надо было прикрыть экран телефона рукой. Я потянулась закрыть сообщение, хотя все уже случилось.
– Это просто…
Ее рука опустилась на мое запястье, на котором был браслет от Брэда. Я не знала, что вселилось в меня, отчего я надела его тем утром. Это ничего не значило. Я просто… хотела чего-то блестящего.
Надежда, что, когда Тайлер вернется, он его заметит, даже спросит, откуда он, и, возможно, почувствует укол ревности?
Да, мне приходила такая мысль.
Но учитывая, что я не могу быть с ним, я не могу признаться в своих скрытых мотивах друзьям.
Шей сказала:
– Откуда этот браслет? Знай, что есть только два приемлемых ответа. Один – что он от Тайлера, который пытается убедить тебя стать его девушкой, и второй, что от мамы.
Я не могла соврать Шей, хоть и хотела. Не только потому, что она мой друг, а потому, что она всегда видела меня насквозь.
Это раздражало.
Закрывая запястье рукавом, я сказала:
– Это мне подарили.
– Плохой Брэд? – Шей никогда не любила Брэда, и у нее были причины. В их первую встречу он пытался приударить за ней. Меня не было рядом, и он не знал, кто она. Он подошел к ней со словами:
– Привет. Меня зовут Брэд. А тебя?
– Неважно.
Намек остался не понятым:
– Ты красотка. Я заставляю таких, как ты, Брэдить мною.
Она закатила глаза, пытаясь игнорировать его.
– Я буду лучшим, с кем ты когда-либо БрэдИла по улицам этого города.
– Спасибо, нет. Ты БрЭдишь.
Ему этот ответ показался знаком внимания:
– Может быть, и так.
Она отделалась от него, сказав, чтобы уходил, пока она не нанесла урон выпирающим частям его тела. Когда она рассказывала мне это потом, после того как я познакомила их как полагается, я знала, что она не врет. Частично из-за его идиотских каламбуров, но еще потому, что он не первый раз так поступал. Когда я увиделась с ним, он старался разыграть сцену, будто он точно знал, кто она, и это была шутка или недоразумение. Вместо извинения он сказал:
– Можно подумать, я стал бы клеить девушку с фиолетовыми волосами.
Правда в том, что Брэд постоянно мне изменял. Когда я узнавала, он умолял о прощении и обещал больше никогда так не поступать. Затем мои родители вступались за него и требовали принять его извинения. Они говорили, что иногда мужчины не могут сдержать себя, что мы все люди и ошибаемся. И я принимала его назад. Снова и снова.
Я часто думала, сколько еще он мне изменял, пока я не знала или мне не рассказывали.
Шей сказала:
– Браслет от Брэда, знаю. Почему же ты взяла его?
Оттого, что я напомнила себе обо всем, что между нами было, мне должно было казаться, что я глупая, но я только стала защищаться. Как когда ты знаешь, что неправ, но все равно стоишь на своем, потому что тебе стыдно.
– Что? А как было отказать?
– Ой, ну не знаю, может, сохранив самоуважение и чувство собственного достоинства? Тебе он даже не нравится. Вот тебе и закончила встречаться с богатыми парнями. Почему ты принимаешь от него подарки?
– Я… я не знаю. – Потому что у меня давно не было красивых вещей? Я знала, как приземленно и мелочно это прозвучит. – Между нами все кончено. Мы оба это знаем.
– Ты уверена? – спросила она, указывая на мое запястье.
– Да, и теперь это напоминание, что не все было так ужасно.
– И что, ты думаешь, что хорошее перевешивает плохое? Ты все еще не объяснила, откуда этот брЭдслет.
– Он пришел в дом родителей. В тот самый вечер, когда я переехала к Тайлеру. В общем, он подарил мне его. Извинился и обещал измениться, сказал, что будет мне верен.
Шей сощурилась на меня.
– Он вообще знает значение слова верность? Он понимает, что придется перестать заниматься любовью с другими женщинами?
– Да, знает. – Ну надеюсь.
Она покачала головой.
– Скорее я влюблюсь в Оуэна Джеймса, чем Брэд будет верен тебе.
Делия вложила свою ладонь в мою:
– Вы же ведь расстались? Мне это не приснилось?
– Нет, все верно. Между нами все кончено. Он обещал не беспокоить меня. – И ему не удается сдержать обещание.
Я видела, как Шей начинает злиться, уже представляла слова, которые она скажет. Но Делия шокировала нас обеих нетипично грубым для нее ответом:
– Не беспокоить? Смотрю, он в этом преуспел.
– Ага, – кивнула Шей.
Как будто он как-то ощущал, что мы говорим о нем, мне пришла новая эсэмэска.
«Думаю о тебе».
– Если только он не думает о том, что твоя жизнь продолжается с кем-то другим, иначе пусть заткнется, – сказала Шей.
В комнату вошла миз Глэдвелл, подняла обе руки.
– Пожалуйста, внимание, я хотела бы начать собрание.
Комната начала затихать, и я задумалась, не объясниться ли с Брэдом. Может быть, я была недостаточно решительна, потому что немного боялась публично сбрасывать его со счетов, рискуя вызвать гнев матери? Для обоих моих родителей это был бы удар. Но может ли стать еще хуже? Меня уже не приглашали домой на День благодарения. Мы отлично провели день с Шей и ее мамой, но подсознательно я скучала по дому. Они списали меня со счетов и позвали к себе, только когда им что-то от меня понадобилось. Брэд и возможность восстановления с ними отношений были словно подвешены на веревке для меня, как морковка для осла.
Надо разорвать последнее связующее нас звено. Мне надо дать понять и ему, и родителям, что все кончено. Это будет ужасно, но я достаточно сильная для этого шага.
Пора дать им знать, что у нас с Брэдом все кончено.
Как бы страшно это ни было.
Глава двенадцатая
Через пару дней я искала под ванной бутылку средства для мытья окон. Которое, как я наивно полагала, отмывает только окна. Так было написано на упаковке. Когда я чистила зеркало, я использовала средство для кухонь, на котором обманчиво значилось «универсальное». Оно не предназначалось для всего подряд и оставило разводы на зеркалах в ванной.
– Реклама врет, – пробормотала я себе под нос.
Найдя средство для мытья окон, я прочла в интернете, что с ним не стоит использовать бумажные салфетки, но сейчас не 1996 год и у нас нет газет. Навряд ли в хозяйстве Тайлера найдутся и салфетки из микрофибры.
Бумажные салфетки вполне помогли. Я снова была свободна для своего любимого занятия: мечтать о Тайлере.
Это был один из способов не скучать за домашними делами. Я представляла, как он возвращается домой и застает меня в ванной за мытьем зеркала. Он прокрадется у меня за спиной, обнимет за талию, уткнется носом мне в шею. Я откинусь на его мускулистый торс, наслаждаясь теплом его тела и прикосновениями. По телу пройдут мурашки предвосхищения, от которых подкосятся мои ноги, и только силой воли я удержусь, чтобы не упасть.
Затем он прошепчет мне
