руки и поднесла к носу.
– Какой приятный запах!
– Угощайтесь, пожалуйста. Теперь можете и соус добавить.
Тут же на столе оказалась тарелка с пятью крокетами, аккуратно выложенными на тонко нашинкованную капусту. Рядом Нагарэ поставил бутылочку с соусом.
Миюки, не теряя ни секунды, подхватила крокет палочками, положила на рис и все вместе отправила в рот. Как же это вкусно!
Ощущения были такие же, как когда видишь свою новую книгу, только что вышедшую из типографии. Никакого удивления – ведь ты же сам ее написал. И все-таки, когда впервые держишь ее в руках, сердце начинает биться сильнее, а на душе становится радостно. Почему же и здесь то же самое?
Она съела второй крокет, а когда потянулась за третьим, вдруг явственно ощутила, что знает ответ.
Вот оно что. Потому что это – нечто законченное. Завершенное. Прийти к логичному концу – особый вид счастья.
Те крокеты, что она воровала каждый день, были лишь частичкой целого.
Нет, не так нужно было их есть. Не стоя, руками, с жадностью глотая кусочки. Только в такой обстановке: за столом, с белым рисом они начинали в полной мере раскрываться как прекрасная закуска. Теперь-то она наконец поняла.
А ведь если бы она не воровала, кто-то тоже мог бы вот так, за своим столом, получить подобные эмоции. Стать чуточку счастливее. Выходит, она совершила не одно, а целых два преступления. Подумав об этом, Миюки еще больше сникла.
Хуже этого только то, что она, будто преодолев чувство стыда, все продолжает и продолжает поедать эти вкуснейшие крокеты, не в силах остановиться.
В мгновение ока она содержимое тарелок и собиралась было уже отложить палочки в сторону, как вдруг заметила еще одну миску, накрытую крышкой.
Когда Миюки сняла крышку, оттуда повалил пар. Ах, так это мисо-суп! Вон и водоросли плавают. И тонко нарезанный тофу виднеется на дне.
Один в один тот самый разогретый мисо-суп, который они ели с матерью. Тот же солоноватый вкус. Единственное блюдо, в котором ощущалось материнское тепло.
– Быстро же вы управились! – прищурился Нагарэ, глядя на опустевшие тарелки и миски.
– Это очень-очень вкусно! – улыбнулась Миюки, закрывая миски крышками.
– Вы не против, если я сяду? – Нагарэ указал на стул напротив нее.
– Конечно. Мне очень интересно, как вы смогли их отыскать. – Миюки придвинулась чуть вперед.
Коиси забрала грязную посуду.
– Первым делом пришлось отправиться в Кавасаки. Иначе и начать-то было не с чего.
– Простите, что доставила такие хлопоты. – Миюки привстала и слегка склонила голову.
– Не беда. У меня с храмом Кавасаки Дайси связаны особые воспоминания… Да и дочка со мной поехала, так что не переживайте. Кроме того, ваш дом тоже находился недалеко от Дайси – мне показалось, это добрый знак.
– Хорошо, вы меня успокоили.
– Дом ваш уже снесли. Впрочем, думаю, вы и так знаете. Теперь там стоит трехэтажный многоквартирный комплекс.
– Правда? Нет, я не знала, – призналась Миюки.
– Как я и предполагал, ларька с крокетами там тоже давным-давно нет. Теперь их продают в мясной лавке – она называется «Мацуки-я».
– Вот как? – Миюки разочарованно отвела взгляд.
– Старушку, которая торговала крокетами, звали Тамаё Морита. Хозяин мясной лавки, господин Мацуки, много рассказал мне о тех временах.
– Тамаё Морита. Она еще жива? – осторожно поинтересовалась женщина, поднимая глаза на Нагарэ.
Тот медленно покачал головой. Миюки почувствовала, как у нее внутри все упало.
– Ларек назывался по ее фамилии – «Крокеты Морита» и, оказывается, был очень популярным местом. Туда приезжали люди со всех концов города. – Нагарэ положил перед Миюки пожелтевшую от времени фотографию.
Ларек на пустыре возле мясной лавки. Его окружили несколько женщин, по виду – домохозяйки.
– Да, это он, – нагнулась к снимку Миюки. Глаза ее засверкали.
– Это единственная сохранившаяся фотография.
– Настоящее сокровище. – Миюки взяла фотографию и аккуратно расправила загнутые уголки.
– Госпожа Морита, оказывается, приходилась теткой господину Мацуки. Она закупала в его лавке мясо и фарш, а потом готовила на продажу крокеты и разные виды котлет. Крокеты, кстати, были двух видов. Одни – небольшие, продолговатой формы, короче, стандартной формы. Вторые – те, которые искали вы. Приплюснутые с боков, похожие на бочонок или на соломенный мешок.
– Двух видов?!
– Не знаю, помните вы или нет, но крокеты в ларьке лежали на специальных подставках на возвышении. Небольшие крокеты были наверху, а те, приплюснутые, – в самом низу. Только до них и мог дотянуться ребенок. Так, по крайней мере, рассказал мне господин Мацуки.
– Я и не видела ничего другого. Только обжаренные как следует крокеты на расстоянии вытянутой руки, – хихикнула Миюки.
– Итак, искомые крокеты, которые вы тогда ели, по сути своей – караагэ. Картофель, лук, говяжий фарш. Ингредиенты – как в обычном рецепте. Вот только старушка не использовала сухари панко [122]. Такое ощущение, что это получилось случайно.
– Случайно?
– Как рассказал Мацуки, госпожа Морита не ожидала, что крокеты будут так быстро расходиться. И в какой-то момент у нее закончились панко, а начинки было еще полно. Ничего не оставалось, как пожарить крокеты просто в крахмале. Но покупателям неожиданно понравилось. Тогда она стала делать так на постоянной основе.
– Какое удачное стечение обстоятельств! – с чувством заметила Миюки.
– Помимо того, что она не использовала панко, в остальном эти крокеты ничем не отличались от обычных. Но было еще кое-что – именно поэтому крокеты можно было есть без соуса, а вкус их был таким насыщенным. Все дело в том, что старушка заранее замачивала в соусе фарш. Такие крокеты впоследствии получили название «тамакоро» и стали очень популярным товаром. Каждый день их просто сметали с прилавка.
– Значит, ларек закрылся не из-за падения продаж. Просто госпожа Морита уже не могла по состоянию здоровья…
– Однажды, когда старушка наводила порядок в ларьке после рабочего дня, у нее случился сердечный приступ. После этого и было принято решение о закрытии. Госпожа Морита долгое время находилась в больнице. Скончалась она в прошлом месяце.
– Ох, если бы я только начала все раньше… У нее есть родные?
– Есть сын, но с ним связаться не удалось.
– Хотелось бы, по крайней мере, вернуть деньги… – Не договорив, Миюки плотно сжала губы.
– В те времена один стандартный крокет стоил тридцать йен. Крокет «тамакоро» – двадцать пять, потому что в нем не использовались панко.
Нагарэ открыл потрепанную университетскую тетрадь. Миюки увидела таблицу с графами, расчерченными карандашом. Дни, цифры, суммы.
– Что это? – в недоумении склонила голову Миюки.
– Это кредитные расчеты по крокетам, которые вы ели.
– Кредитные расчеты? Не понимаю.
Миюки аккуратно перелистнула страницу.
– Матери всегда видят своих
