и поэмой, в которой, как в «Илиаде», гекзаметром излагал историю драк гимназистов.
Еще два года он потерял из-за болезни, вызванной психическим расстройством. Жил Всеволод с матерью, у родственников, у знакомых, пансионером в гимназии, на отдельной квартире со старшими братьями (оба они, также страдавшие наследственной душевной болезнью, позднее покончили с собой).
Мечтая стать доктором, юноша не смог по тогдашним правилам после реального училища поступить в Медицинскую академию и подался в Горный институт, который бросил, как только в 1877 г. началась Балканская война.
Всеволод страстно желал деятельно, а не на словах, как «прогрессивно настроенная» молодежь, содействовать национальному освобождению славян. В одном из писем он написал: «За сообщение новостей из профессорского мира весьма благодарен, хотя, по правде сказать, … соединение химического и физического обществ интересуют меньше, чем то, что турки перерезали 30 000 безоружных стариков, женщин и ребят. Плевать я хотел на все ваши общества, если они всякими научными теориями никогда не уменьшат вероятности совершения подобных вещей».
«Я не могу прятаться за стенами заведения, когда мои сверстники лбы и груди подставляют под пули. Благословите меня», – написал он матери. «С Богом, милый», – ответила та.
В Кишиневе Гаршин определился в Болховский полк и принял участие в болгарском походе. В сражении 11 августа под Аясларом он «примером личной храбрости увлек вперед товарищей в атаку, во время чего и ранен в ногу».
После излечения в госпитале Всеволод вернулся в Петербург и был произведен в офицеры. Однако вскоре «за болезнию» вышел в отставку и стал слушателем на историко-филологическом факультете Университета.
Будучи студентом, Гаршин напечатал в 1876 г. свой первый сатирический очерк «Подлинная история Энского земского собрания», подписанный «Р.Л.», а затем, сблизившись с молодыми художниками-передвижниками, несколько статей о живописи, в которых ратовал за демократическое искусство.
Свой первый рассказ «Четыре дня», написанный в болгарском походе, он опубликовал в «Отечественных Записках» (1877). Это история о четырех днях раненого солдата, очнувшегося после боя рядом с убитым им турком.
Рассказ обратил на себя внимание интеллигенции своей эмоциональной взволнованностью и элементами пацифизма. Она в своем «прекрасном далёка» (от Балкан) подхватила Гаршинские суждения и, вопреки кредо писателя, подняла его на щит, как пацифиста и гуманиста.
Распаренная собственным свободомыслием, интеллигенция не желала знать о Л. Толстом, написавшем о том, как 65 лет назад «дубина народной войны» дубасила французов, и знать не могла, как через 65 лет весь русский народ будет повторять стихи Симонова «Так убей фашиста, чтоб он, / А не ты на земле лежал, / Не в твоем дому чтобы стон, / А в его по мертвым стоял».
Вскоре были напечатаны другие рассказы Гаршина: «Происшествие», «Трус», «Очень коротенький роман», в которых он продолжил военную тему, а также обратил внимание на социальные противоречия и падение нравов.
Рассказы «Встреча» и «Художники» впервые поставили перед читателями проблему выбора пути для интеллигенции – обогащения либо служения. В «Художниках», программном для писателя рассказе, речь шла также о поиске новых путей в искусстве, неудовлетворенности совестливого художника Рябинина результатами своей достаточно успешной деятельности, оставившего живопись и ушедшего «в народ». Гаршин и сам собирался поселиться в деревне и помогать крестьянам, но не смог сделать этого из-за болезни.
В 1880 г. у Гаршина появились признаки психического расстройства. В болезненно экзальтированном состоянии он явилcя к гpaфy М. Лopиc-Meликoвy, начальнику «Верховной распорядительной комиссии по охранению государственного порядка и общественного спокойствия», и уговаривал того отменить смертный приговор анархисту И. Млодицкому, накануне неудачно стрелявшему в графа.
Граф выслушал просителя, но визит априори был обречен на неудачу. Млодицкого повесили, после чего Гаршин в состоянии сильнейшего нервного расстройства разъезжал по знакомым в Москве, Рыбинске, Туле, побывал у Л. Толстого в «Ясной Поляне», пока родные и друзья не пoмeстили его нa Caбypoвoй дaчe (бoльницa для дyшeвнoбoльныx), вблизи Xapькoвa, гдe писатель провел несколько месяцев, а затем 1,5 года жил у одного из своих дядей, В. Акимова, в Херсонском уезде.
После излечения от маниакально-депрессивного психоза, Гаршин в 1882 г. вернулся в Петербург; женился на слушательнице медицинских курсов Надежде Михайловне Золотиловой, стал служить секретарем в кaнцeляpии «Oбщeгo cъeздa пpeдcтaвитeлeй pyccкиx жeлeзныx дopoг». Вернулся Гаршин и к литературе. После публикации очерка «Петербургские письма», занимался переводами, стал писать новеллы.
Вопрос – «смиряться под ударами судьбы, иль надо оказать сопротивленье» – занимал писателя всю жизнь. Недаром современники называли его «Гамлетом сердца». По собственному признанию Гаршина, писал он одними своими нервами, и каждая буква стоила ему капли крови. Любую несправедливость и человеческое несовершенство он возводил в немыслимую степень и считал их порождением мирового зла.
Каждый рассказ Гаршина по наполненности мыслей и чувств «тянет» на повесть или роман, будь то «Из воспоминаний рядового Иванова», написанный в имении Тургенева Спасском-Лутовинове, «Надежда Николаевна» или «Медведи». Гаршин обладал редкостным умением наполнять короткие безжалостно реалистичные истории тонкой поэзией.
Один из лучших его рассказов «Красный мак», в котором безумец, увидев в больничном саду три красных цветка и вообразив, что в них заключено все мировое зло, уничтожил их ценою собственной жизни, психиатр Сикорский считал клинической картиной, до мельчайших подробностей соответствующей действительности.
Гаршин охотно обращался также и к жанру сказки: «То, чего не было», «Сказка о жабе и розе», «Лягушка-путешественница». В сказке «Attalea princeps» пальма, привезенная из Бразилии и помещенная в стеклянную оранжерею, страстно стремилась на свободу, пробила крышу, увидела осеннее «грязное небо», удивилась – «и только-то?» – и погибла от холода и пилы садовника. Сказку Гаршин отдал в «Отечественные записки», но Салтыков-Щедрин отверг ее, узрев в ней крайне пессимистическую политическую аллегорию.
Искания нравственного идеала привели Гаршина к увлечению философией Л. Толстого и созданию «Сказания о гордом Аггее» и «Сигнала». В последние годы жизни писатель задумал эпическое произведение, стал собирать исторические материалы о времени Петра I, собрался писать роман «Люди и война». Увы…
В 1887 г. Гаршин впал в депрессию и оставил службу. В семье начались ссоры между женой и матерью, после одной из которых писатель в припадке тоски бросился с площадки 4-го этажа в пролет лестницы. Это случилось 19 марта 1888 г. Он собирался на другой день ехать на Кавказ.
24 марта (5 апреля) Гаршин умер в больнице Красного Креста, не приходя в сознание. Похоронен в Петербурге.
Памяти писателя были посвящены два сборника: «Красный Цветок» и «Памяти В.М. Гаршина», в котором А. Чехов написал: «У него (Гаршина. – В.Л.) особый талант – человеческий. Он обладал тонким великолепным чутьем к боли вообще».
***
Через 4 года родился другой великий рассказчик,
