всего погребает легкомысленных мореплавателей в своей пучине) в страну, где смерть ожидает неосторожного на каждом углу; но начинать это гибельное странствие с похищения ребенка, укрывательства, заговора и безбилетного проезда – это уже слишком!
Но когда миссис Харрис приходила в голову удачная, по ее мнению, идея, она бывала неколебима.
– Полно тебе, Ви, – промолвила она, – не трясись так. Мы поступим по пословице – семь раз отмерь, а уж тогда только бросайся очертя голову и сжигай за собой мосты.
Сказав так, она с великим терпением и подробными объяснениями развеяла большую часть возражений подруги.
План миссис Харрис строился на воспоминаниях детства, когда она ездила с родителями в Клэктон-он-Си, откуда они катером отправлялись на пикник или экскурсию в Маргейт. Они изредка позволяли себе такую роскошь, но родители миссис Харрис были люди бедные – два билета они еще могли себе позволить, но не три. И вот, когда наступал момент посадки, когда надо было пройти в воротца мимо билетного контролера, маленькая Ада отходила от родителей и, выбрав семейство с пятью-шестью отпрысками, незаметно присоединялась к ним. В воскресной спешке, в толпе и суете контролер был не в состоянии точно сосчитать детей, а замороченный отец многодетного семейства тоже далеко не сразу замечал прибавление в потомстве. Миновав контроль, до того, как родители большой семьи обнаруживали новенькую, Ада отходила от них и воссоединялась с собственными родителями.
Иногда, если достаточно большой семьи не подворачивалось, разыгрывался другой гамбит: мистер и миссис Харрис проходили контроль, садились на катер, а чуть позже малышка Ада начинала реветь: «Я потерялась! Где мои папа и мама?» Когда безутешную малютку приводили к осчастливленным родителям, никто уже и не помнил о билете для девочки.
Миссис Баттерфилд и самой приходилось в детстве проделывать подобный фокус, и потому она скрепя сердце вынуждена была признать, что он никогда не подводил. А миссис Харрис как опытная путешественница добавила:
– Кроме того не забывай, милочка, что это французский пароход. А если на свете и есть суматошная нация – так это французы. Они даже когда о погоде говорят, то руками машут, кричат и суетятся. Да вот сама увидишь!
– Да, но, когда мы уже в комнате будем на пароходе, они ведь его найдут! – миссис Баттерфилд попыталась выдвинуть последнее возражение.
– Да ни в жизнь! – миссис Харрис потеряла наконец терпение. – Что у тебя на плечах, голубушка? Вспомни: ведь в нашей комнате ванная есть, верно?
И правда. Миссис Шрайбер была так рада заполучить великолепную прислугу, что убедила мужа заказать для подруг лучшую из кают туристического класса, предназначенную для путешествующих семьями с детьми, – одну из немногих кают с ванной на палубе туркласса. Миссис Харрис видела схему судна – и, хотя в тот момент она еще не знала, какую роль сыграет ванная в их приключении, она мысленно отметила, что в каюте есть место, где в случае чего всегда можно укрыться.
Легко представить, каким событием для Уиллис-Гарденз – маленькой улочки в Баттерси – стал отъезд подруг в Америку. Он сотряс ее до самого основания (а ведь то было заложено во время оно еще римлянами!). Все соседи – даже Гассеты! – вышли проводить их и пожелать доброго пути. Когда к номеру пять подъехало такси и невероятная гора чемоданов и баулов выросла на его крыше и переднем сиденье, возбуждение публики так возросло, что никто и не заметил отсутствия маленького Генри Брауна.
Как все люди, не привыкшие к путешествиям, женщины взяли с собой куда больше вещей, чем им могло бы понадобиться, включая даже фотографии и памятные безделушки – в результате такси было набито до такой степени, что непонятно, как только смогла поместиться в нем объемистая миссис Баттерфилд – да еще с миссис Харрис в виде довесочка.
Когда водителю объяснили, что его пассажирки направляются не куда-нибудь, а в самую Америку, он впечатлился и принялся усердно и с явной работой на публику трудиться, увязывая пухлые чемоданы и коробки и всем видом показывая, что готовит машину к важной и дальней поездке – как бы не до самого Нью-Йорка!
Миссис Харрис приняла все почести как должное, а затем принялась сердечно прощаться с друзьями и знакомыми, не забывая давать шоферу указания относительно багажа. Но бедная миссис Баттерфилд только трепетала, потела и обмахивалась веером – предстоящее путешествие страшило ее, не говоря уже о том, что они намеревались предпринять в ближайшие минуты. Она пыталась представить себе, чем кончится для нее и ее подруги эта невероятная авантюра – и ничего хорошего ей в голову не приходило.
Гассеты нагло пялились на суету, и в их взглядах явственно читалось: «Скатертью дорожка!» По крайней мере, теперь никто не помешает всласть потиранить приемыша… Именно миссис Харрис хоть как-то сдерживала их. Гассеты побаивались ее, так как не сомневались, что соседка не замедлит сообщить на них в полицию, дай они к тому хоть малейший повод. Зато теперь, с отъездом миссис Харрис и миссис Баттерфилд, они могли отвести душеньку. Гассетовы чада предвкушали большую охоту. А Гассет-старший теперь мог, если его делишки в Сохо шли не особо удачно, отыгрываться на Генри. Да, Генри с отъездом его покровительниц ждали не лучшие времена, и по этому поводу все члены семейства Гассетов довольно ухмылялись.
Как только увязали последний баул, шофер занял свое место за баранкой, а мокрая и дрожащая миссис Баттерфилд и сияющая миссис Харрис втиснулись на заднее сиденье. Зафырчал мотор, и подруги, сжимая подаренные друзьями прощальные букетики, обвязанные серебристыми ленточками, принялись махать провожающим. Послышались возгласы: «Удачи!» – «Счастливого пути!» – «Не забывайте!» – «Черкните открыточку!» – «Возвращайтесь скорее!» – «Передайте привет Бродвею!» – «Господь вас храни!» и прочее.
Машина отъехала. Обернувшись, подруги бросили прощальный взгляд на провожающих – друзья махали им вслед, а Гассетовы поганцы показывали «носы» и высовывали языки.
– Ох, Ада, – простонала миссис Баттерфилд, – я так боюсь! Зря мы это делаем. Что, если…
Но миссис Харрис, которая сама начала было немного нервничать, взяла себя в руки и вспомнила о своей роли главы экспедиции.
– Умолкни, Ви, – велела она. – Все будет как надо. Бог мой, я уж думала, ты нас выдашь – так тряслась! Ну да ладно; теперь, главное, не забудь – как приедем на место, ты смотришь назад и внимательно следишь, чтоб все было в порядке. Ясно?..
Засим она постучала монеткой в перегородку и, когда водитель обернулся и приоткрыл окно, распорядилась:
– Сейчас езжайте через Гиффорд-плейс на Хансберри-стрит – там на углу зеленная лавка Уорблза, у нее и встанете.
Таксист решил пошутить (момент для этого он выбрал неудачный).
– А я-то думал, дамочки, вы в Америку едете!
– Делайте,
