Так вам будет спокойней?
Быстро облизнувшись, как какой-то зверек, Рита кивнула:
— «Яблоневый сад». На соседней улице. Найдете?
Даже голос у нее был сиплым и тихим. Неужели Андрей дружил с ней в детстве? Я попытался припомнить своих приятелей по двору: волновало ли меня тогда, кто как выглядит?
— Найду, — заверил я и снова улыбнулся. — Я угощаю!
Пока сбегал с лестницы, она все еще стояла в дверях и смотрела мне вслед. Не знаю, что все же заставило ее решиться, может, просто захотелось поесть на халяву, но через полчаса Маргарита появилась в зале кафе, украшенном пыльными искусственными ветками с тряпичными яблоневыми цветочками. На ней были дешевые джинсы и какой-то мешок, играющий роль туники. У хорошенькой официантки чуть глаза не лопнули от удивления, когда Рита уселась за мой столик.
— Спасибо, что пришли, — поблагодарил я с чувством и подвинул меню. — Заказывайте все, что хотите, — все расходы издательство компенсирует.
Вот когда бедность легко одолела природную скромность! Риту прорвало: она заказала половину меню, я даже забеспокоился, как бы ее не стошнило от обжорства. Себе я заказал в три раза меньше, потому что не особо доверял местным поварам. Не хватало еще отравиться тут…
Записывая заказ, официантка поглядывала на меня с откровенным презрением, как на извращенца, которого тянет на страшненькое.
«Ее-то я могу понять, — говорили ее лисьи глаза. — Но ты… Фу!»
Но мне было плевать на них обеих, мне нужны были имена.
И я добыл их через часок… Когда эта девица нажралась, она стала разговорчивее и даже не шарахнулась, услышав от меня:
— Мы стараемся рассказывать все, как было. Понятно, что в детском доме не обходится без трагедий… Мне уже сообщили об убийстве мальчика — Андрея Коновалова. Вы его помните?
— Да никто его не убивал, — нахмурилась Рита. — Побили просто… А он взял и умер. Дохлый был.
«Я тебе, сука, сейчас дам по башке, и попробуй не умереть от черепно-мозговой травмы!»
Я сочувственно кивнул:
— Бывает. Не рассчитали силу. Поэтому тех ребят и не судили, верно?
— Они нормальные были.
— Вот мне и хотелось бы встретиться хоть с кем-то из них, узнать, как сложилась их жизнь. Понятно, что имен я в материале называть не буду. Полная анонимность. Вы же общаетесь со старыми друзьями?
— Ну… Только с Федькой Горлановым.
— Прекрасно, — я ослепил ее улыбкой. — Если хотя бы один станет героем очерка, это уже будет просто прекрасно!
Ее очаровало слово «герой». Она воочию увидела, как старый друг осыпает ее благодарностями за то, что навела на него журналюгу. Идиотка…
— Ну ладно, — согласилась Рита. — А можно я еще пироженку закажу?
«Чтоб ты лопнула!»
— Конечно, — у меня опять рот до ушей. — Все, что пожелаете.
Напоследок я не удержался и поинтересовался, откуда у нее такое необычное отчество. Ее так и скривило, но все же Рита ответила:
— Моя мамаша, видать, хохмачкой была. Оставила бумажку: мать — Масленникова Елена Семеновна. А про отца написала по-английски «boy». Типа — парень… Сама, поди, не знала, от кого залетела. Я эту бумажку своими глазами в медицинской карте видела, подшили… А медсестра, видать, просто по-русски переписала, и получилось — Боевна. Так меня теперь и зовут. Дурдом, да?
* * *
Меня колотило всю обратную дорогу от Горланова. Я — чертов слабак! Не смог прирезать этого мерзавца… Не очистил мир от мрази.
А ведь был уверен, что руки все выполнят сами, не дожидаясь команды мозга. Одно движение — и нож выпустил лезвие. Следующее, и ублюдок уже истекает кровью. Чего проще?
Но в крошечном промежутке — между — произошло нечто, чему я так и не нашел разумного объяснения. Я ведь не струсил, поджилки у меня не тряслись! Но будто кто-то схватил меня за руку… На миг я даже ощутил тепло, от которого лед, давно сковавший мое сердце, пошел трещинами и начал стремительно крошиться. И я разглядел в глазах этого подонка Горланова такой смертельный ужас, что стало… Блин! Ну да, жаль его. Особенно когда я заметил, что он обмочился и захлюпал. Впервые я вызвал у другого человека такой страх, что он плакал и ссался…
И да, мне хватило этого. Потому что больше Горланов не решится поднять на другого руку, ведь потом может явиться такой вот Старший Брат с ножом в руке. Но вот следующий может оказаться не таким гуманистом, каким проявил себя я. Неожиданно для себя…
— Только попробуй еще раз ударить ребенка или женщину, — процедил я, продолжая угрожающе сжимать нож. — Я узнаю, понял? Не спрашивай как. Так же, как узнал о смерти Андрея Коновалова. И о том, что ты избил свою подругу. Есть у меня такой дар.
У него так тряслись побелевшие губы, что ему с трудом удалось выдавить:
— А ты — кто?
— Карающий ангел, мазафака! Разве ты не слышишь грозного шелеста моих крыльев?!
Вот чего я не ожидал: он потерял сознание! Внезапно обмяк и свалился на пол рядом с бутылью браги, которую мне захотелось разбить. Первый этаж — эта дрянь не просочилась бы к соседям. Но я только вообразил, какая вонь заполнит комнату и может попасть на мои кроссовки, которые стоят, как половина этой комнаты, и сразу желание крушить прошло.
Приводить Горланова в чувство не входило в мои обязанности, так что я вышел из квартиры, больше не боясь оставить отпечатки или ДНК, хотя поначалу старался ничего не касаться. Но я же никого не убил! А Федя вряд ли побежит жаловаться ментам, что какой-то парень напугал его до усрачки. Может, хоть задумается, когда придет в себя…
А вдруг это и вправду являлся карающий ангел, мазафака?!
Каким-то чудом я доехал до своего дома, хотя несколько раз казалось, будто и сам теряю сознание. Все пытался внушить себе: я одолел внутренних демонов, и богу не за что наказывать меня.
Но уже утром усомнился в этом, ведь ночь обрушилась в темноту — мне ничего не снилось. Вообще. Невообразимо реальные видения о Жене, к которым я пристрастился, как вуайерист, не являлись. Вот, значит, как можно отделаться от нее…
Только хочу ли я этого?
Когда я провел в одиночестве и следующую ночь, на душе заскреблись кошки. Почему говорят именно так? Почему не крысы? Чем не угодили кошки? Я их люблю. Странно, что до сих пор не завел себе черненькую вислоушку — меня же всегда тянет улыбнуться, когда вижу их в ленте… Надо обдумать это.
Хотя какая кошка?! Я же собираюсь наведаться к Матвеенко с Зайцевым, имена которых с такой легкостью выдал Горланов… Вдруг там мне встретятся
