил их домашний компьютер, который, как всем казалось, «умер навсегда»…
Школа была неплохая, родители не зря выбрали углубленку по математике и информатике. Когда у кого-то из приятелей летела винда или случалась другая напасть с «железом», всегда звали Ваню. Он был общим любимцем – и сверстников, и учителей. Они, скрепя сердце, прощали ему, что, будучи отличником по точным наукам, остальные предметы знал шаляй-валяй и частенько опаздывал – таким он был легким по характеру и очаровательным душкой. Ну и, разумеется, директору и учителям домашние компьютеры чинил тоже он. Компьютерная починка стоила тогда дорого, да и умельцев было не так чтобы много. А у подростка – ну, надо же, как бывает! – это получалось на диво.
Компьютерный бум ведь уже с восьмидесятых потихоньку захватывал страну. Программисты-любители умудрялись писать программы чуть ли не на калькуляторах. В отечественных журналах появлялись рубрики, посвященные человеку и компьютеру – их, так сказать, все крепнущему союзу – с разъяснениями новых терминов, с описаниями новых устройств.
Умельцы собирали первые домашние компы из деталей, приобретенных на радиорынках. Вряд ли нынешние программисты будут способны на такие подвиги… В те времена программирование возводили в ранг искусства. Тогда оно и было искусством! А некоторые считали, что это что-то настолько виртуальное, что у него и вовсе нет будущего.
Родители доставали из-за границы журналы с более прогрессивными статьями, Виктор из Германии тоже подключился (связей у него было предостаточно).
– Прикинь, подруга, Витя с головой ушел в ай-ти, – рассказывала Катушка. – У него с америкосами какие-то подвязки, и вроде как на космос будут работать. У него уже ученики. Он быстро все просек и вполне может «передать дальше». А у Вити получится все и в любом возрасте, потому что он препод от бога, статьи свои по языкам продолжает писать, лекции не прекращает читать, да и у него ГО-ЛО-ВА… Не то что у меня…
А у Вани появилась новая игра – изучение еще и немецкого. Катя с удовольствием занималась с сыном подруги, и второй иностранный дался Ивану довольно легко. Не зря считается, что чем раньше начнешь изучать языки, тем они лучше будут запоминаться. И где один язык, там и второй, а по желанию и больше. Ваня их чувствовал, словно математические формулы.
Увы, на дисциплине его это никак не сказалось.
А в школе ему обещали протекцию при поступлении в любой институт – иностранных языков, ай-ти технологий или любой технический вуз.
Дедушка, Николай Николаевич Кулешов, спал и видел Ваню в Суворовском – продолжателем военной династии.
– Какой блестящий будет офицер, – мечтательно говорил он.
Тата втайне грезила для сына карьерой дипломата. Ну, а почему бы и нет. Языки, математика, программирование. Стажировка где-нибудь в Лондоне. Заграничные командировки. Личный водитель. Свой дом в Англии…
Зинаида Алексеевна делала строгие глаза:
– Только иняз. Переводчиком!
А Ваня? Ваня и не подозревал, какие виды на него имеет семейство, и продолжал свое довольно беспроблемное существование на ниве геймерства и все глубже закапывался в схемы. На его рабочем столе громоздились платы, паяльнички и целая куча проводов. Домашние ходили мимо в благоговейном молчании, чуть ли не на цыпочках, когда Ваня ваял.
– Кулешов сделал? – спрашивали окружающие друг у друга про ту или иную новую фишечку, будь то игровая шпаргалка-«проходилка» или апгрейд устаревшей модели компа. И понимающе кивали друг другу. Дополнительные гигабайты, охлаждающие системы, разгоняющие скорость программульки, драйвера – это все на дороге не валяется и денег стоит, а специалиста хорошего поди поищи.
Втайне друг от друга педагоги натягивали его тройки до четверок, покрывали его прогулы, а он погружался в создание очередных программ и прибамбасов и забывал обо всем на свете. Про его рассеянность в школе уже ходили легенды.
Как-то раз его потеряли. Мальчик не пришел домой из школы, и родители всполошились – в геймерском клубе его не оказалось. Телефон Вани молчал, а далеко не у всех его друзей были мобильники. Тата с Николаем Николаевичем помчались в школу и с удивлением узнали, что Ваня школу не покидал.
Выяснилось, что Ваня, настраивая рабочий компьютер в каморке охранника, решил показать ему новую игру, а покуда охранник в нее играл, преспокойно уснул калачиком в кресле.
Тата подняла бучу, грозилась, что охранника уволят, но Ваня упросил маму не метать громы и молнии, а пойти домой.
– К тому же я алгебру уже сделал, – добавил Ванечка, чем окончательно успокоил родных.
В следующий раз Ваня по рассеянности надел чужую куртку, не замечая, что ее рукава изрядно коротки, чуть ли не до локтей, и мама мчалась в школу с пакетом наперевес, пытаясь выяснить, кого ее сын по нечаянности «раздел».
Ваня мог забыть про чей-то день рождения (но это бы ладно, многие забывают) или когда контрольная – но уж про контрольные бдили одноклассники. Звонили и напоминали – еще б не напоминать, они же все повально у него списывали…
Родные продолжали гнуть свою линию. Дед по-прежнему мечтал, что внук пойдет по его стопам, продолжит военную династию и поступит в Суворовское.
– А там и до дипломатической карьеры недалеко, – замечала бабушка. – После Суворовского, если его отлично окончить, можно поступить в вуз без всяких связей, с такой-то подготовкой. И лучше, конечно, в иняз…
– В Суворовское? – призадумался Ваня, ненадолго вынырнув из мира кодов и программ. – Да почему нет…
И нырнул обратно.
О том, чтобы поступать туда после четвертого класса, не могло быть и речи.
– Ребенка замучают дисциплиной, пусть пока побудет просто ребенком, – безапелляционно заявила Тата. – После восьмого – куда ни шло… Он станет старше, собранней.
Но какое там. Годы
